Два актера на одну роль - Теофиль Готье

Розовый и голубой утренний свет лился на просторные безлюдные поля, золотя арки акведуков и тысячью отблесков отражаясь в лужах. В прозрачном воздухе устремлялись к небу легкие дымки от пастушьих костров; алчущие добычи осоеды описывали круги в лазури над бескрайней пустыней. На горизонте вырисовывались силуэты римских зданий, над которыми нависал, подобно округлой горе, купол Святого Петра. Князь с неизъяснимым наслаждением вдыхал этот чистый воздух, радовался свежему ветру и ясному дню, покойному и пышному великолепию природы; грудь его, которую несколько часов подряд сдавливали своды этих подземелий, готовых стать крышкой его гроба, вздымалась свободно. Он поднимался из бездны, он оживал, он возрождался.

Карета, отвозившая накануне путешественников в Кастель-Гандольфо, возвращалась назад пустая. Лотарио нанял ее, и меньше чем через час маленькие римские лошадки, такие быстрые и горячие, доставили его домой; он лег в постель и заснул глубоким сном. Проснувшись около полудня, он прошептал, зевая и потягиваясь: «А еще говорят, что нынче не бывает приключений».

Никто не смог проникнуть в тайну исчезновения Виоланты; начатое следствие было прекращено за неимением улик. Люди благочестивые говорили, что княгиню, занимавшуюся колдовством, унес дьявол. В Риме это объяснение никому не кажется неправдоподобным.

Сын тенора Амбросио простудился и умер.

VII

Дафна вернулась в Париж, куда последовал за нею юный посольский атташе. Она зажила, как прежде. Однажды, во время последнего карнавала, она вместе с несколькими красотками и несколькими щеголями самой высокой пробы отправилась поужинать в Английское кафе; пиршество было в разгаре и пирующие уже дошли до битья хрустальных бокалов, когда бледный и изящный юноша с черными бакенбардами, без сомнения, ошибясь номером, открыл дверь кабинета; под руку он держал очень элегантное синее домино, которое повстречал в Опере. То был не кто иной, как Лотарио; учтиво извинившись за то, что потревожил честную компанию, он уже собирался удалиться, когда Дафна вдруг поднялась во весь рост и обвела комнату блуждающим взглядом; лицо ее сделалось мертвенно-бледным; на нем был написан неизъяснимый ужас, словно она увидела привидение. «О! Значит, мертвые возвращаются», — прошептала она сдавленным голосом и упала замертво, опрокинув стул и потянув за собой скатерть, в которую вцепились ее судорожно сжатые пальцы; она была белее своего платья из белой тафты; смерть покрыла ее щеки своей ужасной рисовой пудрой.

Сотрапезники бросились к ней, подняли, но все было напрасно.

Она прошептала несколько непонятных слов: «Черная женщина, левый глаз правого сфинкса, нажать на кнопку, хлоп» — и испустила дух.

— Вот так конец, — сказала Зербинетта, — Дафна объелась раками по-бордоски. Это судьба: нас убивает то, что мы любим.

Таково было надгробное слово мадемуазель Дафне де Монбриан, а в довершение ее несчастий смерть, большая правдолюбка, поместила ее на Монмартрском кладбище под именем Мелани Трипье.

По правде говоря, она не заслужила ни другого надгробного слова, ни другой эпитафии.

Князь Лотарио осторожно закрыл дверь; минуту спустя в соседнем кабинете он уже снимал кружевную маску с синего домино, сопротивлявшегося его нескромности, и срывал с губ, говоривших «нет», поцелуй, говоривший «да».

КОММЕНТАРИИ

Впервые опубликовано в августе 1833 года в составе книги Готье «Les Jeunes-France» (приблизительный перевод — «младофранцузы», «младофранки»), юмористически изображавшей причуды друзей писателя — экзальтированных романтиков.

Русский перевод печатался в первом томе двухтомника: Т. Готье. Избранные произведения. М, 1972.

Прим. верстальщика: Перевод Н. Гнединой (М. Надеждина)

С. 27. Струя Иппокрены — поэтическое вдохновение (по названию легендарного источника на горе Геликон в древней Греции). Подобные мифологические перифразы типичны для классицистического стиля, пародируемого в первом эпиграфе к новелле.

«Ненасытного голода не поборю я…» — Во втором эпиграфе пародируется стиль так называемого «неистового» романтизма 1820—1830-х годов, шокировавшего публику изображением диких страстей, жестоких сцен и т. д.

