Лист ожидания. Книга коротких историй - Ксения Йо

называл меня по имени. А режиссёр обращался сдержанно и официально. Но! Придумывал всегда новое отчество (на грани правдоподобия), которое, разумеется, оставалось за кадром:

— Ксения… Ламбрикеновна, Кавалергардорвна, Априорьевна, Ретроградовна, Позитроновна, Коленкоровна, Векторовна, Криптоновна, Гротесковна…

Особую пикантность добавляла его грассирующая "р".

Смысл — соответствуя интеллигентному имени предка, я была легка и невозмутима при любых накладках. Располагала к себе гостя. Режиссёр, в игривом настрое, разбавлял формат нестандартными решениями. А приглашённый, гадая, как же назвать моего папу «уменьшительно», раскрепощался, отвечал неформально. Мы добивались живого, откровенного диалога.

В детстве на мои капризы мама, шутя, предлагала выйти и явиться снова, сменив тон:

— Ты добъёшься всего только "на улыбке"!

Ксения Пародоксовна, избавьтесь, наконец, от серьёзного лица!

Виктор

— Прошу минутку внимания! Как вам моя стрижка?

Парикмахеры оторвались от работы, развернули кресла с клиентами. Секундное замешательство. И смех было не сдержать, даже мастеру, сотворившему недоразумение!

В приподнятом настроении недочёты были ловко исправлены.

Но мой дедушка бывал и прямолинеен. Встречая на вокзале, обматерил во весь голос друга, генерала. (С которым дошёл до Берлина.) Тот нагрузил молодого солдатика своими чемоданами, а сам шествовал по-барски.

Я с детства комплексовала из-за тонких волос. А он твердил, что они уникальны — отреза́л у меня по сантиметру "для опытов". Был изобретателем, проектировал сверхточные измерительные приборы.

Как-то вернулась из школы под впечатлением от колечка одноклассницы. Обошли магазины. Всё не то! Вернулись, спаял мне шедевр. Носила, не снимая.

А когда я притащила домой хомяка, выстроил двухэтажную клетку с аттракционами. Играл на гитаре, а зверь вставал на задние лапы и замирал.

Второй раз до Германии не добрался. Звали настойчиво, предложили условия для работы, о которых мечтать не смел. Без бюрократической профанации!.. Инфаркт.

Жалею, что не сохранила хоть одну микроскопическую гирьку, которую можно было ухватить лишь пинцетом. На память!

О мелочах… Мы перестали их замечать. А ведь нет ничего важнее! Смотрим мимо — в гаджеты. Развлекаемся быстро сменяющейся картинкой… никчёмный груз для копилки памяти.

Таблетки

Мой знакомый (Z) — циник, необременённый узами отношений, в поисках разнообразия отправился в Тай. Уже не молодой мальчик — обжигался на законе подлости, потому прихватил с собой таблетки для потенции. Страховка от гипотетического стресса из-за смены поясов.

Но из багажа понадобились лишь плавки, шлёпанцы и кредитная карта. Выпил в спешке пару капсул, перепутав со средством от головной боли, прямо перед обратной посадкой…

Все 11 часов полёта Z ощущал "вертикальную перегрузку"! Подозрительно обнимал рюкзак — прикрывая «рычаг». Игнорировал рекомендации стюардесс — пристроить ручную кладь на полке. Не поднимал глаз на привлекательную маму с дочкой-подростком с соседних кресел. А те, как заведённые, вскакивали и просили пропустить. Опасался, примут за извращенца!

* * *

Другой приятель (P) мучался бессонницей, ворочался полночи в вагоне Питер-Москва. Сосед с нижней полки участливо поделился снотворным. Пояснение, что достаточно четвертинки, услышал отключаясь…

Воспоминание-вспышка: звонок с работы с требованием незамедлительно явиться! Резко подорвался с кровати, но обессиленный снова провалился в сон…

Подробности оказались бегло изложены в записке на измятом ЖД билете.

Соседу по купе, по настоянию проводниц, пришлось розыскать паспорт и ключи P, сопровождать домой на такси, волочить до кровати. Повезло — обошлось без неожиданностей!

