Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях - Рамазан Абдулатипов

Процесс диалектики этнонационального и многонационального, этнонационального и социально-политического весьма сложный. В современной Российской Федерации многие политики и ученые не допускают тот непреложный исторический факт, что Россия – это не только федерация безымянных субъектов, а конкретных территорий и самобытных народов, этнонаций, которые столетиями в различных вариантах обустраиваются в Российском государстве, вокруг и вместе с русской нацией. Лишая Россию и российскую государственность этнонациональных корней, некоторые под корень подрубают самобытность многообразия, исторически сформированную жизнеспособность, солидарность и общность – суть, прежде всего, самой русской этнонации. Отрицание этнонациональности русского народа, его свержение есть свержение и отрицание нашей многонациональной общности. Это уже отрицание не только исторических корней, но и будущности российской многонациональной общности. Петр I, по признанию его современников, превращал русских во французов, норвежцев, англичан, забыв сделать их русскими. Под лозунгами европейской цивилизации в русской этничности видели лишь патриархальность и отсталость. Это была линия разрушения корневых начал России, которая оказала пагубное влияние на этнонациональное самосознание русских. Кроме того, постоянное стремление политических режимов к русификации нерусских народов, что, с другой стороны, обостряет этничность, этнонациональность. Таким образом, в Российском государстве так и не удалось создать полноценные механизмы этнонационального развития русского и других народов и формирования на этой основе российской нации. Пора делать этот стратегический выбор в государственной политике и в общественной жизни.

Мыслители России разных эпох указывали, что «подавление этнических чувств порождает их исключительное проявление» – сказано очень точно. Кроме того, чрезмерное возобладание «государственного» над «этнонациональным» во многом разрушало, прежде всего, природу, дух, самобытность русской и других этнонаций России. «Ибо, – как писал в начале XX в. П. Струве, – инородцев нельзя ни физически истребить, ни упразднить, как таковых, т. е. нельзя сделать «русскими», а можно лишь вмонтировать в единое «российское»…. и в нем упокоить». Вмонтировать, обустроить, интегрировать, сохраняя их самобытность и перспективы, «и успокоить», но многие политические режимы оказались на это не способными.

Именно русские исследователи всегда говорили, что национальность – это не форма носа или овал лица, цвет кожи или разрез глаз, а «состояние души» (П. Струве), «миропонимание» (В. Белинский). Искажение этничности как базового начала этнонаций приводит к искажению природы этнонациональности вообще, в том числе в обществе, в государстве. Исторические попытки «обрусевать» инородцев зачастую приводят к потере традиционной этнонациональности самими русскими как элемента «духовных притяжений» общности (П. Струве). Таковы и последствия политики «обрусевания», которые, с одной стороны, приводят к потере этничности, этнонациональности, а с другой – возбуждают политизацию этничности, этнонациональности, где этнонациональное ищет выход из государственного, протестует против него, довлеет над ним. В подобных парадоксах, быть может, и трагедия России в Чечне и Чечни в России.

Отсюда ослабление этнокультурных, этнонациональных корней многонациональной России, самобытности многообразия российского народа, торможение и закономерного процесса формирования многонациональной общности людей – российской нации. Общая судьба, историческое духовное притяжение, знание культуры и языка, общность многих жизненных ориентаций наших народов и граждан исторически формируют российскую общность народов, людей, общую государственность как нацию-государство, субэтническую (межнациональную) гражданскую общность – российскую нацию. При этом, формируя государственную этнонациональную политику, важен учет всей сложности развития процесса формирования как этнонаций, так и нации-государства, российской нации. Эти процессы в России всегда проходили крайне сложно и противоречиво. Эволюционная суть этнонационального и многонационального развития неоднократно прерывалась и подвергалась грубым деформациям. Ситуация в результате была такова, что к началу XX в. у нас не сложились в классическом плане ни нации-этносы как самостоятельные субъекты происходивших в стране процессов, так и нация-государство, которая всех бы объединяла, сплачивала. Отсюда и чрезмерная взбудораженность, социально-психологическая ранимость этнонационального самосознания, острота восприятия, постановки социально-экономических, культурных и политических проблем их развития и сотворчества, потому что этнонации так и «не успокоились», ибо нация-государство их не обустроила. Противоречивое сочетание в советской национальной политике, декларируемая политическая самостоятельность доминирующих этнонаций в республиках с сепаратистскими настроениями и продолжавшиеся старые тенденции «русификации» создали базу для неоправданных ожиданий и претензий, что и привело к этнополитическим конфликтам по всему периметру бывшего СССР. Жертвами необдуманной этнонациональной политики народы становились неоднократно.

