Кастрюлька с неприятностями - Анна Дашевская

— Покажи монеты! — потребовала я.

Леший замялся.

— Я не сказала: отдай. Я сказала — покажи!

Он со вздохом полез куда-то в недра своей куртки и достал кожаный мешочек. Ну, конечно, эта публика — рыбаки, крестьяне, фермеры, мелкие торговцы — не доверяют бумажкам. Им подавай настоящее золото, чтобы его попробовать на зуб.

К сожалению, монеты были совершенно новенькими, и никакого магического следа на себе не несли. Я вернула кошель своим жуликам и сказала:

— Рисовать вы, конечно, не умеете?

Клещ вытаращил глаза, а Леший помотал головой.

— Тогда посиди тихо, я посмотрю в твоей памяти, как выглядел этот самый Жан.

Леший сидел тихо, как мышь под метлой, только безостановочно шевелил губами. Ну что же, может быть, и молиться научится с перепугу. Я приложила ладонь к его лбу, прикрыла глаза и считала память последних дней. Так, а вот это интересно. Пресловутый «Жан» был мне неплохо знаком, и звали его, разумеется, совершенно иначе. Это был Анри Вермель, которого я лично выгнала после третьей сессии в Академии Магии за низкий уровень успеваемости вкупе со столь же низким моральным уровнем. Темный тебя побери, ты можешь не сдать зачет, и даже попробовать пронести на экзамен шпаргалку, но украсть у соученика готовую курсовую работу и попытаться выдать ее за свою — это уже переходит всякие границы.

— И где вы должны были отдать ему добытое? — я отняла ладонь ото лба Лешего, но он продолжал сидеть с закрытыми глазами и бормотать, поэтому вопрос я адресовала Клещу.

— В той же таверне, «Лисий хвост», где он нас… с нами… в общем, где мы познакомились. Договорились, что как получим эту шкатулку, должны будем туда вечером придти, после семи часов. А если его не будет, оставить у хозяина для него значок, вот этот.

Он выложил из кармана большую деревянную пуговицу, выкрашенную в синий цвет.

— Боже, как романтично! — хмыкнула я. — Ладно, поступим так… Леший, отомри уже, все кончилось! Вы сейчас оставляете мне адрес, где вас можно будет найти в вашем Онфлере, садитесь в свой катер и отправляетесь домой. Понадобитесь — найду. Значок я у вас забираю, а чтобы было не так горько с ним расставаться, вот еще десять луидоров к незаработанным двадцати.

На этом месте Леший шумно выдохнул и открыл глаза.

— Значит, вы нас легавым не будете сдавать?

— Не вижу никакого смысла. Лучше вас там не сделают. Отправляйтесь домой, и в следующий раз, прежде чем подписаться на что-то неправедное, вспомните меня.

Отправив незадачливую парочку собирать вещи, я убрала в поясную сумку синюю пуговицу, расплатилась с мадам Шарро за вино, воду и тишину, и отправилась домой. Мне хотелось прогуляться по набережной Сены и подумать.

Итак, Анри Вермель. Помнится, на одной из лекций, посвященной артефакторике, я упоминала и камни Коркоранна в качестве примера природного артефакта. Я не говорила студентам, что хранятся они у меня дома, в особняке в Лютеции, но узнать это было несложно для того, кто живет внутри магического сообщества. Вермель был выгнан из Академии, но магических способностей его не лишали. Он мог поступить в другое учебное заведение, рангом пониже, мог наняться помощником к лицензированному магу или травнику. Все-таки за три семестра кое-какие знания он получил. Способности его были невелики, но для бытовой магии вполне достаточны.

Да, я была деканом факультета боевой магии, но экзамены по ряду дисциплин принимала у всех специальностей. Защитные заклинания, например. Магические потоки. Еще кое-что…

Понятно даже и ежу, что лично Вермелю камни совершенно без надобности. Значит, надо узнавать, кто же стоит за ним. Что же, сегодня я не пойду в «Лисий хвост», а вот завтра надо будет туда наведаться.

Сегодняшний вечер придется отдать тренировкам.

Ушла в отставку и решила, что можешь расслабиться, дорогая Лавиния? Сидеть у камина и пить напитки покрепче? Собралась уехать на все лето в Провенс и жить вдали от цивилизации? Вот и получила. Занервничала, какой позор, из-за двух мелких жуликов, решивших подработать грабежом!

Все эти слова я говорила себе, выполняя растяжки перед силовой гимнастикой. Могла и еще много чего сказать, но от упражнений отвлекаться не рекомендуется, полагалось бы и вовсе войти в медитацию. Но это завтра, сегодня просто легкая… ладно, тяжелая разминка. Шутка ли, три месяца перерыва.

Наверное, надо пояснить, что три месяца назад, в середине февраля, я оставила оперативную работу в Службе магической безопасности Союза королевств, которой отдала больше пятидесяти лет. И, хотя последние годы я не гонялась за злоумышленниками со шпагой наголо, а работала аналитиком, ежедневные тренировки все равно оставались обязательной частью моей жизни. Потом я решила уступить место молодым, оставила за собой необременительную должность консультанта аналитического отдела Службы и… да, именно расслабилась.

Преподавание в Академии много времени и сил не отнимало, за годы работы я научилась предугадывать вопросы, которые мне задавали мои студенты, предвидеть те действия, которые они считали сногсшибательными пакостями, и нивелировать ситуацию по необходимости.

А вот теперь расплачиваюсь за три месяца почти безделья: приходится восстанавливать навыки, заново приучать мышцы к работе.

Ничего, твердила я сама себе, переходя к беговой дорожке, ничего, втянешься…

Глава 4

В «Лисьем хвосте» я была незадолго до семи. Заняла столик, набросила легкое заклинание отвода глаз, такое, чтобы ни у кого просто не возникало желания поглядеть в темный левый угол, заказала бокал легкого белого вина и приготовилась ждать. Я хорошо помнила, что приходить вовремя Вермель не умеет в принципе.

Ну что же, за шесть лет, прошедших с его отчисления, привычки моего бывшего студента не изменились. Дверь таверны в очередной раз открылась в половине восьмого, когда я уже решила было не ждать больше. Вермель слегка похудел и несколько обтрепался с того времени, когда я читала ему лекции, отрастил дурацкие редкие усы, но в целом изменился мало. Я посмотрела, как он задает вопрос официантке, оглядывается и поворачивается к двери, бросила на стол серебряную монету и вышла. Через минуту на пороге показался и он, нахлобучил шляпу. Вот тут-то я мягкой воздушной петлей взяла его за шиворот и подтащила к себе.

— Анри, мальчик мой! Какая встреча! Нет-нет, не говори ничего пока, — проговорила я, быстренько запечатывая ему рот заклинанием. — Пойдем вот сюда, на бережок, посидим на скамеечке и поговорим.

На набережной в этот час не было ни души: дети, игравшие здесь весь день, уже разбежались ужинать, влюбленные еще только готовились к встрече, редкие рыболовы предпочитали места с менее быстрым течением. Скамейки были пусты, на одну из них и приземлился Анри Вермель. Я села рядом и слегка ослабила запечатывание рта.