Папа, мама, восемь детей и грузовик - Анне Вестли

- Помолчите минутку, давайте ещё раз послушаем, - сказал папа.

Писк раздался снова, и вдруг они увидели за кустами какое-то черно-коричневое существо.

- У него четыре ноги, - сказал папа. - Оно пищит, как цыплёнок, и плачет, как человек. Это просто-напросто собака. Сидите спокойно. Может, она подойдёт к нам. Бедняжка, она, наверное, очень голодная.

Дети притаились, как мышки, и действительно собака осторожно пошла к ним. Она останавливалась и принюхивалась, иногда она издавала жалобный писк. Конечно, она хотела рассказать им, что она тоже любит пирожки с мясом. Особенно сегодня: ведь вчера за весь день у неё во рту не было ни кусочка.

Мона протянула руку и спросила у собаки, не хочет ли она пирожка.

Собака проворно схватила кусок пирожка, ушла за кусты и спряталась там. Но вскоре она снова подошла к ним.

Наконец она осмелела и подошла совсем близко.

Никогда в жизни дети не видели такой странной собаки. Она была длинная, чёрная, с маленькими коротенькими ножками.

- Это такса, - сказал папа. - По-моему, она очень похожа на самоварную трубу.

- Давайте звать её сегодня, пока она с нами, Самоварной Трубой, предложил Мадс.

- Бедненькая, смотрите, как она замёрзла. На неё просто жалко смотреть, - сказала мама.

- Мы тоже замёрзли, - сказала Мона. - А как сейчас хорошо и тепло дома!

- Нам не стоит сегодня задерживаться в лесу, - сказала мама. - До дому добираться долго, а на обратном пути нам уже не удастся прицепить тележку к трамваю.

- Надо потихоньку двигаться. Ну, пёс, мы уходим домой! Да и у тебя дома, наверное, гораздо теплее, чем здесь.

- А может, она заблудилась? - сказала грустно Марта.

- Ну что ты! Как только мы исчезнем вместе с пирожками, она сразу побежит домой. Спасибо за обед, мать! - сказал папа.

- Мы съели всё, - объявила мама. - Имейте в виду, что дома у меня сегодня больше никакого обеда нет.

- Тогда мы дома позавтракаем, - засмеялся папа.

Они тронулись в путь, но собака не отстала от них. Всю дорогу в город она бежала за ними.

- Самоварная Труба бежит за нами, - шепнул Мадс Моне.

- Я бы хотела, чтобы она осталась у нас навсегда, - шепнула ему в ответ Мона.

- По-моему, мы ей очень нравимся, - гордо сказал Мадс.

Он не отрывал глаз от Самоварной Трубы. Собака бежала за ними так быстро, как только ей позволяли её короткие ножки. И когда папа наконец остановился у ворот их дома и обернулся, он сразу увидел собаку.

- И ты здесь? - удивился он. - Иди, пожалуйста, домой, видишь, мы уже пришли.

Но нет. Собака засеменила за ними, и, когда папа открыл дверь, она шмыгнула в комнату, подошла прямо к печке и улеглась под ней.

Было уже три часа, и, когда они поели (зовите это завтраком или обедом - как угодно), папа сказал:

- Завтра утром мы посмотрим в газетах, не потерял ли кто-нибудь эту собаку. Ведь она очень породистая.

В этот вечер все восемь детей, лёжа в кроватях, мечтали, чтобы завтра в газетах не было объявления о том, что кто-то потерял маленькую черно-коричневую собаку с коротенькими ножками.

Рано утром на другой день папа пошёл и купил пять разных газет.

Все сели за стол, и папа начал громко читать те страницы в газетах, на которых было напечатано: "Потеряно".

Золотое кольцо потеряно вчера. Коричневая кожаная перчатка потеряна вчера в трамвае... Канарейка вчера вечером улетела из клетки. Черно-коричневая такса убежала из дому вечером в пятницу.

- Ага, Самоварная Труба, вот это о тебе, - сказал папа.

- Ой! - Мона так расстроилась, что даже заплакала.

А Мадс сказал:

- Лучше ей туда и не возвращаться, если они даже не могли уследить за ней.

- Она принадлежит какой-то даме, - сказал папа. - Здесь указан адрес. Кто из вас отведёт её домой?

- У меня сегодня только два урока, - ответил Мадс. - Мы с Моной можем отвести её, потому что мы больше всех с ней играли.

- Хорошо, - согласился папа. - Но на память о вчерашнем дне я подарю ей поводок с ошейником.

Папа пошёл в магазин и купил для Самоварной Трубы красивый красный ошейник и новенькую цепочку.

В этот день Мадс по пути из школы нигде не задержался. Он взлетел по лестнице и закричал с порога:

- Она ещё здесь?

- Здесь, - ответила мама. - Вон лежит под печкой.

Самоварная Труба завиляла хвостом и весело залаяла навстречу Мадсу.

- Ну идите скорей, - сказала мама. - Спасибо, Самоварная Труба, ты нам всем очень понравилась.

Самоварная Труба долго смотрела на маму и на хорошую тёплую печку, но в конце концов послушно пошла вслед за Моной и Мадсом.

