Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим

В отличие от остальных первокурсников Елена променяла торжественную часть на общество друзей, с которыми она пробыла все это время в упомянутом буфете. Мы вместе прошли в левое крыло здания, где на третьем этаже собирали нашу группу. Аудитория 328 оказалась небольшим кабинетом со старыми деревянными столами, обычной школьной доской и узкой трибуной для преподавателя. К нашему появлению здесь собралась большая часть группы.

Смирнова, наверное, была бы не она, если не отметилась.

– Всем приветики, я Леночка, – весело представилась она.

– Прям как на паперти. Там тоже Леночки, Машечки, Дарьюшки, – хохотнул нагловатого вида парень, сидевший за первым столом в ряду у окна.

– Простите, а вы собственно кто? – тотчас утеряв радушие, с претензией спросила Смирнова.

– Кирилл Михайлович Друцкий.

– Поздравляю, Друцкий, вы в моем персональном черном списке. Есть еще желающие на пополнение списка? – грозно приподняв бровь, обратилась Смирнова теперь к остальным.

Друцкий хотел снова что‑то ляпнуть, но я, стоя за Смирновой, помотал головой, тем давая понять ему и остальным, чтобы завязывали с шуточками и в довесок показал кулак. По‑моему, на парня большее впечатление произвело последнее. Он сообразил, что на этом стоит закончить. Или пока закончить, сделав небольшую паузу.

Елена выбрала третий стол в противоположном ряду от окна. Остальные места впереди были заняты.

Среди прочих в кабинете присутствовала Волгина. Она сидела с какой‑то девушкой сразу за Друцким. Сначала Катерина встретила меня язвительным взглядом, видимо посчитав, что мои якобы «дела» – это Смирнова. После шутки Друцкого, Волгина торжествовала. Она всем видом показывала, мол, вот на кого ты меня променял – на девицу легкого поведения. Отвернувшись, она старалась больше не смотреть в мою сторону.

После нас пришло около десятка ребят. Никто не представлялся. Они здоровались и занимали свободные места. Если для меня это были просто парни и девушки, то Смирнова мигом определяла статус каждого.

Треть она отнесла к нищим. Это тем, кто сдал сумасшедшие по сложности экзамены и зачислен в университет бесплатно. Еще треть к бедным, но обучающимся на платной основе и сдавших щадящие экзамены. Остальные, по ее мнению, принадлежали к среднему классу или немного выше.

Из столичных персон Лена отметила лишь двух девушек, за третьим столом у окна. Так же как она девушки обращали внимание на входивших лишь, чтобы оценить, а дальше отворачивались и общались между собой, держась с высокомерными минами.

Касаемо Волгиной Смирнова отметила, что девушка не простушка, но по ее меркам ниже среднего. За счет внешних данных та нацелена выгодно выйти замуж и тем улучшить свое положение.

В общем, Смирнова как‑то сразу ее невзлюбила. Может потому что Катерина и в университете заметно выделялась на фоне остальных. Из того что я успел увидеть, Катерина однозначно значилась под № 1. О том, что мы знакомы и не просто знакомы, я предпочел умолчать. Все равно в этом вопросе скоро будет поставлена точка.

Естественно я поинтересовался и по собственной персоне. Мнение Лены интересовало исключительно потому, чтобы знать, как на меня будет смотреть прочая столичная аристократия. Оказывается, кланы добытчиков скверны по классификации Смирновой шли выше среднего, не более. О том, откуда ей известно о сфере деятельности Вагаевых, я не переспрашивал. Это и так было понятно.

Последним в аудиторию бодро вошел преподаватель. Пожилой, но еще крепкий худощавый старик с отменной выправкой поздоровался, стал у доски в центре и быстро всех сосчитал.

– Вас двадцать шесть, вчера было на одного меньше, – удивился он. – Ну‑с, начнем. Итак, я ваш научный руководитель Илья Петрович Зубов. Я буду с вами на время 1 курса. Хотелось бы начать с нововведений. Как вы только что узнали, с этого года в университете снова дозволяется проводить дуэли. Сразу отмечу: не злоупотребляйте. Иначе история с дуэлями повторится, когда в 40‑е годы прошлого столетия пришлось вводить жесткое табу, потому как к окончанию обучения на всем курсе могло оказаться лишь два‑три молодых человека. Дело начало доходить уже и до женских дуэлей. Хотелось бы отметить, дуэль не просто драка. Это прежде всего акт удовлетворения желания ответить за нанесенное оскорбление. Постарайтесь с уважением, с дружелюбием относиться друг к другу. Не создавать почвы для конфликтов.

