Сердце Зла (СИ) - Беренцев Альберт

— Нет, любой путешественник не может пополнить ману, — мрачно заметил Андрей, вспоминая свой бой у обелиска с карадом, вторым противником, которого он встретил в игре, — Я, например, не могу.

— Ты слишком много внимания уделяешь недостаткам своего класса, — сказал Мелкая Буква, — В общем-то, как и большинство игроков в этой игре, которые презирают психиругов. Да, психирург не может пользоваться ни обелисками, ни кристаллами маны. Да, у этого класса куча косяков. Но прокачанный психирург представляет собой на самом деле страшного противника, с которым лично я не хотел бы встречаться в бою.

— Ты бы ни с кем не хотел встречаться в бою, — забухтел Андрей, — Ты вообще книжник. С деревянным посохом.

— Это да, — рассмеялся Мелкая Буква, угрожающе взмахнув своим посохом, — Но, как ты мог заметить, в команде я вполне себе полезен. А поодиночке книжники не ходят. Между прочим, многое из того, что я тебе рассказываю, я почерпнул из уникальных книг или узнал в уникальных местах, доступных только книжнику. Это уже не говоря об эксклюзивных заклинаниях, доступных только моему классу. Пусть эти заклинания и не боевые.

Алых цветов на берегах среди плесени становилось все больше, Ятти уже собрал себе целый букет, даже Мустакбалю перепала парочка цветков, пропущенных левитатором. Однако после очередного перекрестка рек и поворота налево, в огромную пещеру, где река была метров в тридцать шириной, Ксиб грубо прервал сборщиков гербариев:

— Цветы больше не брать. Опасно. А то что собрали — в руках не нести. Убрать в инвентарь.

Андрей сначала не понял, почему ящер теперь запрещает срывать цветы, но прежде, чем он успел задать вопрос Мелкой Букве, он уже увидел ответ на него.

Пещера здесь расширилась еще больше, превратившись в огромный зал, а кровавая река теперь была метров пятьдесят в ширину. Слева на берегу возвышался полностью заросший алой плесенью холм, а дальше холма в свете волшебных огоньков Андрей разглядел расположившихся на берегу кровавой реки тварей, каждая из которых была вдвое выше человека и густо поросла белой шерстью. Взрослых особей было около десятка, а у самого берега кровавой реки помещалось свитое из плесени гнездо, в котором сидело трое детенышей, каждый с овчарку размером.

— Белые карады, — подтвердил почтительным шепотом догадку Андрея Мелкая Буква, — Легендарные существа, обитающие за пределами Мира и питающиеся маной подземных кровавых рек. Я читал о них, но не думал, что мне доведется увидеть этих удивительных зверей вживую. Я люблю этот данж.

В такие моменты Андрей всегда пугался своего друга, и Мелкая Буква казался ему настоящим клиническим сумасшедшим, типа тех, которые лежали с Андреем в дурке. Сам Андрей совершенно не разделял настроения книжника, он ненавидел этот проклятый данж, уже забравший множество жизней, да и белые карады на вкус Андрея были омерзительны и выглядели гораздо страшнее своих родичей с поверхности.

Андрей рассмотрел, что у тварей нет лиц, только зубастые рты, вся остальная голова обезьяноподобных животных заросла густой шерстью. Нос, вероятно, располагался под шерстью, а глаза обитавшим в вечной тьме карадам не требовались. Зато их эльфийские длинные уши непрестанно шевелились и подергивались, видимо, заслышав путешественников. Большая часть стаи просто сидела у кровавой реки, но двое в стороне чистили друг другу шерсть, а еще один то ли спал, то ли подох.

— Не подходить к ним, не трогать, не атаковать, — громко прошипел Ксиб, хотя весь остальной отряд притих, — Ятти, опустись на землю. Не летать. К карадам не летать тем более. Они нас не видят, но слышат и чуют. Но они не будут атаковать первыми. Они игнорируют нас. Мы игнорируем их. Говорить можно в полный голос. К кровавой реке не подходить. Цветы не рвать. Все идем на холм слева.

Отряд залез на холм, хотя Андрей так и не понял зачем.

