Правда истории или мифология? - Владимир Городинский

Другими словами, абсолютное большинство носителей ценнейшей объективной информации об участии пограничников в боях с фашистскими захватчиками в первые 3—4, самые тяжелые, месяца войны погибли или оказались в плену. К этому следует добавить, что почти все документы, в которых отражался ход боевых действий с началом войны, переписка между штабами и политорганами различного уровня, а также архивные документы многих пограничных отрядов и других частей, при выходе из окружения были либо уничтожены, либо утеряны, либо были захвачены немцами. Длительный же период, в течение которого Главное управление пограничных войск НКВД СССР, по сути, было отстранено от непосредственного руководства пограничными частями, задействованными в охране тыла Действующей армии, не позволил по горячим следам восстановить события первых месяцев войны.

Первая попытка организовать работу по обобщению опыта участия частей и подразделений пограничных войск в боевых действиях с фашистскими захватчиками была предпринята только в сентябре 1941 года. Из ГУПВ НКВД СССР в войска было направлено указание от 12.09.41 г. №19/220261, которое в общих чертах регламентировало эту деятельность45. Однако неблагоприятное для Красной армии развитие обстановки на советско-германском фронте не позволило выполнить это указание. Об этом свидетельствует тот факт, что ещё минимум дважды, в октябре 1941 года и в марте 1942 года указания подобного содержания направлялись в управления войск НКВД по охране тыла фронтов.

В последнем таком указании от 26 марта 1942 года за №В/ОП/001714 отмечалось, что «…в связи с тем, что боевые действия пограничных войск НКВД СССР, в частности пограничных застав и комендатур в Отечественной войне представляют ценнейший материал исторического значения, необходимый для изучения опыта боевых действий пограничных войск в целях подготовки и воспитания личного состава, возникает необходимость теперь же документировать эти операции в виде описаний или воспоминаний их участников…»46.

Судя по этому документу, в ГУПВ НКВД СССР даже по состоянию на март 1942 года не имели ещё полного представления о трагических событиях начального периода войны. Поэтому руководство пограничных войск настойчиво пыталось восполнить этот пробел путём подготовки описаний боевых действий частей и подразделений на основе воспоминаний конкретных участников тех событий. От красноармейца до начальника войск пограничного округа. Наверное, в тех тяжелейших условиях на всех фронтах Великой Отечественной войны, это был единственный способ хоть как-то воссоздать реальные события первых месяцев войны, в которых принимали участие пограничники западных округов. Но при таком подходе, как известно, ещё никому не удавалось избежать явно субъективного подхода к оценке конкретных исторических фактов недавнего прошлого.

Так уж устроен человек, что своё личное участие в тех или иных событиях он по истечении определенного времени предпочитает рассматривать не в чёрных, а в розовых тонах. О том, что чаще всего так и происходило на практике, продемонстрирую на нескольких примерах.

В исторической литературе, где освещаются действия военнослужащих Белорусского пограничного округа в начальный период войны, чаще всего цитируются воспоминания генерал-майора в отставке Г.К.Здорного, бывшего на тот момент начальником 86-го (Августовского) пограничного отряда Управления пограничных войск НКВД БССР. До недавнего времени он был, наверное, единственным источником более-менее полной информации о последних часах перед началом войны и первых боях на западной границе в районе так называемого белостокского выступа. К тому же, автор этих воспоминаний в момент начала войны был вместе с группой офицеров ГУПВ, возглавляемой начальником погранвойск НКВД СССР генерал-лейтенантом Г.Г.Соколовым, и поэтому его воспоминания на протяжении многих десятилетий вызывали особый интерес. Вот выдержки из одного его рассказа о тех далеких и трагических событиях нашей истории.

«21 июня – вспоминает Г.К.Здорный, – обобщенные данные, характеризующие подготовку фашистских войск к нападению, я лично докладывал командующему 3-й армии генерал-майору Кузнецову, прибывшему в Августов в штаб стрелкового полка, который находился здесь же и должен был оборонять город… Командующему я также доложил, что моя маневренная группа (резерв отряда) находится в оперативной командировке… в Литовской ССР и просил выделить в мое распоряжение один батальон стрелкового полка для прикрытия подступов к городу вдоль Августовского канала. При этом я… сделал вывод о возможности вторжения фашистских войск на участке отряда. Генерал Кузнецов на эту мою просьбу ответил: «Думаю, что войны не будет, но береженого бог бережет!».

