Попаданка проклятого Принца, или Любовь в Новогодие - Елена Смертная

— Просто гагон – не боевой демон, а всего лишь падальщик. Он за кусок мяса кому угодно подчинится.

Но в данный момент меня волновало не это. Мы с Варидиссом продолжили стоять совсем рядом. После холодной метели, я ощущала его притягательное тепло и оттаяла. Нам обоим нравилась такая близость. Но кто-то должен был её разорвать. Ведь опасность миновала. Причин для поиска защиты больше нет. Мне не оставалось ничего, кроме как нехотя отшагнуть. Варидисс не сопротивлялся. Лишь странно усмехнулся и быстро сменил тему:

— Ты опять не пришла вчера на ужин претенденток.

— Я уже говорила, что не хочу играть в твои игры. Мы часто встречаемся наедине. Зачем мне видится с другими девушками?

— Ты ведь согласилась стать одной из них, когда я публично тебя представил несколько дней назад.

— Да, – я колко улыбнулась. – Но ведь я говорила, что мне эта официальность совсем не обязательна. То была твоя прихоть. Как ты там говорил? Хотел назвать меня своей?

Я прошла к гримуару и подняла его. Благо, книга осталась цела.

— Ты играешь с огнем, Дана, – в голосе Варидисса появилась нотка недовольства.

— Да, – я отряхнула обложку и пошла к столу, на котором лежал мой рюкзак. – Ведь я сейчас здесь с тобой.

— Я не об этом. Зачем давать остальным девушкам повод злиться на тебя? Они чувствуют, словно к тебе особое отношение.

— Но ведь это правда, – я подняла на Варидисса вопрошающий взгляд. – Разве нет?

Принц не выдержал и усмехнулся. Он неожиданно подошёл ближе, заставляя меня сделать шаг назад. Вот только я уткнулась в стол.

Бежать было некуда, поэтому василиск оказался совсем близко. Он немного нагнулся, чтобы иметь возможность смотреть мне точно в глаза. Между нашими лицами было не более пары сантиметров. Однако я понимала, что Варидисс не собирается переступать черту.

Он дразнил меня.

Опять.

Поэтому на интерес, что горел в его янтарных глазах, я отвечала дерзким непоколебимым взглядом.

— Что? – я прищурилась. – Или я уже не твоя главная фаворитка?

— Ты иногда та-а-ак меня раздражаешь, – его голос совсем не соответствовал словам. Василиск произнес это маняще-сладким тоном, и длинные пальцы коснулись моей щеки. Варидисс прочертил линию по скуле ровно до подбородка, и довольно резко подхватил его, слегка поднимая вверх.

Я не сопротивлялась. Мне это даже нравилось. Хотя признаться в таком самой себе было очень трудно.

— Особенно когда так уверенно говоришь о моём к тебе особом отношении.

— Потому что я знаю, что это правда, – на моих губах появилась игривая улыбка. – Последние дни ты рядом со мной и днём, на наших индивидуальных занятиях, и ночью, у пруда. Едва ли у тебя есть время, чтобы уделять такое внимание каждой из пяти.

Если честно, мне невероятно льстило особое отношение Варидисса. Я продолжала твердить, что всего лишь подготавливаю почву для сбора нужных вещей. Однако каждый день просыпалась с мыслями, что снова увижу его.

Это пугало.

Потому я не позволяла себе думать о чувствах.

Они сделают мою ситуацию слишком сложной, даже почти нерешаемой. Но вот в такие моменты, когда он был совсем близко, мне казалось… казалось, что сейчас ни в одном из миров нет мужчины, рядом с которым я захочу быть больше, чем с ним.

Повисла пауза.

Варидисс задумчиво рассматривал меня, словно очень красивую куклу, которой никак не мог налюбоваться. Последние дни он делал так часто. Мои слова пропитались такой уверенностью лишь потому, что изо дня в день мы оказывались в ситуации, когда я знала – он смотрит на меня и хочет поцеловать. Но поцелуй стал бы сродни окончательному решению. Оно бы поставило точку в наших судьбах. Осознание, что этот выбор нужно будет сделать, до чёртиков пугала нас обоих. И всё же в эту крошечную секунду, мы едва сдерживались от шага в пропасть.

И вот Варидисс вновь одернул себя. Отвёл взгляд, выдохнул и отшагнул назад. Сразу после на его губах, которые пересохли от желания прикоснуться ко мне, появилась очередная ухмылка.

— Не думай, что моё расположение поможет тебе выиграть сегодняшний турнир.

Почему каждый раз, когда он отходит, мне становится так… больно?

— Я же говорила, – я натянула такую же лживую ухмылку, – на победу и не рассчитываю.

Варидисс кивнул и пошёл к стулу, где висел его пиджак. Я отвернулась и начала собирать разложенные вещи в рюкзак.

Вот опять это чувство.

У нас был шанс раскрыться друг другу и стать самыми близкими людьми, но мы в очередной раз испугались и снова делаем вид, что ничего не произошло.

Я не знаю, чего именно мы боимся и правильно ли делаем.

Если я признаюсь сама себе в чувствах к Варидиссу – перечеркну свою прошлую жизнь и возможность вернуться домой.

Если он решится сделать выбор и назовёт меня «той самой», возможно, это окажется основанная лишь на чувствах ошибка, которая испортит всю его жизнь.