- Мама сказала, что мы должны поехать на одиннадцатом трамвае до самого конца и пойти вперёд, пока не дойдём до дома номер двадцать пять.

- Хорошо, - сказал Мадс. - Интересно, ездила ли когда-нибудь наша Самоварная Труба на трамваях?

Конечно, Самоварная Труба ездила на трамваях, потому что, когда трамвай остановился, она ловко прыгнула на площадку и натянула поводок, собираясь войти в вагон. Мадс и Мона сели, и Самоварная Труба сразу же положила передние лапы Мадсу на колени. Ей хотелось, чтобы её взяли на руки.

- Прыгай! - сказал Мадс.

Это была замечательная маленькая собачка. Она сидела на коленях у Мадса и смотрела в окошко. Всякий раз, как она видела на улице другую собаку, она начинала лаять.

К детям подошёл кондуктор.

- Возьмите билеты, - сказал он.

- Два детских, - попросил Мадс.

- Два детских и один взрослый, - поправил его кондуктор.

- А мы едем без взрослых.

- Я вижу, - сказал кондуктор. - Но собаке полагается взрослый билет.

- Конечно, мы возьмём ей билет, но тогда у нас не останется денег на обратную дорогу, - прошептал Мадс.

Кондуктор получил деньги, а Самоварная Труба была очень горда тем, что едет по взрослому билету.

И Мадсу и Моне казалось, что трамвай идёт слишком быстро. Вот трамвай остановился на конечной остановке. Самоварная Труба изо всех сил натянула поводок.

Дети пошли точно, как сказала мама, и скоро дошли до дома No 25.

- Позвони ты! - сказал Мадс.

- Ладно! - Мона нажала кнопку. Им долго никто не открывал.

- Может быть, никого нет дома? - Мона даже раскраснелась от этой мысли.

- Подождём - увидим, - сказал Мадс.

Мона позвонила ещё раз. И тут они услышали, как кто-то, шлёпая туфлями, идёт к двери. Наконец им открыла дверь старая дама.

- Ганнибал, да, никак, это ты! - воскликнула она. - Вот хорошо! По правде говоря, я совсем не знаю, что с тобой делать. Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой случилось какое-нибудь несчастье. Это вы его нашли, дети?

- Да, её нашла вся наша семья, - сказала Мона. - Мы нашли её далеко в лесу. Она, бедненькая, была такая голодная и так дрожала от холода. Наверное, поэтому ей очень понравилось у нас дома. Она могла лежать у нас под печкой подряд день и ночь и всё греться. А у вас есть печка?

- Нет, у меня только паровое отопление, но всё-таки у меня хорошо и тепло, - ответила дама. - Заходите, пожалуйста, и всё увидите сами.

- Спасибо, нам очень хотелось посмотреть, как ей у вас живётся, сказал Мадс.

Когда они вошли в комнату, дама сказала:

- Ганнибал, да у тебя, кажется, новый ошейник и цепочка! Можете забрать их домой, дети.

- Нет, нет, не надо! - испугалась Мона. - Папа купил их специально для Самоварной Трубы на память от нас.

- Самоварная Труба? Это вы так назвали Ганнибала?

- Да, она же нам не сказала, что её зовут Ганнибал, - ответил Мадс. - И нам показалось, что имя Самоварная Труба ей очень идёт.

- А вы обрадовались, когда узнали, что у собаки есть хозяин? спросила дама.

- Нет, - сказала Мона. - Мы так надеялись, что никто не будет её искать и она останется у нас навсегда. Вы даже не знаете, как ей хорошо у нас.

- Вот как, - сказала дама и умолкла, о чём-то думая.

Мадс и Мона переглянулись. Дама явно не хотела больше с ними разговаривать.

- Ну, нам пора домой, - сказал Мадс. - Прощай, Самоварная Труба, будь счастлива!

Он наклонился и погладил собаку. А Мона стала перед ней на четвереньки и сказала:

- Если ты ещё раз убежишь отсюда, то приходи прямо к нам. Ладно?

В это время дама очнулась от задумчивости.

- Разве вы так спешите? - спросила она. - Мне хотелось спросить у вас одну вещь. Вы не ошиблись, когда сказали, что вам хотелось бы иметь эту собаку навсегда?

Мадс не успел опомниться, как Мона сказала:

- Конечно, нам бы очень хотелось, чтобы она осталась у нас, но на нет и суда нет, как говорит наша мама, и раз это ваша собака, значит, она ваша, и тут ничего не поделаешь.

- Подождите минуточку, - сказала дама. - Эту собаку прислала мне дочь несколько месяцев назад. Она думала, что мне будет не так одиноко с ней, потому что я живу здесь совсем одна. Но дело в том, что именно теперь, в старости, мне очень понравилось путешествовать. Я собираюсь ехать за границу и не могу взять с собой Ганнибала. И я думала: если я найду каких-нибудь хороших людей, которые захотят взять его к себе, то отдам его. А кроме того, мне трудно ходить с ним гулять. Я вот попробовала выпустить его одного, и вы сами видели, что из этого получилось. Как вы думаете, ваши мама и папа разрешат вам держать дома собаку?