– А что насчет дуэлей между девушек? Ректор об этом ничего не сказал. И на университетском портале не сказано, – спросила одна из столичных фифочек и величаво дополнила: – зря что ли я все лето оттачивала фехтование?

Остальные девушки кинули на нее взгляды полные ужаса. Они явно не собирались принимать участия в подобном.

– Ограничений нет. Дуэли между девушек не запрещены. Но хотелось бы отметить, такое никогда не приветствовалось. У каждого из нас своя роль. Роль девушек – это выйти замуж и рожать детей. Это ваше предназначение. А вашу честь пусть отстаивают молодые люди. Еще есть вопросы?

– Подскажите, а выставленный с угрозой кулак можно трактовать за оскорбление? – вдруг задал вопрос Друцкий и кинул недовольный взгляд на меня.

– Ты ему кулак показывал? – перехватив его взгляд, со смехом спросила у меня Смирнова. Я лишь развел руками. – Вот вам Друцкий еще и мой кулак. Даже два! – выставила она на парня обе руки.

Все рассмеялись, включая Зубова.

– Любезнейший, – обратился он к парню. – Не стоит зло реагировать на каждую шутку. И не стоит по каждому поводу делать вызовы. Кстати, кто‑нибудь уже участвовал в дуэлях?

Я очень удивился, поднявшемуся лесу рук. Среди них оказалась даже Смирнова. Не прореагировали лишь мы с Волгиной и еще 3 девушки.

Преподаватель впечатлено закивал головой.

– А кто‑то участвовал или может быть присутствовал на дуэлях со смертельными исходами?

Руки подняли пятеро, среди которых оказалось Волгина.

– Если можно, расскажите, как это произошло.

Один парень рассказал о школьной дуэли, когда по случайности произошла смерть. Еще трое о дуэлях, в которых участвовали родственники. Последней взяла слово Волгина.

– Несколько дней назад я стала свидетельницей дуэли между молодым человеком, с которым я помолвлена и еще одним молодым человеком, которому я нравилась. Мой жених отрубил ему голову…

У меня прямо‑таки все упало. Так и хотелось крикнуть: «Ну зачем ты об этом рассказываешь?!»

– …Я издали видела дуэль, – продолжила Катерина, – но мне этого хватило. Пусть с погибшим кроме знакомства меня ничто не связывало, но его смерть меня тронула. Все произошло очень быстро. Буквально несколько секунд и все закончилось. Тяжело осознавать, что жизнь может оборваться настолько неожиданно. Я лишь спустя несколько часов это поняла.

– Совершенно верно подмечено! Именно это я и хочу до вас донести! – воскликнул Зубов. – Вспыльчивость может сыграть злую шутку. Жизнь оборвется в одно мгновение. Поэтому, если уж дело дошло до дуэли, хотя бы договориться не о смертельном поединке. Этот случай показывает на что способен затуманенный ревностью рассудок. Человек не задумывается и перешагивает черту, впервые решается на убийство другого человека, – показывая на Катерину, заключил он.

– Там больше сыграла личная неприязнь, – поправила преподавателя Волгина. – И к тому же насколько мне известно, это у него был не первый смертельный поединок.

– Да с вами опасно связываться! Как же он вас отпустил в Москву? – переводя в шутку, развел руками преподаватель.

– Он за мной тут приглядывает, – слегка улыбнулась Катерина, но так и не взглянула на меня и тем не выдала.

Смирнова восприняла историю по‑своему:

– Специально рассказала, чтобы преувеличить свою значимость. Видите ли, из‑за нее женихи дуэли устраивают, – тихо фыркнула она.

– Ну а теперь я бы хотел, чтобы каждый из вас представился. Так вам и мне будет лучше знакомиться. Попрошу каждого сказать пару слов о себе, о своей семье. Вот прямо начиная с первого ряда, – указал он на первый стол у окна.