Томный дух болотного зверя - Роман Яньшин

— Вить, вы здесь вчера уже были? — спросила Юля.

Парень с замиранием сердца почувствовал, как машина, в которой они едут, погрузилась в болото по самые двери. Желая контролировать процесс перемещения, он, как и раньше, воспользовался боковым окном: открыл его и оценивающе посмотрел, стоит ли ехать дальше или, может, лучше сдать назад, пока не поздно. Тина захлестнула колеса почти полностью и те крутились теперь где-то там, внизу, в болотной жиже, поднимая буруны пенящейся грязи. Все было на пределе возможностей, но осуществимо. Ему не оставалось ничего другого, кроме как закрыть окно и продолжать движение.

— Вить? — не отставала Юля.

— Нет, сегодня мы забрались уже дальше, — произнес парень, отчаянно орудуя тремя рычагами, торчащими из пола автомобиля на манер противотанкового надолба.

Юля хотела еще что-то спросить, но, очевидно, поняв, что сейчас совсем не подходящий для расспросов момент не стала этого делать.

В машине воцарилось молчание.

Единственными звуками, доносящимися сейчас до ушей путников, стали монотонное гудение двигателя, да вой перегруженной трансмиссии.

Так продолжалось какое-то время, а потом наступил долгожданный момент, когда вездеход благополучно выбрался на сушу, таща за собой беспомощно буксующую длинную «Ниву», штатные колеса которой были явно не в силах справиться с возникшим на пути препятствием.

— Фу-у-у, все! — воскликнул Виктор. — В этот раз, по крайней мере, проехали. Не знай, правда, что тут будет на обратном пути.

Машина, вдруг, дернулась.

— Чего это? — испугалась Юля.

— Это Купер притормозил, — объяснил ей Виктор, нажимая ногой на педаль тормоза.

Открыв дверь и подставив голову под проливной дождь, он прокричал ученому, тоже высунувшемуся из машины:

— В случае если дальше нас ждет еще такой же гиблый участок дороги, опять понадобится вас буксировать. Поэтому, чтобы не мучиться с канатом снова, просто не будем его отвязывать. Поедем так, гуськом.

— О`кей, — ответил американец.

Хлопнув дверью, парень поддал газу.

Его попутчики, замолчав, когда машины штурмовали бездорожье, видимо, решили и дальше ограничиться в общении (возглас беспокойства, который издала Юля, когда вездеход, сейчас, дернуло, а так же перекличку самого Виктора с Купером можно было не считать).

В результате этого, каждый, теперь, просто, сидел на своем месте и молча занимался доступным для себя делом.

Бэн возился с камерой и компьютером.

Андрей нервно грыз ногти, попеременно беря в рот пальцы то левой, то правой руки.

Юля, изогнувшись так, чтобы ей стал доступен обзор через очищаемое «дворниками» лобовое стекло автомобиля, следила за дорогой и оглядывала располагающуюся дальше местность, освещаемую фарами вездехода.

Дождь окончательно размочил землю, сделав ее жидкой и мерзкой. Многие капли дождя задерживались на какое-то время в еловых иглах, а затем, когда ветви деревьев уже не способны были их сохранить, устремлялись с них потоками вниз. Особо мощные потоки, пробили ковер, сотканный из мха, хвои и лесного мусора, который прикрывал стоячую воду. Там, где полотнище ковра оказалось разрушено, обнажилась гадкая личина предательской топи.

«Боже, какая грязища!» — думала девушка.

Но грязь, постепенно, уходила.

Тропка становилась все более и более аккуратной, видимо, ее глинистое основание сменил песчаник, а трясина украсилась камышом и осокой.

Очередной поворот тропы совпал с тем суточным барьером чередования света и тьмы, который в обычный, не пасмурный, день являлся бы заходом солнца.

«Вот, ведь, как время бежит!» — удивился, понявший это Виктор. — «Вроде совсем недавно только еще пообедали и отправились в путь, а сейчас уже пора трубить «отбой»».

За поворотом, стало видно, что еловый лес там, насколько хватает глаз и света фар, набирает еще большую, чем прежде, силу дикой природы.

Виктору вспомнился момент, когда он разговаривал с Купером насчет болота и того, как оно должно выглядеть (потом еще Бэн ошарашил его демонстрацией ружья, точнее — ствола карабина, а, оставленный без управления вездеход, рухнул в топь).

Виктор, как он и признался тогда Куперу, не был больше никогда ни на одном болоте. Эта вылазка в подобную зону являлась первой за всю его жизнь.

