Пылающий туман - Ви КавИ

консерваторами, не желавшими переживать изменения. Но лично Сокол склонялся к мнению, что люди здесь были как минимум сумасшедшими и явно отсталыми.

— Мне здесь неуютно, — тихо сказал он, когда они проходили очередной низенький деревянный домик. — Здесь всё до жути однообразно!

— Такая ситуация во всех городах и деревнях Королевства. Уж, увы, наш Король любит жить в достатке и обставлять лишь столицу. В конце концов, это его личная гордость.

— Тоже мне гордость, — фыркнул Сокол. — Так возвышенно звучит.

— Ты очень категоричен, — Медея повернулась к бывшему наёмнику. — Если тебя услышат другие, то они закидают тебя камнями.

Сокол, не удержавшись, рассмеялся, из-за чего ему пришлось остановиться. Люди, стоявшие рядом с колодцем, располагавшимся прямо в центре Верфидо, настороженно обернулись на шум и с подозрением воззрились на него.

— Ты совсем идиот?! — гневно прошипела Медея, заметившая повышенное внимание не только к Соколу, но и к себе. — Прекрати!

— Ха! — Сокол, вытерев выступившие от смеха слёзы, выпрямился и невозмутимо глянул на спутницу. — Да я сам кого угодно камнями закидаю. Ты думаешь, меня волнует мнение этого сброда? Увольте!

— Хватит вести себя как говнюк, высокомерная ты выскочка! Если тебе так наплевать на моё дело, то прояви хотя бы уважение к своей плате. А она будет, если ты своими куриными мозгами ещё не додумал, только после успешного выполнения задания, — она грубо взяла Сокола за ухо, на котором была серёжка, и под его шипение толкнула. — А теперь заткнись и живо иди вперёд.

— Эй! Удар в сердце!

— Сейчас будет удар не только в сердце, но и физический в твою печень.

— Я должен сделать вид, что испугался, — Сокол театрально схватился за лоб и крутанулся на пятках. — А в душе я всего лишь бедный бард, которому не хватает публики.

Недалеко от колодца находились четыре лавки — по две с каждой стороны. И они, будто сговорившись, торговали одним и тем же: овощами.

Что самое интересное, по крайней мере, это приметил Сокол, конкуренции у этих людей не было никакой. Все спокойно стояли рядом со своими прилавками и, если не приглядываться, можно было подумать, что они обычные статуи, слишком похожие на живых созданий. Ни один продавец не махал руками, не подзывал к себе, не пытался перекричать, чтобы пообещать щедрые скидки, не ругался. Они просто стояли, как неживые, на одном месте. Под жарким солнцем. Они точно люди?

Ещё более жутко было то, что эти продавцы, как и другие жители, наблюдали за непрошеными гостями. Бездвижно. И чересчур пристально.

— Знаешь, кто ты в душе? — Медея схватила Сокола за плечо. — Ты безумец! Прекрати сейчас же!

— Я бедный, бедный ба-ард!

Он резко вырвался и быстро отскочил от неё. Не ожидая подлянки, Сокол неосторожно оступился и случайно врезался во что-то деревянное и, кажется, хлипкое.

Послышался грохот, и вся импровизированная лавка, не представлявшая из себя ничего особенного, развалилась в пух и прах. Посыпались овощи, и Сокол смог увидеть, насколько они были гнилыми: из них вылезли мерзкие черви и поползли по земле куда подальше.

— Проклятье! — прокричала Медея. — О Сущий, умоляю, простите моего друга! Он серьёзно болеет. А ещё он совершенно не умеет ориентироваться…

Она подскочила к продавцу, который, опустив голову, безжизненно смотрел на своё разрушенное детище. Он равнодушно хмыкнул, взял в воздухе невидимый предмет и переложил его в другое, такое же невидимое место.

Со стороны это выглядело как минимум ненормально.

— Эй? — Медея помахала рукой прямо перед лицом продавца и недоумевающе скривилась. — Что это с ним?

— Что-то мне кажется, что они под гипнозом, — Сокол, уже успешно отряхнувшись, посмотрел на других людей, которые не проявляли интереса к возникшему погрому. — Надо проверить.

— Целая деревня и под гипнозом? — Медея нервно ухмыльнулась. — Это бред!

Сокол, нахмурившись, подошёл к первому человеку, безостановочно и циклично поправлявшему свои волосы. Девушка смотрела на него стеклянными глазами, которые обычно бывали у мертвецов, и не подавала никаких признаков жизни. Махнув ладонью перед её лицом и не заметив никакой реакции, Сокол приблизился к следующему человеку, к мужчине. Когда и он никак не отреагировал, наёмник чуть толкнул его. Бесполезно.

— Они действительно будто не здесь, — Медея, изучавшая странную девушку, развернулась к Соколу. — Я не могу поверить в это. Человек не может загипнотизировать всю деревню. Никто бы не смог!

— Ну, значит, это очень сильное существо и нам настанет конец, если мы отсюда не свалим, — он пожал плечами. — Рассматривай это как предупреждение от судьбы.

— О какой судьбе ты вообще говоришь?! Здесь люди в таком… в таком состоянии! И мы даже не знаем, с чем это связано. Раньше такого не было…

— Да плевать! Нас сейчас волнуют не люди.

— Зараза! — она злобно топнула ногой. — Ненавижу!

Медея быстро направилась вперёд, и Соколу пришлось ускориться, чтобы догнать её.

— Если ты планируешь узнать, с чем это связано, то спешу тебя огорчить. Я не собираюсь ради денег здесь умирать. Да и что мешает мне украсть твои глеты и сбежать отсюда, м? — он гадко улыбнулся. — Наёмникам это тоже свойственно, когда их жизни что-то угрожает.

Сокол не успел сориентироваться, как его резко толкнули к стене деревянного дома и прижали к его горлу острый клинок, который даже при малейшем соприкосновении слегка порезал кожу.

— Вау… — только и смог выдохнуть он.

— Если ты хоть пальцем тронешь меня и мои деньги, я перережу твою глотку, а твои органы продам или скормлю, — она повела лезвие в сторону, из-за чего ранка стала длиннее. — Если ты думаешь, что ты особенный, то зря. Ты такое же жалкое ничтожество, как и все вокруг тебя. Ты ничего из себя не представляешь.

— О, как грустно, — Сокол осторожно коснулся женских пальцев в перчатке и медленно отвёл от себя кинжал. — А ты? Тоже в этом списке?

Взгляд Медеи потемнел, и она снова предупреждающе приставила лезвие к шее наёмника, но тут же отдалилась и спрятала оружие в ножны.

— Идём. Чем дольше мы находимся здесь, тем сильнее я чувствую страх. А я ненавижу страх.

— Хоть в чём-то мы с тобой