Остров мира - Андрей Морозов

- А ты? - Алекс закончил уничтожение мизерной порции и начал устраиваться спать. - Как ведешь себя ты?

Тебя ведь тоже забросило сюда из внешнего мира?

- Ошибаешься! - Эрвин улегся, как всегда, за укрытием.

С его спального места прекрасно просматривался маленький костерчик, вокруг которого засыпали, завернувшись в куски парашютов, новоявленные богачи. Рядом под охраной одного часового обустраивалось их живое добро. Часовой изредка поглядывал на Эрвина, видимо опасаясь, что тот замышляет ночью устроить резню. Эрвин отвечал многозначительным взглядом, отпугивавшим часового.

- Почему это я ошибаюсь? - поинтересовался Алекс. - Насколько я понял, сюда попадают только люди, нарушившие законы, прописанные в Декларации Мира. Ты говорил, что убил многих людей. Разве это не нарушение закона?

Эрвин хохотнул:

- Там, где нет законов, нечего и нарушать. Все люди, о которых я тебе сказал, погибли уже здесь. А здесь я признаю только свои законы. Те люди, которых я убил, пали в честном поединке. Я сражался с ними и победил. Я дал им возможность защитить себя и кое-кто из них ей почти воспользовался. Я не убивал безоружных. Мне не в чем себя упрекнуть, но я скорее вызову тебя на такой же поединок, чем буду себя оправдывать.

- Ты хочешь убить и меня? - прямо спросил Алекс.

- Нет, - ответил Эрвин. - Не хочу. Так же, как и этих, - он показал на Ула и его людей. - Мне по пути с ними, именно поэтому я позволяю им принимать меня за своего раба.

Если ты не хочешь растерять то, что ты имеешь, то нам по пути и с тобой. Даже больше, чем с ними.

- Разве я что-то имею, - удивился Комаров, - кроме старой спортивной формы и ботинок, которые к тому же малы?

- Время покажет, что имеешь ты, что имею я, что имеют они, - философски заметил Эрвин. - Еще вопросы есть, или будем спать?

- Ты так и не ответил, почему ты попал сюда.

- Я сюда не попадал. Я - коренной житель.

- Что? - Алекс не поверил своим ушам. - Ты родился на этой свалке?

- Кому свалка, а кому и дом родной, - все так же спокойно продолжил Эрвин. - Конечно, все удобства на улице, и крыша подтекает, но мне нравится.

- Но ты так говоришь о жизни по ту сторону океана, как будто побывал и там, - допытывался Алекс.

- Побывал и там, - подтвердил Эрвин. - Расскажу как-нибудь.

- Почему не сейчас?

- Спи, - посоветовал Эрвин. - Завтра будет не самый простой день.

Алекс последовал его совету и, закрыв глаза, провалился в бездну сна почти сразу.

Проснулся он того, что почувствовал на себе чью-то тень. Кто-то стоял очень близко, распространяя резкий неприятный запах пота, и что-то говорил. Алекс осторожно приоткрыл один глаз и разглядел его. Типичный абориген этого острова - мускулист, коротко стрижен, одет в оборванную старую одежду зелено-коричневой расцветки, увешан смертоносными железками.

Наверно Ул послал своего человека, чтобы разбудить его и Эрвина.

- Что? - Алекс протер глаза и начал подниматься. - Уже пора?

- Да, пора, - рявкнул верзила, одним рывком подняв Алекса на ноги. Ходить-то еще можешь, дохляк?

- Могу, - Алекс сделал шаг в сторону лагеря и замер на месте.

Разбудивший его не был человеком Ула.

Такого понятия, как 'люди Ула', больше не было, как и самого Ула. Он и несколько других 'хозяев' лежали возле костра. Кровь, залившая листы металла, на которых они спали, уже засохла.

- Ночью подобрались и тихо перерезали всех, кого сочли нужным, прокомментировал бодрым голосом Эрвин, уже проснувшийся и восседавший на капоте большой грузовой машины.

- Да, черт возьми! - заметил верзила. - Просто прирезали этих, а остальных продадим!

Алексу было суждено еще не один раз за тот день увидеть эту тошнотворную сцену, когда победители в скоротечной схватке двух банд обыскивали трупы побежденных, а за тем сваливали их в одну большую кучу и гнали рабов дальше. Караван менял хозяев с невероятной скоростью. Эрвин оказался прав - денек выдался не из легких. После того, как пали убийцы убийц 'Ула и компании', Алекс окончательно потерял счет количеству новых хозяев. Сменявшие друг друга кровожадные лица главарей и до глупости вычурные громкие названия банд окончательно перестали его интересовать. Как и все остальные 'живые деньги этого мира' (по выражению Эрвина) Алекс брел куда-то среди нагромождения старых автомашин, тракторов и множества каких-то бесформенных металлических обломков. Рядом невозмутимо шагал сам Эрвин, временами отвечавший на его вопросы.

