Смута - Владислав Бахревский

В Смуту, теряя власть и Бога, цари шастали под покровом ночи к астрологам, к гадалкам, к ведунам…

Из нашего Теперь минувшее – как тело на вскрытии. Видно всякую кровеносную жилочку, всякий нерв, откуда они и куда ведут. Никакой магии не нужно, чтобы понять: если жилочку эту и нерв этот перерезать, произойдет именно то, что свершилось. Но иное, недоступное пониманию, тоже проступает. Черная ли тут, Светлая ли воля?

Мне бросилось в глаза число 17. В нем словно бы начала и концы многих бед и потрясений, павших на головы героев Смуты и на все царство Русское.

17 февраля 1598 года Земский собор поклонился Борису Годунову, чтобы он, мудрый сын Отечества, принял осиротевшее царство.

17 мая 1606 года убит царь Дмитрий Иоаннович, Самозванец.

17 января 1608 года царь Василий Иванович Шуйский венчался с Марьей Петровной Буйносовой.

17 февраля 1609 года, на Масленицу, дворяне попытались свергнуть Шуйского. Патриарх Гермоген вышел на Лобное место и защитил царя.

17 июля 1610 года свержение Шуйского произошло.

17 августа 1610 года Москва целовала крест королевичу Владиславу.

17 сентября 1610 года польская армия была пущена боярами в стольный град Русского царства.

17 октября 1610 года посольство во главе с митрополитом Филаретом и князем Василием Васильевичем Голицыным прибыло в Смоленск, в лагерь польского короля Сигизмунда, а в апреле оно было арестовано.

17 мая 1611 года к Москве пришел Сапега.

17 февраля 1612 года умер от голода в Кремле, приняв крест от поляков и предателей-бояр, патриарх Гермоген, великий молитвенник и защитник Русской земли. К слову, патриарх Никон скончался 17 августа, Иоасаф II – 17 февраля, Иоаким – 17 марта, Алексий – 17 апреля.

17 сентября 1612 года, пережив брата-царя на пять дней, скончался в плену воевода Дмитрий Иванович Шуйский.

Можно, конечно, насобирать и другие даты: дней в месяце только тридцать, и все же в Смуту столь важные для Русского государства события произошли именно 17-го числа.

Знаменитый нумеролог двадцатого века Чиро, предсказавший гибель Николая II, число 8 считает грозным и несчастливым. В нумерологии все многозначные числа сводятся к простому путем сложения. Вы родились 29-го? 2 + 9 = 11; 1 + 1= 2. Вы – двойка. 10-го числа – ноль отбрасывается, вы – единица. Число 17 для нумеролога это 1 + 7 = 8. Все рожденные 8-го, 17-го, 26-го – восьмерки.

Вот характеристика восьмерки по нумерологии Чиро, он же – граф Льюис Хемон. В числе 8 заключено два мира, материальный и духовный. По начертанию 8 – два соприкасающихся круга. Один круг – это перевороты, революции, анархия, непостоянство, чудачества. Другой круг – философская мысль, оккультные знания, набожность, фатальный исход дела, сосредоточенность на цели, рвение.

Число 8 у астрологов – символ Сатурна, планеты Судьбы.

Древние греки называли 8 числом справедливости, ибо восьмерка – это 4 + 4. У древних евреев значение числа 8 было так велико, что обрезание совершалось на восьмой день по рождении. На празднике Посвящения зажигалось восемь свечей, и сам праздник длился восемь суток. Сект фарисеев тоже было восемь.

Сокровенность восьмерки видели в том, что праотец Ной, при котором совершился потоп, – восьмое поколение от Адама. Число Иисуса Христа 888, ибо он Спаситель мира. 8 + 8 + 8 = 24, а 24 – это по нумерологии 6/2 + 4. Число 6 – символ Венеры. Венера – любовь. Иисус Христос есть Любовь.

Все, что свершилось, – свершилось. Праздно спрашивать праотцев, поменялся ли бы ход истории и само течение времен, если бы Самозванец был убит на день раньше или на день позже? История – не компьютер, не переиграешь.

Просто бросилось мне в глаза: это случилось 17-го, и это, и это – и все вместе в семнадцатом веке. А сам семнадцатый век, был ли он несчастливым для России? Веком судьбы – да, был. Но какой век в нашей истории легкий? Если не находилось пришельцев, хватавших нас поперек спины, чтоб ударить и сломать раз и навсегда, сами рукава засучивали, сами своими топорами сокрушали горемычные головушки.

XVII век… Начали Годуновым, родившим Смуту, кончили Петром I, разорявшим и губившим все старорусское ради всего новонемецкого. И тот и другой для России старались, почитая Россию дурой и вознамерясь, выбив дурь, сделать из нее умницу.

Ну а что вышло, тут каждый из нас мастак судить.

