Зачеловек - Юрий Никитин

— Мрак, у меня для тебя плохая новость. Мрак нашел силы огрызнуться:

— А для тебя?

— Для нас обоих, — донесся истончившийся голос. — Мы в Ничто, Мрак. Или в Хаосе. В Несотворенном… В чем была и наша Вселенная до Созданности. Я не знаю, в какую сторону двигаться… и, хуже всего, похоже, двигаться не можем. Вообще.

— И что нам светит? — спросил Мрак угрюмо.

— Не знаю. Мы, может быть, от нашей Вселенной на расстоянии вытянутой руки, но… можем остаться здесь навсегда. На миллиарды миллиардов лет, на вечность… настоящую. Не ту вечность, что во Вселенной, Вселенная сама конечна, а вечность… вечную.

Голос прервался, перехваченный ужасом. Мраку почудилось, что Олег всхлипнул, но и сам ему ответить не мог, скованный настоящей паникой. Вот так остаться… в полном сознании, но не в состоянии шевельнуться?

— Я вроде бы могу шевелиться, — пробормотал он.

Сам ощутил, что звучит глупо, ибо шевелиться, двигаться можно только по отношении к чему-то, а если здесь Ничто, Великое Небытие, то и он будет барахтаться на месте, как двигает лапами пришпиленный булавкой жук.

Прошла вечность, потом еще и еще, наконец через горы и хребты этих вечностей донесся едва слышный голос Олега:

— Мрак, я был не прав… мы не можем здесь пробыть до бесконечности. Я истончаюсь… Держись…

Мрак ощутил, что и он стал меньше в размерах, стиснул челюсти, еще бы: по квантовой космологии пустота никогда не может считаться в реальности пустотой, так как субатомные частицы могут спонтанно возникать в любой точке пространства и точно так же исчезать из нее за счет воздействии энергетических полей. Пустота нестабильна, и вот из его тела время от времени сами по себе выпрыгивают элементарные частицы, а замены нет. За миллиард миллиардов лет таких потерь наберется на пару атомов, за ундециллион — размоется половина массы его тела.

Правда, трудно себе представить ундециллион, это единица с тридцатью шестью нулями, но их время, похоже, пошло на второй ундециллион, масса постепенно тает, и, чтобы сберечь мышление и всю собранную информацию, он перебрасывал материю, ставил защитный слой, уже пожертвовав, как сказал бы на Земле, руками и ногами, а также и всем телом, кроме головы.

Когда начала истончаться и защита информационного слоя, хотел было попрощаться с Олегом, но уже не оставалось сил. Подумал вяло, что Олег поймет, они всегда шли плечо к плечу, понимая друг друга без слов. Он поймет. Он всегда все понимал…

Блеснул ослепительный свет, его швырнуло, бросило несколько раз через голову, а защитные системы организма уже жадно хватали материю, достраивали органы, вокруг крутится звездный мир, только с одной стороны оставалась зияющая пустота. Почти сразу донесся измученный голос Олега:

— Мрак, как хорошо…

— Что это?

— Как хорошо, что ты дождался, — донесся голос Олега. В пространстве быстро-быстро оформлялось его тело, размером с небольшую нейтронную звезду, голос звучал уже во всех диапазонах. — Как хорошо!

— Что это случилось?

— Расширяющаяся Вселенная! — прокричал Олег. — Мы ничего бы не сделали, но границы Вселенной сейчас вон смотри уже где!..

Мрак посмотрел ошалело, Вселенная расширяется со скоростью света, в отвоеванной у Ничто области пока нет звезд, потому там так черно, спросил севшим голосом:

— Так как далеко нас в Ничто забросило? И сколько мы там пробыли?

Олег дрогнул, изменился в цвете, жесткое излучение пошло с интенсивностью близкого к панике отчаяния.

— Не знаю, Мрак. Здесь рисунок звезд для меня чужой. Может быть, уже нет Земли! Может быть, нет и Солнечной системы, даже всей нашей Галактики нет. Мы были в… месте, где нет и времени. Время оставалось только в нас самих. Кто знает, сколько прошло?

Мрак сказал твердо:

— Все равно выбираться надо! Ты хоть представляешь, в какую сторону нам дуть?

Олег повернулся спиной к черноте, выбросил пучок тахионов.

— Примерно в том направлении был Большой Взрыв. Мы там уже бывали. Доберемся — поймем, уда дальше.

Звездное небо иногда превращалось в единую звезду, иногда исчезало вовсе, а они неслись в странном пространстве, где нет вещества, нет материи, а только нечто более плотное — вакуум, где остановиться невозможно, даже в этом случае несет со скоростью в тысячи раз быстрее света, странное состояние, выныривали и осматривались, снова совершали длинные прыжки, наконец Олег сказал дрогнувшим голосом:

— Это было здесь…

— Что?

— Большой Взрыв, — сказал Олег, тут же поправил себя измученным голосом: — Место, откуда все началось… как некоторые считают.

Мрак торопливо осматривался, но звездное небо — не родной Лес, где знал каждое дерево, напрасно пытался уловить знакомые очертания звезд, здесь звезды совсем не те, что видишь с Земли, а Олег молчит, сам растерян, всего трясет, даже пространство вокруг него вздрагивает и сминается, как тонкий холст под сильным ветром.

— Нам в ту сторону, — проговорил Олег нетвердо. —

Да, Мрак, в ту… Если, конечно, не ошибаюсь. Но здесь много странного…

— Что, нашел обломки Первого Взрыва?

— Нашел, — неожиданно подтвердил Олег. — Но сейчас не до них, все потом, а сейчас держись за мной.

Мрак кивнул, Олег сделал глубокий вдох, захватив пространства на несколько парсеков, в следующее мгновение Мрак увидел лишь след из обломков тахионов и мэонов. Он заорал и прыгнул следом, но догнать уже не мог, так и несся длинными прыжками. Олег останавливался, ждал, пока Мрак зачерпывал по дороге рассеянный газ, и снова мчались через пугающую Вселенную, что иногда вытягивалась в струну, теряя трехмерность, иногда превращалась в страшное кровавое месиво, уже и не Вселенная, а нечто иное, наконец Олег вскрикнул счастливо и потрясенно на всех диапазонах, узнавая россыпь галактик своего медвежьего угла Вселенной.

Еще с десяток килопарсеков неслись по прямой, наконец впереди показалась до боли родная спиральная Галактика, у которой столько названий, но чаще всех звучит Млечный Путь.

— Она, — выдохнул Мрак. — По крайней мере, Галактика на месте… В смысле, летит, кувыркаясь, там, где и должна. Или уже нет?

— Там, — подтвердил Олег торопливо. — Не отставай, не отставай!

Все-таки Мрак отстал, Олег почти не соображал от паники, что делает, несся с немыслимой скоростью, и если бы не рассеянный след — в космосе все оставляет следы, — Мрак рисковал бы затеряться в уже не бескрайней, но пока что слишком просторной Вселенной.

Олег висел среди звезд, поджидая Мрака, а когда тот возник рядом, сказал потрясенно:

— По-моему, ничего не изменилось!.. Ничего не понимаю. Ты посмотри…