Отголоски «Алисы» Кэрролла — герои попробовали… и подверглись превращению. Напрашивается меткое наблюдение Червонной Королевы: "Одна из самых серьёзных потерь в битве — это потеря головы." (С)

Первые уроки

Когда дочка училась в первом классе, учительница на переменках проводила разминки. Малышня покорно повторяла незатейливые упражнения.

Как-то Марина Владимировна выловила из коридора четвероклассника, подменить. По Машиному восприятию тогда — "взрослого огромного мужика".

Начал со стандартных движений, но вскоре осмелел, пользуясь робостью и неопытностью аудитории. Послушание «паствы» и бесконтрольность вскружили голову. Классная дама вернулась — исполнялся брачный танец приматов. Выгнала немедленно нахала!

В прошлом году он закончил школу и вскоре будет с телевизионных экранов указывать нам — вкладывать деньги, отдавать голоса. Заставит повторять его постулаты. И мы послушно последуем внушению. И со стороны будем выглядеть смешно…

Вот бы нам повезло, и он стал харизматичным фитнес-тренером!

В склифе

Покинуть палату! — грезили все… с травмами нижних конечностей разной степени тяжести.

Обостряли раздражение:

1) «Опереточный»… Пожилой господин лет ста. Бывший солист театра — распеваясь, в пылу, срывал с себя подгузники и швырялся. Метил, как нарочно, в лицо. Мат-перемат обездвиженных гипсом мишеней пропускал мимо. Переходил к увлечённой игре со своим неугомонным "инструментом".

2) «Герой-любовник»… В ожидании установки болтов, упорно склеивал трещину в отношениях. Перелому предшествовала ссора. Из плюсов — сердце Маси дрогнуло, и она вышла на диалог, который не унимался! Монотонно вплоть до поздней ночи с гулом разносился по этажу. Закольцованый, словно абонента заклинило! Мягко и терпеливо ступая как минёр, деликатно улавливал амплитуду настроения, скурпулёзно подыскивал безошибочные выражения. Казалось бы, разумный довод найден, Мася сдавала позицию, тон её смягчался. Но неловкая фраза и недоверие вспыхивало и рушило хрупкую основу.

— Промолчал бы, дурак! — как-то перешла на крик дама из палаты напротив, когда он проговорился Масе, что на перевязке встретил старую знакомую.

Не смыкали глаз от боли, храпа с соседних коек. В нетерпении — ожидали обхода врачей, сестры́ с спасительным уколом, уткой… утешением. В душном запахе лекарств. В неопределённости.

День за днём пациенты мечтали — не промазал бы Опереточный, целясь подгузником в Любовника!

Мужские роли

Чеканя шаг, парень напряжённо тянет за ошейник. Как при исполнении, на охраняемом объекте в непроглядной мгле. В погожий денёк, на изрисованной цветными мелками брусчатке городского парка! То и дело нервно одёргивает, приговаривая:

— Спааакойно! Рррядом!

Мохнатый пёс, добряк и флегма не реагирует. Расслабленно бредёт рядом. Достиг саматхи. В собачьей голове тянется:

— Омммм…

* * *

Другой собачник, стыдливо несёт повинность — сопровождает чихуахуа. Хмурит брови, сквозь стиснутую челюсть успокаивает себя:

— Да ты… собака! Меньше, слабее и глупее…

Друг семенит миролюбиво, резвится под ногами, опутывает поводком деревья и кусты, а потом благородно ожидает вызволителя. В задорном взгляде чёрных бусинок читается уверенное превосходство!

* * *

Оторопевший курьер на велике, отталкиваясь ногами, еле движется рядом с полицейским. Тот лихо сдвинул фуражку на затылок. Величаво ступает, приговаривая неспешно:

— Ты бы голубчик слез с транспорта! Прыткий какой! Я, знаешь ли, бегать непривычный…

Улавливает ли приезжий из Таджикистана стилистику? Понимает, что невольно попал в чеховскую