Дорога Перемен. Дилогия (СИ) - Тартаров Радислав

Как ему сказали, нужно в течение одного дня три раза запаливать костры, и тогда к ним придут. Так и случилось. Под вечер к ним приехали десять человек, по пустыне они двигались на верблюдах, головы их были замотаны в куфии, а тела покрыты светлыми тканями. Единственное, что было видно, это их красные глаза, хищно смотревшие на Флавия, как тигр на свинью.

– Вождь Готто Очинг слушает тебя, чужак, – представился самый колоритный персонаж. Он ничем не отличался от тех, кто прибыл, ничем кроме глаз, у него они полностью черные, белок и сетчатка были затянуты чернотой, а также гигантского размера тела, верблюд был для него явно мал.

– Нужно убить человека, белого человека.

– Готто Очинг белых людей любит не убивать, а есть. Плата знаешь?

– Знаю.

– Хорошо, что знаешь. Триста душ и люди жары убьют белого человека.

– Двести душ, и вы убьете человека.

– Среди душ молодые самки есть?

– Есть.

– Тогда Готто Очинг будет убивать белого человека. Где его душа?

– Королевство Алтония, баронство Логрок. Маг жизни, химеролог Джо. Его нужно убить, а голову передать нам.

– Маг, – задумчиво протянул вождь. – Готто Очинг и народ жары любят есть душа маг. Что ждать воинам жары в том месте?

– Он химеролог, есть химеры, силы от слабых до мастеров меча. Также есть дружина человек двести, может, меньше. Есть создание, на котором он летает.

– Душа маг Джо сильна, душа маг Джо есть можно?

– Можно, только голову нам передайте.

– Готто Очинг любит пить мозг белый человек.

– Ну, выпить можно, только голову сильно не повредите.

– Тогда вождь Готто Очинг согласен убить маг Джо, съесть его душу, выпить его мозг, а пустую голова отдать вам! Но плата двести душ, где есть самки, вначале!

– А какие гарантии, что вы его убьете?

– Ты не веришь слову вождя Готто Очинга? Слово Готто Очинга есть слово Жары, а пока его слово не будет исполнено, народ Жары не успокоится. Арат Тататаи! – крикнул вождь, и воины, что явились с ним, повторили слова в один голос.

– Я тебе двести душ, а ты мне Слово Жары?

– Да, – сказал вождь, словно для Флавия это должно было звучать, как слово императора.

– Больше ничего, может вам что‑то нужно еще?

– Двести душ, где есть свежие самки, и имя души. Остальное народ жары узнает сам.

– Как мы с вами свяжемся или найдем друг друга? Нужно, чтобы вы его убили в течение трех недель и передали мне голову.

– Вождь Готто Очинг видит твоя душа, когда он убьет маг Джо, съест его душу и выпьет его мозг, он найдет тебя и даст тебе пустую голову. В течение двадцати жаров слово Отто Очинга будет исполнено.

– Тогда договорились. Но что, если вы не справитесь?

– Слово Отто Очинга – закон, слово жары есть воля! Воля будет исполнена.

– Надеюсь на вас! – ничего не осталось Флавию, как поверить слову этого дикаря.

– Надежду оставь душе Джо, у нас есть воля.

– В телегах двести душ с самками.

– Веди повозки дальше в пустыню и оставляй там, жара приберёт их. Но самки должны быть свежие!

– Ты имеешь в виду живые?

– Да, воины жары любят свежих самок.

Два часа спустя шатер Готто Очинга .

–Вождь, почему мы не съели душа того дурня? – спросил Амади Адио, сильнейший воин племени и правая рука вождя. – Души он дал, зачем исполнять его волю? Воля белой еды не стоит того, чтобы ее исполнять. Их нужно дурить и есть, становясь сильнее, а их самок заполнять семенем воинов жары, ибо наше семя в них хорошо приживается! Нам так завещал Асита!

– Дурень еще будет полезен. Он много душ нам привез, народ жары, съев их, станет сильнее. И если дурню помочь, возможно, он приведет еще самок, и народ жары станет еще больше! Когда воины жары будут достаточно сильны, то пойдут и прибьют белых дурней, сломив их волю и съев их души, а оставшиеся самки уже ничего не смогут сделать, кроме как принимать семя воинов жары. Жертвенный камень залит кровью привезенных душ?

