Скала Жнеца - Сара Пирс

до сих пор никто не заявил о пропаже постояльца, но еще рано. Многие еще не проснулись.

– Откуда именно она упала?

– Из павильона для йоги.

Фарра указывает на деревянное здание на вершине голого утеса, нависающее над их головами. Элин видит стеклянную балюстраду, огибающую фасад павильона, – это единственная преграда, отделяющая его от скал внизу.

– Она упала через балюстраду?

– Да.

– Какая у нее высота? – спрашивает Стид.

– Мне где-то по пояс. – Фарра качает головой. – Я пока не знаю точно, как такое могло произойти.

Но Элин знает, что можно упасть через балюстраду почти любой высоты. Она видела пару кошмарных падений с балкона – одного в жилом здании, а второго в отеле. В обоих случаях жертвы крепко выпили, но сейчас она не знает, пила ли эта женщина. Пока что.

Фарре, похоже, с трудом удается смотреть на скалы.

– Ее нашел Майкл, наш уборщик. Он сказал, что заметил шарф по ту сторону балюстрады. Может, она наклонилась, чтобы достать его, и потеряла равновесие.

– Возможно, но пока мы не узнаем больше, нужно рассматривать все варианты.

Золотое правило при смерти по неизвестной причине – воспринимай все с подозрением, пока не доказано обратное.

– А где сейчас Майкл?

– В павильоне для йоги. Полицейский по телефону сказал, чтобы он оставался там и никого не подпускал. Мы огородили место веревкой и поставили снаружи человека, как он и велел.

– Хорошо. – Элин быстро соображает на ходу. Придется разделять и властвовать, то есть разделить Рейчел и Леона, чтобы они осмотрели оба места происшествия одновременно. – Леон, можешь пойти в павильон вместе с Фаррой и начать там? А мы со Стидом пойдем с Рейчел.

– Конечно. Мы за тобой.

13

Элин и Стид карабкаются вслед за Рейчел по скалам у подножия утесов. Мелкие и плоские камни перемежаются огромными валунами, громоздящимися друг на друга в том месте, где когда-то обвалилась часть утеса. Тут же вспотев, Элин вытирает лоб тыльной стороной ладони. Обогнув утес, она видит бригаду «Скорой», наклонившуюся над телом. Медики тихо переговариваются.

На камнях распростерлась стройная белокурая женщина лет тридцати. Она в черном платье, одна рука заведена назад под неестественным углом. Половина головы, лежащая на камне, практически отсутствует, череп раздробился при ударе. На бледно-сером камне под головой видны брызги мозгового вещества, белые осколки костей и темная лужица крови.

Элин нервно сглатывает. Иногда место преступления бывает таким жутким, что невозможно подготовиться, вот как сейчас. Она знает, что долго будет помнить это зрелище, даже когда дело будет закрыто.

– При падении с такой высоты у нее не было ни единого шанса, – говорит Стид.

– Она мертва, – говорит парамедик Джон – тот, что постарше, высокий и грузный. Он поворачивает запястье. – Фиксируем смерть в семь тридцать три утра. – Глядя на Элин, он снимает перчатку. – Она уже окоченела. Очевидно, массивная травма головы, множественные повреждения позвоночника и таза. Характер поверхностных ран подтверждает гипотезу о падении с такой высоты.

Элин смотрит наверх, на зубчатые края утеса, и от ужаса у нее кружится голова. Она невольно представляет, как падала женщина, переворачиваясь в воздухе, как громко хрустнул череп, разбившись о камни. Снова глядя на тело, Элин рассматривает ее лицо.

Глаза закрыты, правый залит кровью. Пухлые губы приоткрыты и оттянуты вниз.

Взгляд Элин скользит ниже, к черному платью и обуви. Одна сандалия с тесемками наполовину сползла, так что виден идеальный чернильно-синий педикюр. Элин хочется запомнить эту деталь – единственную нетронутую часть женщины.

– Документы у нее есть?

– Нет, и я не вижу сумочки или телефона. Либо при ней их не было, либо они утеряны при падении. – Джон откашливается. – Наверное, мы вернемся обратно, а катер оставим вам, если не возражаете.

Его слова побуждают Элин к действию. Она достает из сумки все необходимое – специальные костюмы, бахилы и перчатки – и передает один набор Стиду.

– Я начну? – спрашивает Рейчел, поднимая капюшон своего спецкостюма.

Элин кивает. Они одеваются, и в тишине шорох костюмов кажется еще громче. Они ждут, пока Рейчел сфотографирует тело и лужицу крови вокруг головы.

Через несколько минут Рейчел откладывает камеру и осматривает маленькие карманы по бокам платья женщины. Они пусты.

– Окоченение?

Рейчел размышляет:

– Я бы сказала, что еще не окончательное. Она лежит здесь больше нескольких часов, но меньше двенадцати.

Это дает Элин первую зацепку – женщина, скорее всего, упала поздно ночью.

– Можно ее перевернуть? Поискать другие раны?

В особенности Элин интересуют следы нападения – пулевые ранения, ножевые порезы.

Стид осторожно обходит тело, пока не оказывается точно напротив Рейчел. На счет три они переворачивают труп. Рейчел осматривает ее спину и ноги.

– Ничего. Не вижу никаких ссадин, не считая повреждений при падении, царапин на руках. Ничего похожего на ссадины при самообороне, нет ни синяков, ни признаков, что ей связывали запястья. Ногти на руках чистые.

Элин кивает. Судя по словам Рейчел, это просто случайное падение, но нельзя исключать вероятность, что ее столкнули. Тщательно рассчитанный толчок сзади может привести к тому же результату, и явных следов обороны не будет.

Пока Рейчел снова берет камеру, Элин поворачивается к Стиду:

– Давай огородим зону лентой. Установи коридор для доступа, как обычно, и заведи журнал осмотра места происшествия. Трудно представить, что кто-нибудь будет здесь слоняться, но просто на всякий случай. Если ты не возражаешь заняться ограждением, я пока введу в курс дела Анну, а потом узнаю, что там у Леона.

– Разумно.

Стид делает шаг вперед, лицо у него пылает.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает она.

– Нормально. – Он откашливается. – Просто… недавно нечто похожее случилось с одним родственником… Нахлынули воспоминания.

Элин пытается его приободрить, но, судя по тому, как он быстро моргает, он никак не может отделаться от воспоминаний. Элин хочется утешить его, но знает, стоит дать волю эмоциям – и она потеряет сосредоточенность, которой с таким трудом добилась.

– Ладно, – в конце концов говорит она и кивает. – Я тебя оставлю.

Она снимает спецодежду и карабкается по скалам обратно, но через несколько метров от места происшествия останавливается, ослепленная внезапной вспышкой света с утеса. Когда она поднимает голову, все уже пропало, но стоит ей двинуться дальше, как блик снова появляется – туманное полукруглое сияние мерцает прямо перед глазами каждый раз, когда она моргает.

Эти ощущения пропадают не сразу, но и когда они полностью исчезают, Элин все равно немного не по себе.

Она чувствует в острове нечто недоброе – странную неподвижность, которая кажется неестественной, зловещей.

14