Холм был невысок, но, тем не менее, с него открывался отличный вид на стаю внизу. Мелкая Буква тут же занял удобную наблюдательную позицию и принялся увлеченно следить за карадами, как будто звери разыгрывали сейчас интереснейший спектакль или читали не менее занимательную лекцию, хотя карады не делали абсолютно ничего, только шевелили ушами и копались друг у друга в шерсти. Потом один из них стоя поссал в плесень, что вызвало у Мелкой Буквы неподдельное восхищение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Карады наверное справляли здесь нужду тысячи, если не миллионы лет, но Андрей не чуял никакого запаха, кроме солено-железного аромата крови от реки и грибного запаха алой плесени. Возможно, запахи карадов уносил теплый и сильный ветер, постоянно дувший здесь, причем, сейчас путешественники расположились так, что ветер дул от них к карадам.

— Отдых, — распорядился Ксиб, когда все поднялись на холм, — Пять часов. Дальше будет негде. Здесь безопасно, если не трогать карадов.

— Чудесная идея, — заметил Ятти, — Разбить лагерь рядом со стаей йети.

— Дальше негде, — упрямо прошипел Ксиб, — Здесь безопасно. Отдыхать.

— А мне здесь нравится. Отличный вид, как в зоопарке, — поддержал Ксиба Мустакбаль. Будущий Король Риаберры уже постелил в плесень свой спальный мешок и даже начал жрать какой-то аппетитный кусок сыра, явно не риаберрийского производства, и запивать его анкарфским вином.

Ятти выругался, а потом демонстративно справил нужду с холма в сторону карадов, таким образом сам уподобившись караду. Минут через двадцать все угомонились, изможденный Андрей уснул сразу же, как тело коснулось расстеленной в плесени шкуры…

***

Первые пару часов Андрею ничего не снилось, мозг был слишком измотан, чтобы видеть сны. Потом появился двойник, не тревоживший сны Андрея уже несколько суток до этого самого момента. Двойник о чем-то мучительно размышлял в мрачном и темном подземелье из черного камня. Но смысл его раздумий был слишком сложен, он ускользал от Андрея. Двойнику нужно было решить какой-то важный вопрос, который определит его будущее, но он все колебался. Андрей вроде бы начал понимать, что тревожит обитателя его снов, но в этот момент в сновидение ворвался крик Мартина:

— Просыпайтесь, дамы и господа. Они атакуют. Вампир заел одного карада.

Андрей тут же вскочил на ноги, еще не до конца проснувшись. В этом данже он выучился просыпаться, как лесной зверь, сначала пробуждать тело и готовиться защищаться, и только потом включать сознание.

К тому моменту, как Андрей смог продрать глаза и сфокусировать зрение, почти все были уже на ногах. Последним, как всегда, поднялся с трудом просыпавшийся Мелкая Буква. Стоявший на часах Мартин, которого Ксиб определил на вахту, так как Мартин выспался во время предыдущей остановки, уже кастовал что-то на стаю под холмом, над которой тревожно кружили отрядные волшебные огоньки.

Один из зверей, покусанный вампиром, действительно лежал и истекал кровью. Еще двое самок сторожили детенышей и скалились огромными зубастыми ртами. Остальные медленно и без всякого порядка продвигались к холму, тихо ухая и шипя. Сейчас Андрей пересчитал карадов и убедился, что без учета умирающего и детенышей, их одиннадцать.

— Я же сказал тебе, Ятти, я сказал перед сном, — зашипел Ксиб гораздо громче всех вместе взятых карадов, — Кусай Грозу Нубов. Не зверей.

— И нахрена ты мне это сказал, чешуя? — мгновенно рассвирепел Ятти, — Надо было говорить это не мне, а вампиру! А я не вампир!

— Вообще вампир не может питаться неразумными тварями, — пробормотал все еще сонный Мелкая Буква, — Хотя карады — древние родичи эльфов…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я атакую, — доложил Мартин, закончивший чертить руну и теперь державший по порожденному заклинанием черному призрачному копью в каждой руке.

Возражений от Ксиба не последовало, и копья сами собой вылетели из рук Мартина. Двух карадов проткнуло насквозь, и они повалились в алую плесень, покрывавшую каменные берега. Один вроде бы умер сразу, другой еще дергался. Все остальные животные разом открыли рты и синхронно завизжали, так оглушительно, что голову Андрея пронзила боль, а Шаб вообще повалился в плесень и выронил меч.