…дослужился до чина сержанта национальной гвардии и вознамерился стать избирателем… — Национальная гвардия (гражданское ополчение) во Франции тех лет комплектовалась из представителей имущих классов; избирательное право также было обусловлено довольно высоким имущественным цензом.

С. 29. …прочитал потихоньку «Девственницу» и «Войну богов», «Руины» Вольнея… — Все эти произведения: поэмы «Орлеанская девственница» (1735) Вольтера и «Война богов» (1799) Э.-Д. Парни, философский трактат К.-Ф. де Вольнея «Руины, или Размышления о революциях, переживаемых империями» (1791) — имели репутацию вольнодумных, направленных против авторитета церкви. Грубо-материалистический атеизм во времена Готье был характерен для умонастроений буржуазии.

Жуи Виктор-Жозеф-Этьен (1764–1846) — писатель, автор сатирических нравоописательных очерков.

Фонтан Луи де (1757–1821) — политический деятель и поэт-классицист.

«Конститюсьонель» («Конституционалист») — либеральная ежедневная газета.

Буало-Депрео Никола (1636–1711) — поэт и критик, законодатель французского классицизма.

…что романтики после триумфа «Эрнани» плясали вокруг бюста Расина… — Премьера «Эрнани» Гюго (см. о ней в предисловии) состоялась в 1830 г., то есть несколько позже описываемого в новелле времени.

Пятиактная трагедия — считалась высшей, наиболее престижной формой классицистического театра.

Арно — очевидно, Антуан-Венсан Арно (1766–1834); Баур — Пьер Баур-Лормиан (1770–1854). Оба были малозначительными поэтами позднего классицизма.

Сент-Олер Франсуа-Жозеф де Бопуаль, маркиз де (1643–1742) — поэт, автор легкой светской лирики.

С. 30. …в обращения господина Жея… — Писатель и журналист Антуан Жей (1770–1854) выпустил в 1830 г. брошюру «Обращение романтика» — антиромантический памфлет, непосредственно направленный против Сент-Бёва. В заголовке своей новеллы «Обращение классика» Готье полемически переиначивает название этой брошюры.

«Река Тахо» (1817) и «Чувствительная женщина» (авторское название — «Песнь барда», 1800) — сентиментальные романсы на стихи Ж.-Б. де Мена и Гофмана (соответственно).

Рассказ Терамена — хрестоматийный фрагмент из трагедии Расина «Федра» (1677; рассказ воспитателя Ипполита о его гибели).

Демуссо (Фелисите-Огюст Сайо, 1785–1854) — актер «Комеди Франсез», исполнял роли царей и «благородных отцов».

…при виде меча в юном Ахилле пробудился дух воина… — По греческому мифу, мать Ахилла, чтобы не пустить его на гибельную для него Троянскую войну, переодела юношу в женское платье и укрыла в гинекее (женской половине дома). Эту уловку разоблачил Одиссей, явившийся в гинекей под видом торговца с грудой разных товаров: в то время как женщины бросились разглядывать украшения, юный герой непроизвольно устремился к оружию и доспехам.

С. 31. …яркий жилет, сшитый наподобие камзола… — Примерно в таком «средневековом» облачении щеголял сам Готье в дни премьеры «Эрнани».

Порбус Франц (так называемый Франц Порбус Второй, 1569–1622) — фламандский художник; работал во Франции, известен в особенности парадными портретами.

Генрих III (1551–1589) — французский король с 1574 г.

«Но… слово дворянина!..» — Не совсем точная цитата из драмы В. Гюго «Король забавляется» (1832), акт I, сцена IV.

Донья Соль — героиня драмы Гюго «Эрнани».

«…Один вельможа пожилой, почтенный и ревнивый…» — Цитата из «Эрнани» (акт I, сцена I); имеется в виду дядя доньи Соль — дон Руй Гомес де Сильва, домогающийся ее любви.

С. 32. Терраса Фельянов — часть сада Тюильри в Париже (названа по находившемуся поблизости монастырю фельянтинцев).

Дунайский мужик — герой одноименной басни Лафонтена, дикий варвар, явившийся на Римский Капитолий.

С. 33. «…они мертвы и погребены, как Мальбрук…» — Реминисценция из народной песенки «Мальбрук в поход собрался». В песенке, в частности, поется: «Господин де Мальбрук умер, умер и погребен… Я видел, как четыре офицера провожали его в могилу» и т. д.

«Тринк! — вещает оракул Божественной бутылки…» — Этим эпизодом заканчивается пятая (возможно, не принадлежащая автору) книга романа Ф. Рабле, повествующая о паломничестве Пантагрюэля и его друзей к оракулу Божественной бутылки.