Происхождение христианства из гностицизма - Артур Древс

именно, что исход­ной точкой христианства была не «единственная в своем роде», «необычайно мощная» личность, а идея, — идея любя­щего бога. Вся так называемая история Иисуса служит исключительно для того, чтобы приобщить людей к идее этой любви. ибо «в начале было слово».

Примечания

1

Родился за 30 лет до нашей Эры и умер в 50-м ее году.

2

Ср., напр., Leg. 1, 56, где мы читаем: «Поток, говорит писание, выходит из рая, чтобы оплодотворить сад. Река эта есть всеобщая благость: она выходит из рая, из мудрости божией, т. е. из логоса».

3

По-гречески «Христос».

4

Сходство между астральным миросозерцанием передней Азии и платоновским учением об идеях настолько поразительно, что можно предполагать фактическую связь между ними по происхождению. Платонизм есть, в известном смысле, то же вавилонское астральное учение, только переделанное на духовность и метафизику. У Филона имеется еще ясное сознание этой связи между астрономическим и философским миросозерцанием, когда он рассматривает астрономию как божественную науку и между всеми человеческими чувствами выше всего ценит способность зрения по той причине, что человек глазами наблюдает звездное небо.

5

Понятно, что астральные замечания здесь и в последующем относятся к звездному небу юга передней Азии. Для проверки на небесном глобусе нужно, поэтому, северный полюс поставить на 32° над горизонтом, что, приблизительно, соответствует виду неба, наблюдаемого из Вавилона и Александрии. Абсолютную астрономическую точность, естественно, нельзя найти в астрально-мифологической спекуляции древних, да ее нельзя и предполагать в ней (ср. мой труд «Der Stern­himmel и т. д.».

6

Ср. Энох, 17, 4: «Они переместили меня к западному огню, который встречает каждый раз заходящее солнце. Я дошел до огненной реки, огонь которой течет как вода и которая изливается в великое море на западе». .

7

Ср. Lucken, цит. соч., стр. 28. Как известно, и Один бросает змею Митгарт в мировое море. В христианстве ему соответствует архангел Михаил, созвездие которого представляет Змееносец.

8

Что представление, будто поступки людей взвешиваются на небе на весах, возникло действительно из звездного неба, это подтверждает Midrasch Rabba, 16, 1, когда он замечает, что праздник рошассана, справлявшийся первого Тисри (седьмой месяц), стоит в связи с зодиачным знаком Весов, так как бог в этот день взвешивает дела людей на весах. Созвездие осеннего равно­денствия считалось первоначально в Вавилоне, у персов, равно как в Египте, весами мертвых, потому что оно находится на том месте, где солнце спускается в небесный «мир мертвых» или в небесную «пре­исподнюю», т. е. в нижнюю, зимнюю, темную область зодиака (Stucken, Astralmythen, 1896-1907; 64; Jeremias, цит. соч., 113). Как известно, также и у древних германцев осеннее равноденствие было временем суда по преимуществу; Форзети, т. е. Тир в качестве бога суда — это солнце в знаке Весов; из 12 домов богов в Азгарде, соответ­ствующих 12 знакам зодиака, его дом — седьмой.

9

Таким образом, оказывается несостоятельным известное либе­рально-теологическое утверждение, повторяемое, впрочем, и Эдуардом Мейером (цит. соч. 437), что Иисус был «первым», принесшим людям, как некоторое новое откровение, понятие о боге, как об отце, и что применение имени отца к богу было «одним из величайших религиозных актов Иисуса».

10

«Благодарим тебя, всевышний», — говорится в одной гностической благодарственной молитве, приводимой у Köhler’a (указанн. соч. 11), — «что по милости твоей мы получили этот свет гносиса. Искупленные тобою, мы радуемся, что ты полностью показал нам себя; радуемся, что сделал нас в нашем земном теле богом чрез созерцание тебя. Только об одном мы просим: дай нам нерушимо оставаться в твоем гносисе и не лишиться этой новой жизни в нем».

11

Не может подлежать никакому сомнению, что и почитание змеи у офитов, в конечном счете, имело под собою астральное основание. Офитическая змея есть символ мудрости [гносиса, ср. W. Schultz, цит. соч., 52] и имеет свой астральный первообраз в Млечном пути, который уже древними вавилонянами представлялся в образе змеи (Tiâmat), что видно из известных изображений на вавилонских погра­ничных камнях. Но Млечный путь есть, вместе с тем, и астраль­ный представитель мудрости: вспомним о вышеупомянутом ассоцииро­вании мудрости с водою, а также о понимании Млечного пути, как небесной реки; сравнение святого учения с водою было еще в полном ходу и у позднейших раввинов (ср. Scheftelowitz, цит. соч., стр. 3). На подобное же указывает существующее еще доселе у арабов понима­ние Млечного пути, как «матери неба», потому что он как бы питает небо своим молоком. Далее, гностики говорили о «водообразном теле Софии». Наассены пользовались созвучием евр. nahas [naas] и греч. nous для выражения единства мудрости со змеею Млечного пути (ср. Wolfgang Schultz, цит. соч., 35); впрочем, слово nahas по-еврейски означает как змею, так и прорицание, что также указывает на мудрость.

12

Ср. также сочинение Филона: «О ловушках, обычно расставля­емых худшим лучшему» (191-200), где Каин, считающий все своей соб­ственностью, и Авель противопоставляются друг другу, как самоугодное и богоугодное мнения, и Авелю делается упрек за то, что он, при своей неискусности в софистических ухищрениях, ввязался в спор с Каином (цит. соч., 191-201). Там же, 235. Для меня совершенно непонятно, как Leipold в своем докладе «Hat Jesus gelebt?» мог, имея перед собою такие слова, сомневаться в том, что Филон здесь действительно имеет ввиду гностическую секту каинитов; как он мог говорить о «фантастических помышлениях Friedländer'a, а мне делать упрек, что я, по-видимому, читал только заголовок означенного сочинения Филона. Ведьмой взгляд разделяет полностью и Pfleiderer, который в своем труде «Das Urchristentum, seine Schriften u. Lehren», т. И, 1902, стр. 52 и сл., также относит при­веденное место из Филона к секте каинитов и в полемике Филона усматривает «ясное доказательство» в пользу того, что в дохристианском иудействе эпохи рассеяния существовали начатки офитического гносиса, к которому принадлежали каиниты.

13

Голландец ван Манен и даже столь строго верующий теолог, как Цеклер, также не отказали в признании Фридлендеровского утверждения о дохристианском иудейском гно­стицизме. По ван Манену из