Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

движения, приблизил стакан воды к моему рту, чтобы напоить. От моей протянутой за стаканом руки он уклонился.

— Пей!

Раз так, мне не стоило больше ничего говорить.

После нескольких глотков моему горлу стало лучше. Положив меня обратно в кровать, Виктор поставил стакан с водой, а я, посмотрев на него, сказала:

— Спасибо!

Он, опустив глаза, повертел в руках телефон и равнодушно угукнул.

Поколебавшись мгновение, я вновь сказала:

— Руслан знает о ребенке?

Если я не ошибаюсь, вероятно, вчера ночью в больницу меня доставил Руслан, и Виктор знает о ребенке, тогда и мой муж должен об этом знать.

Мужчина остановил движения своих рук, взгляд его темных глаз упал на меня, и, прищурившись, он ответил:

— А ты не хочешь, чтобы он узнал?

Глава 16. Необходим аборт

Я кивнула и сказала, ничего не скрывая:

— Руслан собирался развестись со мной, если я скажу ему, он подумает, что я, используя этого ребенка, буду угрожать ему, чтобы он со мной не разводился.

Мужчина поднял брови:

— Но что ты будешь делать теперь, когда он знает?

Этот вопрос ошеломил меня, некоторое время я не знала, что ему ответить. Глядя на него, я осторожно спросила:

— А он захочет этого ребенка?

— Я не Руслан, — ответил он, положив телефон в карман. — Однако ему уже тридцать, у него нет причин не хотеть его.

Договорив, он сунул руки в карманы медицинского халата и вышел.

Итак, Руслан может захотеть этого ребенка?

Однако все-таки радовалась я рано. Когда ко мне в палату вломилась Рябова Александра, я как раз лежала под капельницей, а она, словно безумная, ворвалась внутрь и намертво вцепилась в меня. Ее глаза были кроваво-красными и ужасающими.

— Почему, почему ты забеременела? Эмилия, ты погубила моего ребенка, так что даже не думай родить своего живым!

Александра держала меня за шею, дышать было невозможно, оставалось только изо всех сил оттаскивать ее руки в попытке спастись. У девушки случился эмоциональный срыв, она была абсолютно не в состоянии контролировать себя.

Яростно посмотрев на меня, Рябова сказала:

— Я не могу позволить этому ребенку появиться на свет, и не думай привязать к себе Русю этим ребенком!

Обычно больная и слабая, сейчас девушка была поразительно сильна. Я пыталась спастись сама, однако не могла пошевелиться. С большим трудом выдавливая из горла слова, я отрывисто сказала:

— За убийство… надо платить жизнью…

Она холодно усмехнулась и прибавила сил:

— Убить тебя — значит, убить женщину и ребенка, я этого стою.

— Саша, что ты делаешь?! — раздался холодный мрачный мужской голос из дверей в палату.

Услышав этот голос, Александра вдруг застыла, красная пелена во взгляде рассеялась, из глаз потекли жемчужные слезы. Вероятно, она сильно перевозбудилась, и после внезапного появления Руслана, словно потеряв все силы, обмякла на пол. Мужчина ловко подхватил ее, а я, освободившись, инстинктивно широко открыла рот и глубоко вдохнула свежий воздух.

Успокоившись спустя долгое время, девушка, зарывшись в объятия Руслана, начала тихо всхлипывать:

— Руся, ты обещал мне, что не позволишь другой женщине родить тебе ребенка, ты обещал!

Я, уже давно успокоившись, полуоперлась о кровать, наблюдая за этими влюбленными

Сложно сказать, что было у меня на сердце, если описывать одним словом, то нехорошо.

Руслан бросил на меня равнодушный взгляд своих темных глаз, гладя широкой ладонью Александру и успокаивая ее, и сказал привлекательным, соблазнительным голосом:

— Не плачь, тебе только стало лучше, будешь много плакать — станет хуже.

Девушка, подняв голову, посмотрела на него, вытерла слезы и, твердо глядя на него, сказала:

— Руся, ты же не позволишь ей родить ребенка, да?

Я пристально смотрела на Руслана, с тревогой ожидая его ответа.

Мужчина не посчитал нужным даже посмотреть на меня, взгляд его черных глаз был прикован к Александре. Подняв руку, он ласково стер слезы с ее лица и очень нежно сказал:

— Саша, не скандаль!

Услышав этот ответ, я с облегчением вздохнула про себя — по крайней мере, Руслан не хотел избавиться от этого ребенка.

— Я не скандалю! — Успокоившаяся девушка вновь взбудоражилась, слезы закапали вниз, она тянула мужчину за одежду, а ее голос был по-актерски жалок. — Руся, тогда ты обещал, что брат как следует позаботится обо мне, брата больше нет, у меня никого не осталось, только ты.

Рябова заливалась слезами и, задыхаясь и указывая на меня, сказала:

— Если она родит этого ребенка, разве ты сможешь с ней развестись? Разве ты сможешь сдержать слово и всю жизнь заботиться обо мне? У тебя есть своя семья, а у меня нет ничего, я не хочу, не хочу быть одна…

Александра горестно плакала и растеряно тянула к себе Руслана. Она, словно потерянный ребенок, выглядела жалкой и беспомощной.

Мужчина притянул ее в свои объятия и успокаивающе сказал:

— Саша, ты не одна и не будешь одна, успокойся!

Девушка посмотрела на него красными, опухшими глазами.

— Не дай ей родить этого ребенка, хорошо? Прошу тебя, Руся, не дай ей родить этого ребенка, иначе я умру! — Она говорила решительно и серьезно.

Руслан смотрел на нее с перекошенным от гнева хмурым лицом.

— Саша, не скандаль!

Увидев это, Александра яростно оттолкнула его и, быстро взяв лежавший рядом нож для фруктов, резко приставила его к своему запястью.

Все произошло слишком быстро, я и представить не могла, что она дойдет до такой крайности, да и Руслан, наверное, тоже. Преисполнившись холодом, он, сдерживая панику, поднял Александру, собираясь отнести ее в реанимацию.

Девушка крепко вцепилась в изголовье кровати, так крепко, что не разжимала рук, и, глядя на Руслана красными глазами, сказала:

— Не дай ей родить этого ребенка!

Я остолбенела, неужели Александра все-таки так не хотела, чтобы я родила этого ребенка? Посмотрев на Руслана, я, в этот раз не дожидаясь, пока он заговорит, опередила его.

Глава 17. Позиция Руслана

— Александра, успокойся, этого ребенка я… — Подавив боль в душе, я выровняла дыхание и продолжила. — Не рожу!

— Эмилия! — Мужчина окончательно рассердился, а его черные глаза стали алыми.

— Если ты не отправишь ее на лечение, тебе будет еще больнее, когда она умрет! — сказала я, с трудом справляясь с подступившей к горлу горечью.

Руслан сжал губы и, окинув меня взглядом бездонных, иссиня-черных, как ночь, глаз, подхватил Александру и вышел из палаты.

Одна в пустой палате, я уставилась на след крови, оставленный порезанным запястьем девушки, холодный и режущий глаза. Жар спал, но мне нужна была еще одна капельница. Настроения оставаться в больнице