Житие Сергия Радонежского - Борис Клосс

Лѣта 7162-го году, октября въ 7 день прииде помолитися преподобному Сергию[967] человѣкъ нѣкий именем Симеон, Романовского уѣзду, Савинской волости, Ивана Лукьянова сына Талызина християнин. И егда молебное пѣние исполнив, повѣда о себѣ архимариту и келарюПафнотию и казначѣю Дионисию, како ему исцеление от болѣзни молитвами преподобнаго Сергия Богъ дарова. В прошлом де во 158-м году случися ему болѣзнь тяжка зѣло и протяжеся на шесть недѣль, яко и ногами своими не возможе николико ступати, ни с мѣста двигнутися. И в той болѣзни нача обѣщатися преподобному чюдотворцу Сергию, да исцелит мя от болѣзни сея, и по вся годы обѣщався приходити во обитель его и молебен пѣти и чюдотворным мощем его поклонятися. И с того числа болѣзнь его начатъ тишети, и ногами владѣти и по шти днех оздравѣвъ, яко николи же болѣв. И се ныне пятое лѣто прихожю молитися, обѣтъ свой исполняю, благодаря Святую Троицу и Пречистую Богородицу и преподобнаго Сергия чюдотворца, исцелившаго мя от болѣзни. Мы же слышавше сия, написахомъ, да не в забвение приидут чюдеса преподобных.