Но, современный мир тем и замечателен, что у человека появляется возможность пополнять свой опыт благодаря не только практическому взаимодействию с окружающей средой, но и, изучая ее теоретически, на основании знаний, которые были добыты другими людьми.

Так и не развязав тогда с американцем дискуссии относительно вопроса, — как же, все-таки, должна выглядеть настоящая трясина, (время для этого было очень не подходящим), парень, тем не менее, остался при своем мнении по этому поводу.

А мнение его явно имело право существовать, ибо основывалось не на пустом месте, а на том, что ему все же довелось в прошлом (случайно, конечно, но это — не имеет значения) и пару книжек пролистать, в которых умные люди о болотах рассказывали, и несколько телепередач из мира натуралистов по данной теме, посмотреть. Короче, парень не являлся полным лохом в этом плане и знал наверняка: леса тут быть не должно. Ладно, — начало тропы, но здесь… Такое положение вещей нарушало все законы природы, ибо деревья и трясина — вещи несовместимые. Здоровью растений в топях мешает и болотный газ, и излишняя сырость и много чего еще. В результате они там либо гибнут, либо вообще не способны вырасти.

Удивляясь этой нестыковке, Виктор и не ожидал, что изумится еще больше, когда дорожка, пропетляв между могучих стволов высоченных елей, неожиданно выведет автоколонну ни к чему-нибудь, а к краю прекрасного лесного озера, которое предстанет перед путниками, пробуждая в них самое настоящее восхищение.

Обозреть все его великолепие, естественно, не получалось, ибо свет фар, на определенной дистанции от машин, переставал действовать, ограниченный физическими законами и, потому тонущий в необъятной массе ночи. Но и увиденного оказалось достаточно, чтобы перехватило дух.

По воде озера плавали первые осенние листочки, на берегу волновалась от ветра трава, «пляжный» песок с аппетитом глотал крупные капли падающего с небес дождя.

Дождь… Сумрак… Казалось бы, такая мокрая погода должна была сделать этот пейзаж унылым и поблекшим. Но именно здесь данный алгоритм развития событий почему-то, в аккурат, и не сработал. Дождевая влага ничего не стушевывала, а, напротив, придала каждой, даже самой мелкой детали, необыкновенную свежесть, раскрашивала всю картину яркими, сочными красками. От этого даже в хмуром небе будто возникло какое-то просветление.

Невольно глаз снова и снова замечал песчаный пляж, чистейшую воду, живописный берег, покрытый густой травой.

«Вот уж теперь мне точно не верится, что кругом — БОЛОТО», — подумал Виктор. — «И никто не сможет меня в этом переубедить».

Неожиданно парень услышал сигнал клаксона идущей сзади машины. Он высунул голову из окна, чтобы посмотреть, чего хочет американец.

— Привал! — скомандовал Купер.

Виктор, в знак согласия, сделал легкий кивок и, проехав еще немного, достиг, как ему показалось, самого хорошего места для остановки, — высокого озерного берега, нависающего над песчаным пляжем, словно горное плато над равниной.

Парень вышел из машины и расправил плечи. Напряженная езда в тесной машине с неудобными креслами, да еще по бездорожью, утомляла.

Дождь чуть поутих, но не прекращался, поэтому долго разминать мышцы не пришлось. Надо было позаботиться о себе и о попутчиках, оградив всех от потоков льющейся с небес воды при помощи запасенных для экспедиции еще Ананьевым, и с тех пор лежащих в багажнике целлофановых дождевиков. Разумеется их требовалось задействовать, ибо грядущее пребывание под сильным дождем, в течение долгого периода, серьезно отличалось от предыдущих случаев, когда членам экспедиции приходилось попасть в «мокрую» атмосферу. Ведь, что было раньше? Изморось, начавшаяся утром, а так же ливень, под который им с Андрюхой пришлось «нырнуть» во время связывания машин буксировочным тросом. И та и другая ситуация не обязывала надевать эту спец одежду (в первом случае она просто оказывалась не нужна, а во втором властвовало понятие «некогда», да и краткость самого «вымокания» сделала данную процедуру лишней). Сейчас же было совсем другое дело. Как говорится необходимость — есть необходимость.

Виктор подошел к машине сзади, добыл из скромных недр маленького вещевого отсека четыре желтых балахона — непромокайки, и раздал их ехавшим с ним ребятам: один — Юле, второй — Бэну, третий — Андрею. Четвертый дождевик, он, разумеется, взял себе.

Надевая эту нехитрую одежку, Виктор увидел, что Купер, Лёга и Баламут делают то же самое у второй машины.