О романе «Смута»

Имя Владислава Бахревского, автора исторических романов «Тишайший», «Никон», «Долгий путь к себе», «Смута», «Аввакум», «Страстотерпцы», «Столп», «Святейший патриарх Тихон» и многих других хорошо известно тем, кто интересуется далеким и недавним историческим прошлым своего Отечества. Именно для них, ищущих правды исторической и истины человеческой писал раньше и пишет сейчас этот неутомимый художник.

Исследовательской, почти аналитической, часто кажется проза писателя – настолько глубоко проникает он в события самого начала царствования Алексея Михайловича, второго государя из рода Романовых в «Тишайшем»; в историю раскола русской церкви в «Никоне»; в особенности борьбы за власть во времена Семибоярщины и походов на Москву двух Лжедмитриев в «Смуте»; в суть крупных исторических событий – восстание Степана Разина, войны с турками, стрелецкий бунт в «Столпе»; в историю новой Смуты уже XX в. в «Святейшем патриархе Тихоне».

Бахревский продолжал и продолжает традиции русского исторического романа именно в период постмодернистских экспериментов и разговоров о закате русской литературы, и, в частности романа, в конце XX – начале XXI веков.

В свое время писатель противостоял многим советским «историкам», описывавших русскую смуту XVII века с позиций идеологем большевизма, замалчивавших и умалявших очевидные заслуги царя Алексея Михайловича перед народом и государством.

«Таково было требование времени» – одно из самых распространенных объяснений исторического и общественного беспредела, царившего в бывшем СССР. Другими словами, уже тогда идеологи-партийцы (читай – власть имущие чужаки) в сознании молодежи формировали отрицательный образ Российской империи и ее царей. И сегодня некоторые деятели, кое-где еще остающееся у власти, продолжают творить черные мифы уже о современной России, преследуя все ту же цель – манипулируя сознанием, создать инертное, беспамятное, индифферентное поколение, которым легко управлять и которое легко направлять в нужное русло. Ведь хорошо известно: хочешь уничтожить народ – лиши его собственной истории, языка, самосознания. С этим и борется писатель в своих произведениях.

Романы Бахревского, обращенные к судьбоносным этапам в развитии русского народа, исторически точно, органично и правдиво, высокохудожественно, пафосно и патриотично отражают взлеты и падения русской государственности и русского менталитета. Выводы напрашиваются сами собой: «молчание» советской критики, а также замалчивание интереснейших произведений писателя в наши дни – это тоже политика, душащая все отечественное и патриотическое и выращивающая новых нигилистов-базаровых.

Об этом еще в 30-е годы взволнованно писал И. С. Шмелев: «В России вдохновенное слово в цепях, в запрете. У него отняты водители его духа, его писатели истинные. Вдумайтесь, какая потеря для России – на годы и годы. Преемственность уничтожена. В сотнях тысяч погибших из образованнейшего класса – несомненно, погибли ценнейшие единицы, возможные будущие вожди духовные, возможные славные творцы словом. Скажут: велика Россия, сто пятьдесят миллионов, – еще будут! Да, будут. Может быть, через столетие будут. Будут, когда опять образуется плодоносный слой высокой культурной одаренности. Да, с народных толщ, доведенных до одичания, только путем долголетнего просвещения могут подняться великаны Слова-Духа».

Поднимая совсем не случайно вечный вопрос о взаимоотношении власти с народом, Бахревский в одном из своих романов замечает: «Каждый век для России по-своему ключевой, но XVII – Божее знамение русскому народу: о минувшем и будущем. Век начался полным разрушением государственности, расхищением территорий, гибельным падением нравственности, богохульством, всеобщей изменой: православию, царству, народу, семье, – но уже через сорок лет Россия явилась миру в границах необъятных, с интересами на юге, западе, на востоке и с постоянным своим стремлением на север, где искателей просторов и древних тайн встречало ледяное безмолвие да игры небесных сияний».

В романе «Смута», впервые опубликованном в 1996 году, писатель воссоздает правдивую и точную картину жизни и борьбы за независимость русского народа от внешних врагов, устремившихся к освободившемуся царскому трону после смерти в 1605 году Бориса Годунова.

Хронологически, с 1591 по 1613 годы, Бахревский описывает главные события досконально им изученного и осмысленного исторического периода, характеризовавшегося наивысшим напряжением борьбы за власть как среди русских бояр, так и среди польско-литовско-шведских интервентов. Разделение боярства на сторонников (Шуйские, Мстиславские, Бельские) и противников (Романовы, Черкасские, Шестуновы, Репнины, Карповы, Сицкие) Бориса Годунова привело к ослаблению государства, чем тут же воспользовались внешние враги в лице польского короля Сигизмунда и его воевод, лихого украинского казачества, самозванцев Лжедмитриев I и II. Увы, но и до сегодняшнего дня об этом сложном времени мало что известно, особенно «как» и «почему» все происходило.