Вот прозвучал новый боевой клич, прерывая монотонный лязг металла под ногами, и из-за холмов появились очередные претенденты на добычу. Охрана бросилась на них. Снова вспышки и грохот выстрелов, и, оставив после себя еще одну маленькую горку из мертвых человеческих тел, караван идет дальше. 'Дети металла', 'Гонцы смерти', 'Красные великаны', 'Кровавые ножи', 'Длинные ножи', 'Острые ножи'. Только Эрвину, пожалуй, были интересны эти названия банд, в руках которых всего за один день побывал караван рабов, изрядно пополнившийся членами всех этих банд. Где-то среди множества рабов все еще плелся Митч со связанными руками - тоже бывший хозяин.

- Как это мне напоминает старые добрые времена! - улыбнулся Эрвин. То, что было до Декларации Мира.

Государственные перевороты, смены власти. Передел власти среди хозяев жизни. А народ сидит и смотрит на все это со стороны. А что ему еще делать? Есть дают, зрелище - вот оно. Смотри, сколько хочешь. Знай себе иди вперед.

Алекс недоверчиво посмотрел на Эрвина:

- Об этом нет ничего в истории! О чем ты говоришь?

- Ах да! - спохватился Эрвин. - Ты же видел прилизанную версию мировой истории, которую вам теперь преподносят в школах. А мне пришлось изучать ее здесь, на острове.

Среди всего этого железа, созданного для чего? Правильно, для убийства. А когда ж его столько успели наделать? Уж не перед самой ли Декларацией Мира, а? К сожалению, нет, Алекс. Тысячи лет люди убивали друг друга. По разным причинам, но это факт. И то, что в один прекрасный день они решили избавиться от своего прошлого, еще не является гарантией того, что они от него избавились.

- Но они же выбросили все оружие, как ты говоришь... - не понял Алекс.

- Оружие выбросили, - согласился Эрвин.

- Но себя-то они выкинуть на свалку не могут. Сами по себе эти железки не опасны. Стреляют не ружья, стреляют люди. Стоило здесь появиться людям - и началась война. Если это можно так назвать.

Бандитская резня. Так назвать можно. История повторяется. Они делят власть, деньги, женщин, барахло. Все, что считают ценным. А свои ценности они принесли оттуда, - Эрвин махнул рукой куда-то вдаль, - из-за океана, с большой земли. Из большого мира, где тепло и сухо, где надо быть хорошим и тогда дадут конфетку. Здесь чтобы получить конфетку надо быть плохим. А желание конфетки остается.

- Женщины... ты сказал, сюда попадают и женщины тоже. Где они? Я ни одной не видел, - удивился Алекс.

- Не удивительно! Железные холмы гиблое место даже для здорового мужика, а уж наивной особе противоположного пола, привыкшей к мягкому обращению Там, сюда лучше не попадать.

Здесь дикие нравы. Кое-где людоедствуют. Думаю, первую живую женщину ты увидишь на рынке рабов.

- Рынок рабов? - словосочетание было новым для Алекса. - Рынок... Это вроде магазина?

- Верно. Супермаркет такой. На тебя вешают ценник, а покупатели ходят и выбирают товар. Там продают не только рабов. На острове нет денег, поэтому любое место, где что-то меняют на что-то просто обречено стать местом, где все меняют на все.

Большой рынок - именно такое место.

- И скоро мы там будем? - спросил Алекс.

Эрвин подумал немного, потом неопределенно ответил:

- Зависит от многого. Но идем мы правильно. На юг.

- Ты определяешь по солнцу?

- Какое солнце! - рассмеялся Эрвин. - В железных холмах чем чаще на тебя нападают, тем южнее ты находишься.

Раздался выстрел. Эрвин и Алекс одновременно развернулись, чтобы пронаблюдать еще одну сцену передела собственности. Выстрелы загрохотали все чаще, перемешиваясь с криками тех, в кого стреляли. Новая, более многочисленная и лучше вооруженная группировка перехватила конвой. После короткой ревизии новые хозяева построили всех сообразно своему пониманию слова 'порядок' и приказали идти в ту же сторону, что и раньше.

- Почему так? - задал Алекс очередной вопрос. - Почему они все равно идут на юг? Они ведь погибнут?

- Они и идут для того, чтобы погибнуть.

Так же как люди живут, чтобы рано или поздно умереть, - Эрвин снова ударился в какую-то философию. - Люди умирают, потому что другого выхода не предусмотрено. Так и здесь - накопление всевозможного барахла, в том числе и живого, влечет за собой необходимость его обмена на барахло более необходимое в данный момент. Слухи про Большой рынок расползлись далеко, поэтому все и идут туда. Те, кто доходит первыми, обменяв все, что хотели, уходят не далеко и перехватывают группы тех, что шли следом. Чем ближе к рынку, тем сильнее банды и тем лучше они вооружены.