Планета звезды Эпсилон (сборник) - Лариса Захарова

Когда Грим вошел в гостиную, профессор лежал на ковре. Возле него неподвижно сидела Шейла. Она подняла на Грима пустые глаза и отвернулась. Грим заметил перерезанный телефонный провод. У косяка противоположной двери понуро стоял Моран,

Профессор Бенц был мертв.

Крюгер нервничал. Моррис опаздывал на совещание комитета. Могут начать без него, и кто тогда докажет Моррису-старшему, что он, Крюгер, не допускал произвола, поступал сообразно условиям чрезвычайного положения, а вот то, что его личная заводская охрана оказалась за решеткой, — это уже недопустимо! В конце концов, это же частная собственность! Надо же, арестовать охрану! Подумаешь, нарушили общественный порядок, ну и что? Первый раз? Тут произошла остановка производства — это куда важнее. Все это результаты жалкого либерализма старого Рэва Морриса. Не хватало только, чтобы эти либеральные замашки перетянулись на Беану. Он так и сказал Моррису-младшему. Моррис-младший пообещал поднять вопрос на ближайшем совещании. Но теперь вот он почему-то запаздывал — могут начать без него. Старый Моррис, конечно, возмутится произволом предпринимателей, покажет пальцем на Крюгера, да еще, по обыкновению, обвинит его в провоцировании рабочих выступлений.

Наконец Пэт появился. Таким возбужденным его никогда не видели. Когда докладывали о состоянии атмосферы, о выступлениях в рабочих кварталах столицы, он и не слушал. Его даже не затронул тот факт, что в городах угольного бассейна рабочие уже взяли власть, разогнали городское ведомство. У руля стали лидеры рабочей партии, этой язвы Аркоса, которую можно выжечь только скорейшим перелетом на Беану, где не будет ни одного, зараженного тлетворными идеями о всеобщем равенстве и ликвидации частной собственности. Выступать Пэт явно не собирался, и Крюгер решил действовать.

— Не пойму, что происходит, — насупился он и заговорил издалека. Начал с ошибок, которых следует избегать на Беане. В конце концов получилось, что в экологическом кризисе виноват персонально Моррис-старший — дал промышленникам волю, не издал ни одного закона, гарантирующего охрану окружающей среды. Либерализм! Там недоглядел Рэв Моррис, там не усмотрел Рэв Моррис. Вот так же и Беану, планету живую, молодую, он доведет до… И вообще, промышленный прогресс необходимо ограничить, все равно за ним не угонишься. Так, воспроизводство продукта, и хватит!

Промышленники переглянулись, потом оживились. Крюгер перестал нервничать. Он знал желание большинства крупных промышленников и без обиняков высказал его:

— Считаю необходимым передать всю полноту власти комитету по переселению.

Хорошо получилось. Старый Моррис встал и ушел. Крюгер совсем успокоился.

— Пэт, — окликнул он Морриса-младшего, — что вы там дуетесь? Кажется, пока вы председатель комитета? Вот и занимайте место председательствующего! Есть еще кое-какие вопросы.

Моррис опустился в отцовское кресло. «Ну что ж, закономерно», — только и подумал он, глядя на бумаги с пометками отца. Потом сказал:

— Я должен сделать два сообщения. Профессор Бенц найден убитым на своей вилле.

— И поэтому вы сидели как в воду опущенный? — бросил Крюгер. — Ерунда, Пэт! Дальше-то что?

Моррис поднял голову:

— Межпланетная армада готова к отлету. Назначено время старта: послезавтра, рассвет. Сутки достаточны для окончательных сборов.

— С этого и надо было начинать, — буркнул Крюгер, — история с Бенцем это уже история. И давно. Никакой связи, честное слово.

Но для Морриса связь между двумя событиями существовала. У Шейлы больше нет оснований отказываться от полета. На Аркосе ее больше ничто не держит, и она не так глупа, чтобы отказаться от официального брака с ним. Ведь дала же она ему понять, что об иных взаимоотношениях не может быть и речи.

Шейла подарит ему здорового, крепкого сына, которому он передаст власть на Беане. А отец? Жаль, но ничего не поделаешь! Закон развития. Будет нянчить внука. Сидеть на Беане где-то у чистого озера и ловить рыбку. Забыл, наверное, какое это удовольствие!

Вот и все кончено. Впрочем, нет. Кончено дело о похищении профессора Бенца. Сейчас лифт поднимет Грима еще на этаж, и он начнет дело об убийстве профессора Бенца.

Комиссар Вернер был явно расстроен.

— Ты вовремя пришел, я уже искал тебя. — Вернер барабанил пальцами по крышке стола. — Тебя вызывают в Верховное ведомство. Немедленно, к Моррису-младшему, впрочем, теперь он уже просто Моррис. — Вернер прокашлялся, пытливо глянул в лицо Грима. Тот молчал, потом Вернер встал, прошелся по ковру: — Да… Прокол… Тяжело вам тут будет без меня.

Завтра отлетаем. Слушай, Грим, — голос Вернера посуровел, — говоришь, возле дома профессора обнаружены мужские и женские следы? Если хочешь, это следы Саадов.

— У них алиби… В тот момент, когда был убит профессор, я проводил в их доме обыск. Оба они находились рядом со мной, — сухо возразил Грим.

Вернер нетерпеливо махнул рукой:

— Они могли к этому времени вернуться домой. Ты не хронометрировал. Будь умницей и верь моему опыту. Да и не надо хронометрировать. Они преступники. И вообще не все ли теперь равно? Ту-ту, улетаем. А теперь давай, не мешкая, к Моррису.

Грим зашел к себе, чтобы взять протоколы допросов Саадов и осмотра места происшествия, заключения судмедэкспертов, — явно Моррис затребует эти документы. В его приемной сидела Рона Гек. Он кивнул ей:

— А вы умело подали сенсацию. Хвалю. Только не спугните мне убийцу, прошу вас.

Она поднялась навстречу:

— Я завтра улетаю. Я пыталась встретиться с вами вчера, но вы…

Грим посмотрел на нее строго:

— Слушаю вас…

Она присела на диван:

— Много объяснять не придется. Конечно, мои подозрения необоснованны. Но я кое-что видела возле дома Бенца… Вчера, помните, это же вы посоветовали обратиться к Шейле Бенц… Так вот, вчера мы были у нее. В это самое время и позвонил профессор. Я тут же, чтобы не пропустить сенсационное возвращение профессора, поехала к нему. Поймите, я не могла такого упустить! Дверь была заперта. Или мне не открыли, не буду утверждать. Но в доме кто-то был. Я обошла дом, хотела заглянуть в окно. Я ведь видела: машина профессора стоит у входа.

— Она там стояла с момента исчезновения Бенца.

Но это, конечно, ничего не значит, — хмуро вставил Грим. — Значит, женские следы у дома Бенца — следы Роны Гек, только и всего. А кто тот, оставивший мужские следы?

— Я чувствовала, что в доме есть люди, — продолжала Рона, — оттуда доносился голос молодого человека. Стукнула в окно, мне не ответили. Тогда я стала искать, на что бы встать, окно высокое, а голос, все тот же молодой голос, сказал: «Ваше открытие ошеломляюще, профессор!»