– Да, вождь, душа белой еды Джо будет найдена. Дух ночи Бадд найдет его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Хорошо, самки, привезенные дурнем, свежие?

– Свежие, вождь, воинам жары они по духу, и те воины, что еще не взрастили семя, активно передают его самкам! Дурень очень много самок передал! Но, вождь, там есть маленькие самки и мальчики белой еды! Что нам с ними делать?

– Навар из детей белой еды полезен для детей жары!

– Вас понял, вождь.

– Приведи мне три свежих самки, у меня много семени накопилось, нужно передать! И будь готов, собери сорок воинов жары. Завтра, когда Жарр взойдет, нужно будет отправляться за душой! А сегодня залей много крови, Бадд должен быть доволен.

– Не переживайте, вождь, сорок привезенных душ уже скормлены Бадду, он точно будет доволен.

Для двухсот рабов, что были переданы в лагерь племени жары, в тот день смерть была бы освобождением от мук, но, когда вождь Готто Очинг говорил, что его народ любит есть души белого человека, это была не шутка, а прямая констатация фактов. Первый вождь народа жары Асита когда‑то нашёл ритуал, с помощью которого можно было съесть душу человека, тем самым поглотив часть ее силы. И благодаря этому уже не один век племя жары копит силы, поедая души дурней, которые не связаны с племенем жары.

Глава 28

Как бы Маршак не распинался о дружбе и сотрудничестве, я понимал, что все эти эмоции человека, посвятившего всю жизнь торговле, а особенно достигшего таких высот, были лишь игрой на публику. Я особо ничего и не ожидал, было и так понятно, что без протектората графини, а, может, и Алана Бонвиля даже такая сделка была бы невозможна.

Хоть мы и договорились, и Маршак после шашлыка и дальнейшего обсуждения все‑таки согласился на цену в два серебряных, после отъезда делегации я внезапно начал чувствовать себя как‑то не очень, словно я где‑то что‑то упустил и не увидел. Особенно мне не нравилась довольная рожа графини, ее физиономия так и говорила: «Я что‑то знаю».

Я, конечно, понимаю, что меня назвать гениальным торговцем нельзя, но по мне схема довольно прозрачная, и по крайней мере мне кажется, что все моменты я учел. И все‑таки меня не покидало чувство, что я что‑то упустил. Ну, поживем увидим.

Решил не взваливать все на себя и посоветоваться с Зигфридом. Тот все время, что делегация находилась у нас, в основном помалкивал. Хотя это и понятно, не совсем его профиль. Но я все же подумал, что одна голова хорошо, а две лучше и, возможно, он увидел то, чего не смог заметить я.

Капитан как обычно был на полигоне и тренировал дружину. Он уже облюбовал это место, приказал там построить небольшую беседку, соорудив ее на довольно высоких полутораметровых опорах, и с высоты смотрел за тренировками новобранцев. Кстати да, по два, а иногда и три человека каждую неделю пополняли дружину, так что работа у капитана была, хотя в скором времени, как он мне сказал, его заменит инструктор из «ветеранов» дружины.

С женской частью дружины пока особых проблем не было. Да, иногда им давали некие послабления, беря в учет особенности их физиологии, но в скором времени данные уступки прекратятся. Но был один существенный минус, который я не учел, просто не подумав про это, а Зиг почему‑то не сказал. Можно вечно тренировать человека, но, если он морально не готов убивать, из него не получится хорошего воина, ибо рука в нужный момент не должна дрогнуть. А судя по моей дружине, у большей ее части руки как раз‑таки дрожат, что абсолютно не есть хорошо. Не скажу, что я прям воин и мне отнять чужую жизнь легко, но я уже сталкивался со смертью и был почти на грани, в то время как мои дружинник еще те комнатные растения, убийство курицы – это не то, что даст некий стержень в бою.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Основной тест, который заваливает вся дружина поголовно, это тест на стойкость. Он представляет собой испытание воли. Вооружённый дружинник выходит на тренировочную площадку, против него выступает Зиг, полностью в броне, и давит его своей аурой или, как сказал капитан, желанием смерти, направленным на противника.