Народы, граждане, государства нашей страны после развала Советского Союза вновь и вновь оказываются в состоянии поиска своей идентичности как в этнонациональном, так и в гражданском смысле. Но так как они были искажены, им приходится проходить через трагедии конфликтов. При этом ясно одно, что страна, ее народы, многонациональный народ России не должны вечно уподобляться «витязю на распутье». Нужна четкая определенность ориентаций и действий в этнонационально-самобытном и в многонациональном общероссийском развитии. Концепция государственной национальной политики, утвержденная Президентом Российской Федерации 16 июня 1996 г., попыталась дать эту определенность. Но ныне вновь есть попытки все это пересмотреть под лозунгами «укрепления вертикали власти», «обновления концепции». Ведь действующая Концепция подтверждает: во-первых, самобытное развитие каждого народа и многонациональность государства, страны; во-вторых, конституционно закрепляет государствообразующую роль многонационального народа Российской Федерации и историческую роль в этом, прежде всего, русского народа; определяет такие основополагающие принципы государственной национальной политики, как свободное и равноправное развитие всех народов страны, независимо от их численности; равенство прав и свобод человека-гражданина, независимо от его национальной принадлежности, языка и культуры; запрещение любых форм ограничения прав и свобод граждан, их дискриминации по национальному признаку, как и действия, направленные на разжигание межнациональной розни. Кроме того, подход Концепции четкий: примордиалистские подходы объективного возникновения и развития этничности, ее переход в этнонацию, а также конструктивистские подходы творческого восприятия и воспроизводства окружающей реальности взаимодополнены, а не противопоставлены. Главное во всем этом – признание реальностей и перспектив этнонаций, их самобытности, защиты прав и свобод национальности как на уровне общностей, так и на уровне индивидов, а также их гражданское единство как россиян, закладывая таким образом новое, не ограниченное социально-классовыми и идеологическими рамками этнонациональное и многонациональное развитие на основе стандартов плюралистической демократии. Только демократические нормы, облеченные в конкретные правовые механизмы, могут определить перспективы обустройства этнонациональностей в многонациональности, в российской нации.

Но в политической, властной элите страны, да и в российском обществе в этнонациональной политике пока чаще господствует сложившаяся система патриархально-феодальных, изживших себя имперских и советских представлений вперемешку с идеями национально-освободительной войны, порой диаметрально противоположными и потому не дающими успокоиться этнонациональной сфере: мировоззрения и подходы. С одной стороны, можно услышать, что этнонациональность есть, якобы, самодовлеющее социально-культурное качество народа, личности под лозунгами «нация – превыше всего». И такой однобокий подход ведет на практике к этнонациональной замкнутости и национализму, самовосхвалению и самоуничтожению этнонации (Вл. Соловьев). С другой стороны, этнонации и этнонациональные вопросы рассматриваются как мифы, как чьи-то выдумки, «умственные конструкции» ученых, а следовательно, возникновение любых проблем и противоречий в развитии этнонаций и этнонациональных отношений объясняется как чей-то злой умысел, но исходя изначально из тезиса «нация – ничто», «этнос – миф» и т. д. Следовательно, эти крайности открыты в нынешних условиях, хотят жить своей жизнью, не считаясь с другими подходами, а политика обслуживает эти крайности вместо разумной, созидательной линии собирания народов и сплочения российской нации. Федеральная власть фактически прекратила работу по проведению какой-либо этнонациональной политики, внятной и принятой на уровне государства и общества. И так будет до очередного взрыва и трагедий.