Lvl 3: Двойник. Part 1 - Василий Анатольевич Криптонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доброжелатель был прикинут точно так же, как в прошлый раз. Коричневый пиджак на футболку с «Благодарными мертвецами», бежевые брюки, туфли в тон пиджаку. Очёчки, лысина, все дела.
Он долгим внимательным взглядом оценил осла.
— Здравствуйте, — вежливо сказал Лимузин. — Меня зовут Лимузин.
— А он может что-нибудь принести? — спросил Доброжелатель.
— Пивка притаранит без вопросов, — сказал я. — Послать?
— Можно, по кружечке.
— Эй, животное! На монетку, гони во «Вспышку», приволоки нам сюда две кружки.
— Но, хозяин, я не смогу инвентаризировать кружки, — возразил осёл. — Они — собственность кабака...
— Беда... Ну, тогда вот тебе два кувшина.
— Тогда мне денег не хватит, хозяин.
— Да что ж ты беспомощный-то такой! На ещё монеток.
— Теперь всё в порядке, хозяин! Я побежал.
Как только осёл ускакал из зала, Доброжелатель повернулся ко мне и, понизив голос, сказал:
— Не доверяй этой твари.
— Чё это? — растерялся я.
— Петов доверили немногим людям, которые особенно успешно адаптировались к виртуалу. И — тебе. Почему?
— А я откуда е*у?
— Потому что к тебе подослали шпиона, Мёрдок. Я ведь говорил, твой дом теперь — чёрная дыра. На проекте нервничают. И вот подсылают к тебе пета. Строго-настрого запрети ему что-либо менять в доме!
Я вспомнил, как Лимузин предлагал сожрать развешанную Мэйтатой траву и нахмурился.
— Продержись неделю, потом его отключишь. И серьёзные разговоры — не при нём.
— А какие разговоры — серьёзные? Про музыку?
— Музыка — это очень серьёзно. Но я сейчас не об этом. Он не должен слышать ничего, касающегося реала. Вот как сейчас.
— Угу. Ясно. Так ты можешь мне объяснить что-нибудь насчёт того, за каким хреном мой брат женился на моей бывшей?
Доброжелатель глубоко задумался, не меньше чем на минуту. Я тем временем добыл из инвентаря гитарку, провёл по струнам, послушал отзвук... Новая музыка, новый репертуар, новый курс... Выдержат ли пацаны? Я-то вытяну, я могучий.
— Я копаю этот вопрос, — наконец промямлил Доброжелатель, — но пока ничего сказать не могу.
— А по какому вопросу ты можешь что сказать?
Я ослабил струны, чтобы сделать звук чуть пониже. Снова прислушался... Во, хорошо. Давненько не брал я в руки гитару. Аж мороз по коже.
— Могу сказать, что процесс по делу того парня, которого обвинили в твоём убийстве, неделю назад закончился. Он получил пятнадцать лет.
— Свезло мудаку, — буркнул я.
— Но они с адвокатом подают апелляцию.
— У него ещё и адвокат? Я думал, там какой-то нищеброд уличный.
— В принципе, так оно и есть... Адвоката ему оплачиваю я.
Я приглушил струны, поднял голову и уставился на Доброжелателя.
— Чего сказал такое?
— Понимаю, как это звучит...
— Это звучит так, будто я тебе сейчас гриф этой гитары в задницу затолкаю.
— Н-да, именно так это и звучит, согласен. Просто в этом деле далеко не всё ясно. Во-первых, скорую вызвал он. И он их дождался, сидя рядом с тобой.
— Погодь. Братан сказал, он там был.
— Был, — кивнул Доброжелатель. — Самого убийства он не видел. И не предполагал — по его словам — что этот паренёк мог быть убийцей. Однако на следующий день полиция внезапно нагрянула с обыском в дом парня, и там обнаружили твой телефон, испачканный твоей кровью. С его отпечатками. Пацана закрыли немедленно, с тех пор он из клетки вылезал только в зал суда.
— Каким надо быть е**аном, чтобы хранить дома айфон убитой рок-звезды, даже от крови не протерев, — покачал я головой.
— Вот и я так подумал. А потом поговорил с парнем. Он уверяет, что не при делах.
— Ну, на его месте я бы тоже уверял.
— Короче говоря, Мёрдок, я ему верю. И я хочу спросить: что ты помнишь о своей смерти?
Я задумался, пожал плечами.
— Да ничего. Шёл по улице. Темно было. Я устал после концерта. Во мне тогда плескалось... Не знаю... Наверное, около литра вискаря. Мне кто-то подсказал, что кокс можно купить на этой улице, вот я и пошёл. Знал, что завтра мне понадобится взбодриться перед вторым концертом. Потом — удар в поясницу. Телефон выдернули из руки. И ещё слышал, как этот мудак убегает.
— Убежал с телефоном, потом — вернулся, — хмыкнул Доброжелатель. — Вызвал скорую. Зачем?
— Совесть взыграла. С долбо**ами бывает. Слушай, Доброжелатель, ты уж извини, но мне про это вспоминать печально. Тут и так за каким-то хреном зима, тоска за душу берёт, а ещё ты, со своими замогильными делами. Ты мне лучше вот что скажи: как я могу записать пластинку? Если есть пластинки — значит, должна быть и студия.
Доброжелатель рассеянно хмыкнул:
— Вроде бы логично... Но пока все записи — это просто копии из реала. Я подниму этот вопрос завтра же. На быстрый эффект не рассчитывай, но сделаю, что смогу. В принципе, такие вещи обычно легко продавливаются. Начальство серьёзно сдвинуто на том, чтобы у каждого была возможность сделать что угодно. И чтобы как можно меньше вещей «падали с неба». У всего должны быть причинно-следственные связи, чтобы...
— ...чтобы как в реальной жизни, — договорил я за него. — Ладно, суть уловил. Больше ничего не скажешь?
Я встал с трона. Доброжелатель покачал головой:
— Пока нет.
— Про матушку чего-то обещал...
— Не время, Мёрдок.
— Чё ты со мной как с маленьким?
— Мёрдок, ты почти месяц пил, узнав об Инге. Дай себе передышку. Я расскажу тебе всё со временем. И я думаю, что очень скоро я буду знать гораздо больше...
— Хозяин, я пивка притаранил! — ворвался в зал Лимузин. — Там тебя толпа ждёт, хозяин! Они на меня странно смотрели, хозяин! Не знаю, как прорываться будем.
— В общем, делай мне студию, мужик, — сказал я, памятуя о наставлении Доброжелателя. — Прям вот так, чтоб уже вчера была. А то совсем расстроюсь и выпилюсь... сам знаешь чем.
Тут Доброжелатель побледнел и сильно округлил глаза, показывая, что даже вот это вот при осле — ну его нахрен. Вслух же сказал:
— Всё сделаю, Мёрдок. Слово даю.
Мы пожали друг другу руки. Я спустился с тронного
