Женщна в клетке, или Так продолжаться не может - Шилова Юлия

— Где Жан? — задыхаясь, произнесла я и потеряла сознание.

…С трудом разлепив веки я попыталась вспомнить, где я и что происходит. Первым, кого я увидела, был Влад.

— Ну, очухалась?

— Что со мной было?

— Не знаю. Мне даже показалось, что ты ласты отбросила. Не думал, что ты такая слабая. Пистолета, что ли, испугалась?

— Голова болит.

— Еще бы. Так шарахнуться!

— А где Жан? — всхлипнула я и посмотрела на Влада умоляющим взглядом.

— Да не бойся ты за своего француза. Жив он, здоров. Что с ним сделается?

— Он в гостинице?

— Почти, — уклонился Влад от ответа.

— Что значит почти?

— Он в надежном месте.

— С ним по-плохому нельзя. Он ни в чем не виноват. Он тоже не имеет к этим драгоценностям никакого отношения. Он приехал ко мне посмотреть Казань.

— Насмотрится он еще на Казань, если будет вести себя хорошо и делать то, что ему велено.

— А что он должен делать?

— Он знает.

— Как это знает? Что он вообще должен знать?

— Я же сказал, что он знает. Это тебя не касается. Ты лучше о себе побеспокойся.

Голова кружилась, встать не было сил, и я решила пока остаться в горизонтальном положении.

— Да вы что тут, с ума посходили, что ли?! Человек приехал ко мне, и, значит, я несу за него ответственность. И это не просто человек. Это мой любимый, близкий и дорогой человек.

— И давно ты по иностранцам шерстишь? — усмехнулся сидящий на стуле Влад.

Но я никак не отреагировала на его оскорбление.

— Влад, уходи. Я тебе ничего не должна. У меня ничего нет. Я не виновата в том, что твой дед бросил тебя вместе с матерью на произвол судьбы. Мне чужого не нужно. Если бы я знала, где драгоценности, то обязательно бы их тебе отдала. Но, увы, вынуждена тебя разочаровать. У меня их нет. Я живу на те деньги, которые получаю в своей фирме. Я тебя не знаю и никогда не вспомню о том, что ты сюда приходил. Уйди, пожалуйста, из моей квартиры и из моей жизни. Я тебе ничего не должна. Верни мне Жана. Он приехал в Казань в первый раз, и мне хочется, чтобы об этом городе у него остались самые хорошие и светлые впечатления.

— Мне наплевать, какие у него будут впечатления, — тут же перебил меня Влад, — глубоко наплевать.

Не успела я ему возразить, как услышала громкий стук и тут же подняла голову.

— Что это?

— Все нормально. Просто мои ребята ищут сокровища.

— Их здесь нет.

— Откуда тебе знать?!

— Да я уверена!

— Ты же утверждаешь, что тебе о них вообще ничего не известно. Допустим, я тебе верю. Я сказал, допустим. Возможно, твоя полоумная бабка соорудила себе тайник и переложила все драгоценности туда. Куда-то же она должна была их положить!

Я с трудом села и с ужасом стала наблюдать, как люди Влада громят мою квартиру. Они двигали мебель, выкидывали все из шкафов, заглядывали везде, куда только можно заглянуть, и даже стучали по стенам.

— Тут ничего нет, — глухо произнесла я и перевела взгляд на Влада.

— Да ты успокойся. Не переживай так сильно. Сейчас мы проверим, есть тут что или нет.

Не прошло и минуты, как к Владу подошел один из мужиков, демонстративно постучал по паркету.

— Влад, внешний обыск ничего не дал. В принципе этого и следовало ожидать. Не дура же она — сокровища в шкафу держать. Нужно снимать паркет, смотреть стены. У нее в ванной и на кухне пластиковый потолок. Его бы тоже не мешало снять. Одним словом, нужно ломать все, что ломается, и отдирать все, что отдирается.

— Да вы что! — схватилась я за голову. — А кто мне потом ремонт будет делать?! Это же кучу денег стоит!

Влад усмехнулся:

— Дорогая, ты должна думать не о ремонте, а молить бога о том, чтобы нашлись эти драгоценности. Потому что, если в квартире не найдется тайника, я буду спрашивать их с тебя. А если ты по-прежнему будешь водить меня за нос, то тебе уже никакой ремонт не потребуется. На том свете ремонт не нужен. Собирайся.

— Куда?

— Поживешь пока в другом месте.

— Я никуда не пойду из своей квартиры, — замотала я головой.

— Я два раза повторять не буду, — в голосе Влада появилась угроза. — Мои ребята не смогут эту квартиру за одну ночь проверить. Бабка твоя слишком хитрая была, и уж если она тайник замуровала, то наверняка его так просто не отыщешь. Возьми все самое необходимое. Уже поздно. Закроешь квартиру и поживешь пока в другом месте. А с завтрашнего дня мои ребята приступят к поискам.

