Охота на Лису 2. Путь к сердцу (СИ) - Аманди Хоуп

и постучала в дверь. И только когда Кет открыв, вежливо спросила, чего леди желает, я вспомнила, что до сих пор нахожусь в гриме. В этом образе она меня не видела. Если уж Давею потребовалась подсказка, чтобы опознать, то моей дорогой экономке и подавно. В голову тут же набежали десятки забавных идей, каким бы образом повеселее разыграть родных.

— Герцогиня Агнес! — представилась я, кашлянув в кулачок, и добавила высокомерно. — К лорду Чарльзу!

Кетти кивнула, слегка сбитая с толку, герцогини в наш тихий уголок сроду не заглядывали. Вежливо присев в реверансе, тотчас же пригласила меня войти.

Прошествовав мимо неё, завернула в гостиную и присела на диване у камина.

— Присаживайтесь! — запоздало выдала экономка. — Я сообщу о Вас лорду.

Когда она удалилась, я расслабилась и потёрла руки в предвкушении, придумывая, с каким бы таким курьёзным вопросом обратиться к графу. Заслышав шаги, приняла подобающий вид, серьёзное лицо, с горделивым взглядом в пустоту.

Дядюшка Чарльз приблизился, низко поклонился, приложившись к ручке, на что я благосклонно кивнула, и, сев напротив, поинтересовался:

— Чем обязан столь высокому визиту?

— Имею честь видеть графа Чарльза Уиллера? — проигнорировав его вопрос, спросила надменно приподняв брови.

— Да, — ответил он просто, ещё не подозревая какой его ожидает подвох.

— Герцогиня Агнес, — представилась в свою очередь и начала представление заявив во всеуслышание: — Вы обязаны на мне жениться!

— Что? — ещё не понимая происходящего, переспросил он.

— Вы меня обесчестили! — воскликнула с театральным апломбом. — Да! Да! И не отрицайте! Юный Вы развратник! И теперь обязаны жениться, чтобы спасти мою репутацию!

И окинув его холодным взглядом, отвернулась. У двери заметила притаившихся Кет с Хеттер. Так и знала, что у моего представления будут зрители! Тем веселее!

— Вот это поворот! — ошарашено заявил граф и откинулся на спинку кресла. — Но я Вас не знаю!

Заявил спокойно улыбаясь. Это хорошо, если не волнуется, можно продолжить дальше наслаждаться спектаклем.

— Знаете! — небрежно махнула я левой рукой, а правой приложила платочек к абсолютно сухим глазам. — Мы провели с вами незабываемую ночь, полную страсти! Как могли Вы предать наши чувства?! Словно нежный росток они взошли… — Начала я, всхлипнув, наблюдая за ним из-под ресниц.

— Эээээ, — протянул милорд, явно собираясь с мыслями, но в глазах его плясали черти до того обворожительные, что я невольно улыбнулась. Пришлось спешно отвернуться к камину, чтобы он не заметил.

— «Нежный росток» — это впечатляет! — усмехнулся он. — Но всё дело в том, что вот уже более десятка лет, как я не выезжаю в свет.

Даже стихами заговорил, чуть не хихикнула.

— О! Это было давно, — начала я пафосно, но закончила скороговоркой: — Более тридцати лет назад.

Теперь брови милорда поползли вверх, да там и застыли.

— Отчего же Вы, дорогуша, явились только сейчас?

— Мой десятый муж скончался на этой неделе, — поведала ему доверительным шёпотом. — В наше время так тягостно быть женщине одной.

Выражение его лица стало таким забавным, он пытался всеми силами сдержать смех, несчастно хмурясь и закусывая губы, что я не выдержала и расхохоталась, свалившись на диван и болтая в воздухе ногами.

Что тут началось! Все разом догадались, кто пред ними, граф разразился громовым смехом, Кет с Хеттер подбежали и принялись с радостными восклицаниями, меня обнимать. Кухарка, вытирая слёзы, приговаривала, какая же я чудесная актриса. И так далее и тому подобное…

Как же хорошо дома! Мы ещё целых полчаса возбуждённо обсуждали моё появление, и то и дело раздавались взрывы хохота, потрясавшие дом так, что сбежались и мужчины. Первым пришёл Морис с конюшни, за ним Роджер и Пит. Им всё по новой рассказали и веселье возобновилось.

Только Соули не было видно, малышка проспала наш балаган, но оно и к лучшему. Даже не знаю, как отнеслась бы она ко мне в образе старушки.

Когда радость потихоньку улеглась, предоставив место миру и покою, домочадцы разбрелись по своим делам, в ожидании ужина. Я поднялась к себе, сняла, наконец, надоевший грим, приняла ванну, заботливо наполненную для меня Морисом.

Свежая и отдохнувшая побежала к своей малышке.

Соули только проснулась и капризничала сидя на коленях у экономки, отказываясь есть кашу. Увидев меня, она вскрикнула и бросилась ко мне, протягивая маленькие ладошки, в нетерпении, когда же её возьмут на ручки. И я не отказала ни себе, ни ей в удовольствии, подхватив её, покружить по комнате.

А далее, был простой тихий вечер в окружении семьи, самый счастливый за последний год. Моё сердце пело, а в душе, как и в природе, вступала в свои права весна, кружа голову пьянящими ароматами и яркими красками.

И только легкая грусть не давала полностью отдаться сумасшедшему чувству счастья. Одного лишь человека не хватало рядом, без которого весь мир был иным.

Рано оправившись спать, я ещё долгое время лежала, глядя на сопевшую рядом дочь, улыбаясь в темноту и мечтая о счастливой жизни для нас всех. Неожиданно раздался тихий стук, как будто кто кинул камушком в окно. Я прислушалась. Так и есть. Вспорхнула и полетела, словно на крыльях, спеша навстречу ночному гостю.

В окошко удалось рассмотреть лишь неясный силуэт на тропинке, но мне хватило, чтобы узнать моего верного друга.

Бегом спустившись вниз, отворила двери черного хода.

— Шкет! — позвала в темноту, силясь что-либо увидеть в ночном саду. В ту же минуту рядом со мной появился мальчишка, словно только и ждал сигнала, чтобы выскочить из кустов жасмина.

— Прекрасная леди! — поклонился он шутовски и протиснулся мимо меня в дом.

Оглядевшись по сторонам, закрыв двери на замок, последовала за ним. Пришлось пробираться на кухню наощупь, так как свечи в спешке я не запалила. В направлении не сомневалась, зная подростковый аппетит паренька, подозревала, куда он прошёл. И точно, стоило лишь приблизиться к дверям, ведущим на кухню, как в помещении загорелся свет.

— Долго ты там будешь пробираться? — пробурчал тот, затушив спичку. — Я в твоём доме быстрее дорогу нахожу.

— Тебя гонит пустой желудок, — хмыкнула ему в ответ, — насколько знаю, он у тебя вместо компаса на еду настроен. Да и видеть в темноте, словно кот не каждый может.

— Учись! — невнятно прошепелявил Шкет, уже что-то выудив из печи и усердно жуя.

— Мне сия наука неподвластная, — ответила упрямо, выставляя на стол остатки ужина.

— Ты неправильная Лиса, — важно вывел, хитро прищурившись, сорванец. — Лисы в темноте хорошо видят.

Я не стала отвечать, давая ему возможность спокойно поесть. А попререкаться мы и после успеем.

Села напротив, с умилением наблюдая, как быстро исчезает с блюда запечённое мясо, сыр,