И он приказал присутствующему при моем докладе начальнику гарнизона, командиру стрелкового полка (фамилию не помню) выделить одну роту, усиленную двумя бронемашинами и двумя орудиями батальонной артиллерии (45-мм), для использования по перекрытию шоссейной и железной дорог на Августовском канале в междуозерье. В случае необходимости, использовать батальон полка, который находился в тылу участка 12-й погранзаставы…

Возвратившись в свой штаб около 18 часов 21 июня, я позвонил в город Белосток и доложил о своей встрече с генералом Кузнецовым заместителю начальника погранвойск БССР комбригу Курлыкину. Комбриг Курлыкин, в свою очередь, мне сообщил, что в городе Ломже на участке 87-го погранотряда находится начальник погранвойск СССР генерал-лейтенант Соколов и с ним начальник погранвойск нашего пограничного округа генерал-лейтенант Богданов. Они собираются выехать из города Ломжи ко мне, и что я должен быстрее прибыть на свой левый стык на шоссе Ломжа-Граево…

…О причинах их неожиданного приезда в расположение 86-го Августовского пограничного отряда мне не было известно.

В 2 часа ночи с минутами 22 июня через офицера штаба 5-й комендатуры я получил донесение капитана Янчука о боевом столкновении наших пограничных нарядов с войсковой группой (до взвода) немецких армейских войск, которые нарушили границу на участке 6-й и 7-й застав 2-й комендатуры в местечке Липске. Спустя минут 30 поступило новое донесение о столкновении наших нарядов на участке 11-й заставы 3-й комендатуры у полотна железной дороги Сувалки-Августов…

…Примерно в 3 часа 40 минут к месту моего ожидания подъехали три легковые автомашины с генералами Соколовым и Богдановым и командиром 87-го погранотряда. Тут же на месте я стал докладывать обстановку.

Примерно через 5 минут, находясь у автомашин, мы все услышали нарастающий гул самолетов, а затем увидели большую группу самолетов, приближающуюся со стороны Восточной Пруссии к нашей территории. Мы сели в автомашины и поехали в Граево.

В 4 часа 10 минут мы были уже в Граево в штабе 5-й комендатуры. Я связался по телефону с начальником штаба отряда капитаном Янчуком. От него я узнал, что на участке 1-й и 2-й комендатур прорвались через границу большие колонны танков и моторизованная группа. Все заставы вступили в бой. Город Августов подвергся налету авиации противника. Сильная ружейная и пулеметная стрельба, разрывы снарядов были слышны на подступах к Августову. Связь на этом оборвалась. Пока я говорил по телефону с капитаном Янчуком, началась бомбёжка Граево, а затем артиллерийский обстрел города и вокзала»47.

В этом повествовании у меня лично вызвали сомнения два момента. Прежде всего, просьба начальника погранотряда к командующему армией о выделении подразделений стрелкового полка «для прикрытия подступов к городу вдоль Августовского канала», а не для усиления пограничных застав на угрожаемых направлениях. Ведь, как следует из рассказа Г.К.Здорного, оборона города с началом войны ложилась на плечи стрелкового полка, командир которого к тому же являлся начальником гарнизона. А 86-й погранотряд в соответствии с предвоенными планами выводился в резерв 3-й армии и в оборонительных сражениях не должен был принимать участия.

К этому следует добавить, что в воспоминаниях уважаемого ветерана говорится о том, что в г. Августово накануне войны дислоцировался 132-й стрелковый полк, а на самом деле там располагался 345-й стрелковый полк.

И во-вторых, в последнее время появилась информация о том, что за несколько дней до начала войны в г. Белостоке начальник ГУПВ Г.Г.Соколов провел совещание с участием всех начальников погранотрядов управления пограничных войск НКВД БССР. Поэтому утверждение Г.К.Здорного, что он не был поставлен в известность о причинах их неожиданного приезда, на мой взгляд, весьма сомнительно.