Офицеры - Вадим Владимирович Чинцов

Хозяин кабинета, развалясь в дорогом кресле, осмотрел меня как вошь и лениво поинтересовался — Чем могу помочь, товарищ Беглов?

— Уважаемый Вели Юсуф оглы! Я хотел бы перебраться из холодного Ачинска в вашу республику. Конечно же жаль расставаться с землей, которая приносит стране золото, но мое здоровье мне дороже.

Ахундов встрепенулся и его жадные глаза уже с интересом взглянули на меня, проявив интерес к моей персоне — И вы как то причастны к добыче этого металла?

Я пожал плечами — Мне удалось взять под контроль бывших уголовников, наладивших добычу золотого песка. Немного на этом подняв свой капитал я решил с вами поделиться. Я хотел бы для начала получить должность второго секретаря райкома Партии здесь, в Баку. Это реально?

— Вполне! А почему не Первым секретарем?

— Во-первых, я боюсь не потянуть — слишком большой спрос на этой должности, да и финансов боюсь не хватит. А став даже вторым секретарем райкома, я автоматически получу немаленькую квартиру. Меня вполне устроит эта должность.

— У себя вы должность инструктора тоже получили не просто так? Слишком вы молоды.

— Увы! Пришлось занести Второму секретарю райкома и он не отказался, помог.

— Хорошо! С вас сто пятьдесят тысяч, все-таки желание работать в Баку дорогого стоит.

Я открыл свой портфель, направив скрытую камеру на взяточника и достал из него три пачки пятидесятирублевок — Пересчитывать будете?

— А как же! Денежки счет любят! — Ахундов пересчитал деньги, время от времени слюнявя свои пальцы. — Пересчитав, первый секретарь выдвинул ящик стола и небрежно бросил туда взятку — Все верно! Через неделю к девяти утра вас будут ждать в Райкоме Ворошиловского района. Все документы в горкоме будут подготовлены и направлены в райком.

Я кивнул и вышел в приемную, где мои «архаровцы» уже уложили на мягкий ковер сотрудников секретариата — Заходите, товарищи и пригласите понятых.

Ахундов при виде посторонних вскочил и барственно закричал — Пошли вон! Вон я сказал!

— Гражданин Ахундов! Я следователь по особо важным делам Службы Собственной Безопасности при Генпрокуратуре СССР! Вы задержаны за получение взятки! — я предъявил свое удостоверение и постановление на арест и обыск — Сядьте на место и покажите ваши руки, на них должны остаться следы спец-порошка. Мною велась скрытая киносъемка и запись нашего разговора. Вина ваша доказана абсолютно!

Закончив следственные мероприятия, мы в наручниках вывели Ахундова из здания и усадили в автобус.

— Быстро на базу!

Включив «мигалку» и сирену, Волга рванула с места, за нами неотрывно следовал автобус. Я потер ладони, все удалось даже без сопротивления местных. На базе уже ждал Райков, который под гипнозом должен был разговорить задержанного, пока будет проводиться обыск на квартире задержанного.

Неожиданно за пару кварталов впереди на улицу, по которой следовал наш кортеж, вывернул грузовик КрАЗ-214 и, набирая скорость, двинулся нам в лоб. Водитель «Волги» резко затормозил и вместе со мной и моим делопроизводителем почти одновременно выскочил наружу. Я выхватил из кобуры «Стечкин» и в этот момент в кузове во весь рост поднялись два автоматчика, готовясь открыть огонь. Один из них успел дать короткую очередь веером. Следовавший за нами ПАЗик успел остановиться и стал сдавать назад, из автобуса посыпались ОМОНовцы, открыв огонь по грузовику. Первыми же выстрелами был убит водила грузовика и КрАЗ, вильнув, врезался в здание, буквально несколько миллиметров не хватило ему добраться до «Волги». От удара автоматчики в форме милиции рухнули в кузов, а когда они попытались снова встать на ноги, их смели автоматные очереди приданных мне силовиков.

Я почувствовал как стала неметь моя левая рука. На рукаве югославского пиджака на плече был вырван клок ткани. «Черт! Мне еще ранения не хватало!»

Заверещали еще сирены и из той же улицы на перекресток вылетели два автомобиля в расцветке милиции: цельнометаллический, вагонного типа УАЗ 451М и открытый УАЗ-471. В последнем кроме водилы были трое вооруженных автоматами офицеров милиции, которые сразу открыли огонь. Я выхватил из наплечной кобуры ствол и навскидку произвел три выстрела, ликвидировав стрелков, из цельнометаллического кузова посыпались еще пятеро, но их немедленно отстреляли ОМОНовцы, которые задержались из-за замены рожков в своих автоматах.

Мое ранение оказалось удачным — пуля вскользь прошла по плечу. Оглядев свой костюм, пострадавший от встречи с асфальтом, я зло сплюнул. Врач с вызванной скорой помощи обработал рану и настоял на посещении больницы, где должны были наложить пару швов. Пришлось потратить еще сорок минут на дорогу туда и обратно и на наложение швов.

Задержанного в мое отсутствие доставили в особняк, в котором ОМОНовцы оборудовали несколько огневых точек.

Глава 6

В больнице мне удалось через коммутатор связаться с Москвой. Доложив Кежояну о нападении местных, я доложил адрес дома, в котором мы остановились и успокоенный обещаниями шефа выслать нам помощь из Москвы, я от души поблагодарил медперсонал. Когда я в сопровождении одного ОМОНовца вернулся в укрепленный дом с частично заложенными мешками с песком окнами, мой делопроизводитель доложил, что проявил инициативу и, используя кино и видео-запись под гипнозом допросил задержанного о тайниках с деньгами и ценностями. Так же погруженный в гипноз Ахундов раскрыл всю систему коррупции в республике. Как оказалось, не все в республике были довольны своим лидером: причиной была клановая система, присущая азербайджанскому обществу. Сара Агаева принадлежала к очень влиятельному шушинскому клану — и после женитьбы на ней Вели Ахундов, родственные связи которого были гораздо скромнее, стал считаться гражданином Шуши. В результате представители этого клана очень быстро заняли практически все руководящие должности в Азербайджанской ССР. В то же время в невыгодном положении оказались представители других кланов, в том числе крупнейшего клана Гянджа. В Азербайджанской ССР с каждым годом набирали обороты добыча нефти, ежегодно добывали около двадцати одного миллиона тонн в год. Клан Шуша намеривался взять эту кормушку в свои руки, организуя хищения части нефти и переработки ее на нефтеперерабатывающих заводах, которые занижали выход готовой продукции. Бензин и соляру сбывали в республике, реализуя их за черный нал. А так же расцветал «бизнес» по продаже фруктов в государственной торговле по рыночным ценам, должность второго секретаря райкома стоила минимум сто тысяч рублей, первого — двести тысяч. В этом же ценовом диапазоне «горячими точками» оказались ректоры местных вузов, начальники областных УВД, министры соцзащиты и коммунального хозяйства.

Я прослушал звукозапись и покачал головой —