70. О слугѣ монастырскомъ, иже денги изгубивъ, молитвою Преподобнаго обрѣте

Лѣта 7162-го году повѣда ми обители преподобнаго Сергия [слуга] именемъ Ермола Азанчѣевъ о чюдеси преподобнаго чюдотворца Сергия[968] сице: Бывшу ему преже от нас послану быти на Низ рекою Волгою на монастырскуюрыбную ловлю с старцом Боголѣпомъ, и случися ему от того старца послану быти от града Тетюш в монастырской рыбной промыслъ болѣе 600 верстъ, на стан глаголемое Черебаево, по конецъ Златых горъ; а с нимъ старец отпустил на промыслъ денегъ пятьдесят рублевъ. Он же, усмотря мимоезжих стрелцов и иноземцов, сѣд на струг, стану своего рыбного доѣхавъ и денги довез. Егда же на стан приѣхав, увѣдавъ от своих ту сущих промышлеников: от воровских казаков станъ пограблен, и ту сущии людие жезлием биты, и похвалилися в предъидущую нощъ паки быти, и досталное строение в стану пограбити и разорити. Он же, слышав сия, ужасеся и повѣдав про денги, иже с ним, единому от своих, от протчих же утаив, берегучимонастырския казны, да не свѣдают про них воровские люди. И согласяся меж себѣ, утаяся от своих, с тѣмъ единем совѣтником своимъ, именуемым Павлом, сѣдоша в малъ стружекъ и съѣхавше на остров, близ ту сущий, и денги тыи в кожаную сумочку, еще же паки мошенку з денгами, в листъ в бумагу обѣртѣвъ, на ту же сумочку наверху положа, закопали в землю под некоемъ дрѣвомъ. И мѣсто назнаменавше, паки приѣхавше на стан, никому же об них свѣдущу, и пребыхом на стану неколико дней, ни в день, ни в ночь друг от друга не отлучающеся, вкупѣ присно пребыхом, призывающе преподобнаго чюдотворца Сергия на помощ, да избавить от напрасныя бѣды и в поругание врагом и в конечное разорение промыслу не предастъ. Егда же за молитвъ преподобнаго Сергия от воровских людей избыхомъ, и слуху про них нѣт, времени дошедшу, восхотѣхомъ деньги на промыслъ взяти, поѣхавше купно с ним на остров той, и дошедше обрѣтохом мѣсто праздно. Иде же сохранено бяше, земля раскопана, и сумки и мошенки не обрѣто[хо]мъ; токмо видѣхом на том мѣсте поверженъ листъ бумаги розодран, в нем же обѣрнута была мошенка з денгами. И видѣвше сия, ужасошася и от многи скорби на мног часъ ни проглаголати возмомогохом, токмо друг на друга начаша взирати и мыслию в недоумение впадохом. Николи друг от друга не отлучихомся, и никому повѣдахомъ, и невѣрки ни на кого не смышляхомъ, токмо помышляхомъ: развѣе камышники по нѣкоему прилучаюраскопавше взяли, поне же на том мѣсте и окрестъ того мѣста видѣхом слѣд зверин или песей. И начаша плакати со многимъ рыданием, захлипающеся и воздыхающе о такове нашедшей напасти, и межи себѣ глаголахом не возвратитися в промыслъ, ни к монастырю своему, отнюду же послани быша, поне же, рече, не поимут намъ вѣры и поставят намъ в воровство. И положихом совѣтъ: на страну далече незнаему итти или к воровскимъ людем приложитися и быти с ними заедино. И много время плакавше, в забытие впадохом и начахом ходити по острову, ово впредь, ово вспять обращающеся, и паки по тѣм же мѣстом обходихом, внѣ ума, сѣмо и овамо обращающеся. И егда воспомянухом чюдеса преподобнаго Сергия чюдотворца, паки начашапризывати на помощъ Святаго, яко к живу сущу глаголахомъ: То ли тебѣ, свѣту нашему, угодно, что от таковы напасти хотим душею и тѣлом погибнути? умилосердися над нами, преподобне отче, помози нам и не сотвори нас отриновенных от своея обители, не даждь душамъ нашим в вѣчную пагубу впасти! И сицевая и иная изрѣкохом от горести сердца своего. И много ходивше, паки приидоша на мѣсто, идѣ же было сокровище наше, и начаша слѣд дозирати и походивше по тому мѣсту не мало, внидохомъ в лѣс, от того мѣста яко до 40 сажен и вящее, — и молитвами преподобнаго Сергия обрѣтохомъ сумочку свою и мошенку, лежащу на едином мѣсте, денги всѣ цѣлы, токмо зубами изъедена сумочка. И егда обрѣтохом воскликнувше радостными гласы и преподобному Сергию велие благодарение воздахомъ, яко его святыми молитвами от напасти свободихомся. И изтоварившеся рыбными запасами, дошедше обители преподобнаго Сергия, повѣда нам и, написав своею рукою, принесе ми сия. Аз же, сия слышав, повелѣ написати в честь и в похвалу преподобному, да незабвенна будутъ чюдеса Святаго.

71. О изцелении болезни инокине некоей молитвами Святаго

Того же 162-го году, февраля въ 15 день повѣда ми инокъ Карион, иже присно стоя у раки преподобнаго чюдотворца Сергия, яко того дни приходила молитися Святей Троице и преподобнымъ мощемъ чюдотворца Сергия поклонитися с Москвы инокиня, именемъ Феодосия, прозвищемъ Давыдовых, и повѣдала о своей болѣзни сицѣ: Лежала де она тяжкою болѣзнию многое время и бысть при самой смерти и безъязычна, яко и в мертвых вмениша келейнии ея старицы, и хотѣша ея скутати, яко подобаетъ мертвых. Сродницы же и знаемии ей положиша на персѣхъ ея образ преподобнагоСергия чюдотворца, призывающе его на помощъ, да покажетъ милость свою над нею и возвратит от смертнаго недуга. И внезапу воспрянула от того часа, и болѣзнь ея отъиде от нея, и бысть здрава. Сего ради, рече, прииде благодарение воздати преподобному чюдотворцу Сергию, яко молитвами его бысть здрава.

72. О изцелнии болезни страждущему от страхования бесовскаго иконописцу

Повѣда ми обители сѣя иконописецъ, именемъ Моисѣй Савельевъ. В нынешнем де во 162-м году, февраля въ 12 день, в ночи, против воскресно дни, внезапу оступиша около избы моея мнози нечистии дуси, и бысть шум и крикъ великъ и потрясение, яко потолоку избному мнѣвъ на мя упасти. И нападе на мя страх велий, яко вмалѣ и духу моему от тѣла не разлучитися. И едва воспомянувъ, воскочив, начат молитися перед образом Святыя Троицы и со слезами припадывати, и призывати начат на помощъ преподобнаго чюдотворца Сергия, яко да изѣбавит мя от находящия силы вражия. И помоляся, малу отраду прием, возлегъ спати на месте своемъ. И вижу во снѣ, кабы некто пришел близ моея избы, и укрыв оконца, глагола ми: иди во обитель и молися преподобному Сергию и получиши изцеление. И во утрии приидох во обитель преподобнаго Сергия к церкви Святыя Троицы, к полуденным дверемъ. И егда церковь Святыя Троицы отперли, и слышах глас глаголющь ми: иди в церковь Святы Троицы и припади к чюдотворнымъ мощем преподобнаго Сергия чюдотворца, и получиши прощение. Аз же, слышав сия, глаголющаго же не видѣв, внидох в церковь; нечистии же дуси прещаху ми, повелѣваху ми вон итти из церкви. Аз же несумѣнное упование положивна святаго Сергия, припадывая ко гробу его и обѣдни слушав, бысть здрав; нечистии же дуси от того часа изчезоша и не являхуся мнѣ. И отъиде в домъ свой, благодаря Бога и преподобнаго Сергия[969].

73. О напрасномъ поклепѣ, иже монастырскую казну взяша поклепомъ

В лѣто 7140-го году бысть бой Руским людем с Полскими и Литовскими людми под градом Смоленскомъ. И в то время града Алатарского дворяня и дѣти боярския, воспомянувши нѣкия досады на преже бывших Алатарских строителей Троицкого Алатарского Сергиева монастыря, иже под паствою болшого монастыря у властей, и яко бы время улучивше тогда, воинския ради службы, и заведоша вражду велию. Начаша крикъ велий творити на властей о обидах своих и клепати многими зело великими поклепы и роспись ложную составиша, и вместо прежних строителей, на них же негодоваша, емше ту прилучившагосястроителя, именемъ Симона, мочию своею и предаша его судии, зѣло немилосерду сущу, именем Григорию, зовому от человѣкъ Зловидову. И яко же имя его бысть, сице и нрав его подобен имени его: кротость на языце нося, обычаем же зверообразенъ; лстивым языкомъ глагола, яко помогая на правду, сердце же его не бѣ к правде; но во всем исцемъ угожая и строителя того безвинного на правеже бьяще без милости. Власти же болшаго монастыря не возмогоша никоея помощи сотворити настоящаго ради времени: лѣта бо ратнии суть. И видѣвше такую неискупимую бѣду напрасную, положиша упование на Всевидящаго ока, послаша из чюдотворцовы Сергиевы казны тысящу рублев и утолиша тую напраснуюбеду. Исцы же, деньги приемше, радости бывше, яко б корысть многу приобрѣтше, а не вѣдуще суда Божия и часа смертнаго не воспомянувше. По мале же [времени] слышавше, яко старѣйшины их отцы и братия под градом Смоленским измирающе различными многотомленми болѣзньми, прочии же изнемогающе, и никто же здравъ обрѣтеся; но вси отчаявшеся живота своего, всякъ ожидая себѣ смерти, прибытки же неправедныя, иже взяша из чюдотворцовы Сергиевы казны, уже не в потрѣбу имъ быша. И пишуще оттуду к своим сродником на Алатарь, чтоб на чюдотворцову Сергиеву обитель никоими мѣрами не враждовали, а иже из Сергиевы казны денги взяша и из Сергиевых отчинъ за себя старинных крестьянвзяша, сия вся обещающеся отдавати. И тако и сотвориша: приѣхав испод Смоленска, их же от смерти на живот обрати Богъ, тии в Сергиеву казну денги обратиша, и крестьянъ в Сергиеву отчину отпустиша, и со властьми и строителем простишася, яко оболганием нѣкиих, не боящихся Бога, ссоришася. Судия же той Григорей Зловидов, иже угожая исцем и дворянъ и детей боярских со властьми во вражду изведе, и крестьянъ исцемъ из Сергиевых вотчин издая старинных вмѣсто их бѣлых крестьян неправдою. Алаторские монастырские вотчины им невинны ни единым пѣнязем, тѣмъ исцемъ; строитель той внове бысть, они же грубости своя изложиша давныя. Судия же той человѣкоугодник бысть, а не по истиннѣ, и бысть им на грѣх велий, и корысти многи приобрѣтоша не бояся Бога. Восхотѣ же судия той ту во граде Алаторскомъ и воеводъствовати, и сего ради им угодие сотвори, да воеводствуетъ над ними, и похваляяся Сергиевы отчины и послѣдние пусты учинити. И во время нѣкое, идѣ же сонмище людское собирается, в день торговый повелѣ два воза полны и зело вывершены и оборами привязаны из лесу привести батогов, и среди торжища явно всемъ представити, яко на нѣкое страшное и ужасное удивление. И многих Троицких Сергиева монастыря християнъ среди торжища того батогами повелѣ бити и приговаривати, да не называются Сергиевымъ имянемъ. И на возы тыя пропоѣвѣдники указываху: иже кто Сергиевым имянемъ учнетъ зватися, то тѣми батогами биенъ будетъ. И мнози таковое зрѣние ужасное не похвалиша ему, яко без ума шатаяся, злобою омрачен, человѣкоугодие творя. Но Всесильный, иже вся видяй и устрояй весь миръ мудростию своею, не попусти его на то, но возбраненъ бысть Божиим промысломъ. Внезапу повелѣнно бысть ему малыми денми на Москвѣ стати, и аще и не хотящу ему, послан бысть в Крым на розмѣну. И тамо, яко же и самъ последи сказав, никому таково безчестия не бывало, яко и усъ и браду ему побривше, погании ругающеся и мучаще без милости. И иже тогда имяни Сергиева и слышати не хотя, и прочимъзаповѣдая не глаголати, ныне же зѣло во устѣх присно чюдотворца Сергия имя призывая на помощъ со слезами, о злобе же своей каяся, иже сотворив и иже корыстовався. И полоненых крестьянъ Сергиева монастыря тамо своими денгами окупая, ис Крыму присылая их в Троицкий Сергиев монастырь с своимъ писаниемъ. Помощию же преподобнаго Сергия свобожен бысть от поганых, прииде болен оттуду, и бывъ в монастырѣ, у гроба преподобнаго Сергия моляся, и со слезами возвѣстив сия властем, благодарения воздая преподобному Сергию, и вскоре ко Господу отъиде. Мы же сия написахомъ памяти ради, смотря времен тѣхъ настоящих, яко мнози человѣцы во благоденствии живуще, в забытии и в небрежении живот свойпрепровождаютъ, и гордятся и корысть приобретаютъ, и в прибытках своих сытости не чюют, и чести своей и тщеславию мѣры не полагаютъ. Егда ж озарит Господь Богъ благодатию своею в сердце человѣку, или бѣдою нѣкою и напастьми изволит наказати, тогда человѣкъ от нечювствия, яко от сна, возбуждается, и гордость и честь и тщеславие отлагает, и о богатестве не радит, но единъ смертный час воспоминает. Терпящим же и напасти носящимъ в то время кажется горко, но последи полезнее и сладчайше всякие сладости сердце усладитца человѣку. Яко ж и тогда случшаяся нам напасти пострадати, тако же и самому тому Григорию беды и напасти ко спасению ходатайственны быша. Сего ради всемъ намъ подобает во благоденьствиине возноситися, а в бедах не низпадати, ко всякому дѣлу радостному и напастемъ мѣра пологати и уповати на Вседержителную десницу.