— Как же так, — окончательно растерялась я, — они начнут стучать, все ломать. Соседи, когда поймут, что в квартире чужие люди, сразу вызовут милицию. Может, лучше не надо?

— Никто никакую милицию не вызовет, — тут же рассеял мои опасения Влад. — Ребята наденут строительные комбинезоны и сойдут за рабочих.

В случае чего отговорка будет одна: ты заказала бригаду и делаешь капитальный ремонт. Да не смотри ты на меня так!

— Я не смотрю, — отвела я глаза в сторону.

— Милицией хочет меня напугать! Да не боюсь я милиции! Понятно?! Не боюсь. Не в том возрасте. Это в детстве, когда я плохо себя вел, мать постоянно говорила мне, что сейчас придет дядя милиционер и меня заберет. Тогда мне и правда было страшно. А сейчас мне уже не страшно, а смешно. Меня ни чертом лысым, ни милицией, ни даже твоей бабкой-колдуньей не напугаешь! Собирайся, я сказал!

Я вздрогнула и направилась к шкафу.

— А надолго я уезжаю? — осторожно спросила я.

— Не знаю, как получится. Я же сказал, чтобы ты взяла самое необходимое.

Немного помолчав, Влад закурил сигарету и усмехнулся:

— Может быть, на всю жизнь.

— Это не смешно. Что значит — на всю жизнь? У меня на работе отпуск всего на неделю.

— На черта тебе вообще работать. С такими-то драгоценностями. — Влад замолчал и внимательно посмотрел на меня.

— Я не понимаю, о чем ты.

Взяв пакет, я попыталась найти среди вываленных из шкафов вещей самое необходимое. Хотя и не понимала, что именно мне нужно. Хочется упасть на пол и забиться в истерике.

— Ты что так долго копаешься?! — послышалось за моей спиной. — Ты хочешь к своему французу или нет?!

— Что? — Я резко повернулась, отчего сразу же закружилась голова.

— Давай быстрее. Там тебя твой француз ждет, — издевательски произнес Влад и гадко оскалился. — Если, конечно, он еще не умер от разрыва сердца. Когда мои ребята его из квартиры выводили, он чуть было в штаны не наложил. Смотрел, как тупой баран, и повторял: «Где Тома? Где Тома?» Как будто Тома придет и его спасет. Ну мы его немного по черепушке погладили, чтобы он про Тому забыл и быстрее нитками шевелил, а то у нас время поджимало.

— Ты что говоришь? Жан здесь совсем ни при чем! Разве можно так с иностранцами обращаться? Ты только представь, какое у него впечатление останется о стране и о нашем городе, когда он к себе домой вернется! Он же это всем рассказывать будет.

Влад хитро прищурился и посмотрел на меня:

— А с чего ты решила, что он к себе домой вернется?

— Как это? — Я вздрогнула и почувствовала, как сильно забилось сердце.

— Так это.

Ты что говоришь?! Ты думаешь, что ты говоришь?! — Я бросила пакет с вещами на пол и захлопала глазами: — С ним так нельзя. Он гражданин другой страны. У него там семья. Жена, ребенок и куча родственников. Они это так не оставят.

— Жена, ребенок, говоришь…

— Ну да.

— А что же ты с женатыми иностранцами таскаешься?!

— А я его люблю! — произнесла я голосом с вызовом.

— Вот и люби его на здоровье.

— Вот и люблю!

— Люби, кто тебе мешает.

— Ты!

— Ну, уж, дорогуша, извини. Как бы ты ни хотела, но я просто вынужден тебе помешать. Бабку свою благодари. Она моему деду всю жизнь кровь пила и мне все испортила. Кабы не ее алчность и жадность до чужих денежек, то не было бы у тебя никаких конфликтов и крайне неприятных ситуаций. Валялась бы сейчас со своим французом в койке и делала бы ему приятное, ублажала, из кожи вон лезла, чтобы доставить ему удовольствие.

Я хмыкнула:

— Это уже мое личное дело, с кем валяться и чем заниматься.

— А я и не спорю. Я просто задаюсь вопросом: почему наши бабы такие шлюхи? Тебе что, местных мужиков не хватает? Неужели надо тащить мужиков черт-те откуда?! Поэтому и мнение о вас всех такое, таскаетесь с семейными иностранцами, а потом хотите, чтобы мы вас уважали. Он тебе хоть за секс платит?

— Что?! — не поверила я своим ушам.

— Я говорю, он тебе хоть бабок нормально отваливает? Не за так же ты с ним спишь? Дери с него побольше. Пусть знает наших!

Увидев мои обезумевшие глаза, Влад расплылся в довольной улыбке:

— Или ты ему на халяву даешь?! За просто так. По любви, так сказать? Халява сейчас как называется, любовью, что ли?! Хотя что тебе деньги-то с него брать, тебе вон сколько мой дед оставил.

Я с трудом сдержалась, чтобы не дать этому мерзавцу хорошую затрещину. Только непредсказуемые последствия тормозили меня. Правда, все же я не смогла удержаться и процедила сквозь зубы: