Тени судьбы (СИ) - Бэйлор Алекс

— Осторожно, ребята, — подался вперед Шегвелл и широко улыбнулся, — того и гляди, что после таких острот старина Вэйн может подправить ваши похлёбки своими слюнками или чего доброго, настойкой эртлины.

Вэйн поднял на Шегвелла восторженный взгляд, и едва заметно улыбнулся.

— Пускай только попробует, — нахмурился Чед, и ударил кулаком по ладони, — или давно его жирная задница нагоняй не получала?

Монах, облачённый в длинную поношенную рясу, неподвижно сидел на пеньке. Прижав ладони к груди, он молился уже второй час.

Дождавшись своей очереди, Тортон Шегвелл приблизился к Вэйну, и протянул ему котелок.

— Прости, мяса почти не осталось, — насупился Вэйн, — но я положу тебе побольше картошки.

— Дружище, не переживай, — улыбнулся Тортон, — все в порядке, правда. Ты здесь не виноват.

Вэйн смущенно улыбнулся, и передал ему миску, из которой вздымался пар.

— Как и всегда, отменный запах, — Тортон хлопнул его по плечу, — ты молодчина, Вэйн.

— Эй, Сигрик, ты должен мне десять золотых, — облизнув миску, прорычал Чед Кортвик, — у нашей свинки появилась подружка!

Раздалось пронзительное гоготание, и Вэйн, налив остатки похлебки в миску, побрел в сторону.

Шегвелл испытующе посмотрел на скалящегося Кортвика, и покачал головой.

— Эй, погоди! — Тортон крикнул удаляющемуся Вэйну, и нагнал его, когда тот уже почти вышел из лагеря, — не обращай внимание на эту погань. Поверь, оно того не стоит.

Вэйн с восторгом взглянул на Тортона, и кивнул.

— Спасибо тебе, — пробормотал он.

— За что же это?

— Да хотя бы за то, — он махнул головой в сторону лагеря, — что не насмехаешься надо мной вместе с ними.

Тортон удивленно поднял брови.

— Да перестань, ты не должен им это позволять, — ответил он, — такие отбросы как они, и пальца твоего не стоят. Поэ…

— Надвигается буря, — послышался тихий размеренный голос.

Тортон и Вэйн опешили, и резко повернулись. Позади них стоял прекрионский монах. Он откинул капюшон назад, и перед ними предстал мужчина средних лет со впалыми щеками и темно-серыми глазами. Его лицо, испещренное множеством морщин, являло собой вид чрезвычайно изможденного человека.

Тортон взглянул на изумленное лицо Вэйна Крэкса, затем обратно на монаха.

— Извините, — неуверенно начал он, — я не совсем понимаю. О чем это вы говорите?

Монах посмотрел куда-то вдаль, сквозь Тортона и Вэйна. Воцарилось гнетущее молчание, а затем он спокойным монотонным голосом проговорил:

— Они уже идут, — оскалился монах, — их ничто не остановит.

Он сделал паузу, взглянул на Тортона, и продолжил:

— Я знаю, о чем говорю. Сходятся все знаки и предзнаменования, на которые указал мне Великий Прорицатель.

Монах резко вскинул указательный палец, и приблизился к Тортону. Вэйн попятился назад.

— А он никогда не ошибается, — в глазах монаха сверкнул какой-то безумный огонек. Тортону сделалось совсем не по себе.

— Ваше Преосвященство, я не понимаю, — Тортон сглотнул, выждал паузу, — быть может… может, вы голодны?

Тортон Шегвелл протянул монаху миску остывшей похлебки. Юноша съел всего пару ложек, но аппетит резко пропал.

Лицо монаха исказила какая-то отвратительная ухмылка.

— Скоро, — прошептал он, устремив взгляд в ночное небо, — скоро вы все поймете.

Закончил монах, и скрылся во мраке ночи.

МАРИАННА

Призрачный лунный свет проникал сквозь узкую прорезь бойницы, ниспадая прямо на ступеньки лестницы.

Интересно, как скоро хоть кто-нибудь из них заметит ее отстуствие? И заметят ли вообще? Ведь все гости будут настолько увлечены очередными россказнями тетки Орбис о проделанных успехах Ламии в шитье или танцах, что никто и не вспомнит об отсутствии Марианны. Да и с чего бы вдруг?

Марианна откусила яблоко, и тут же выплюнула кусок на пол.

«Какая кислятина, — скорчилась девушка, и, утерев губы тыльной стороной ладони, швырнула плод наружу.»

— Знаешь, если оно упадёт на голову одному из стражников, по Катерсису снова могут поползти слухи о призраках.

Марианна резко обернулась через плечо. В лестничном пролете стояла Карелла Вэрсион. Женщина отсалютовала чашей вина, и, сделав щедрый глоток, направилась к Марианне.

— Если ты продолжишь ходить по замку настолько бесшумно, то, полагаю, этим привидением стану я.

Карелла расхохоталась, и, подобрав подол платья, уселась на ступеньки возле дочери.

Темно-русые волосы женщины ниспадали ей до самой поясницы. Изумрудное атласное платье изумительно подчеркивало красоту ее карих глаз. К тридцати семи годам Карелла нисколько не растеряла своей привлекательности, и до сих пор ловила восхищенные взгляды послов, знатных лордов и прочих гостей Катерсиса во время званных ужинов.

— В чем дело, дорогая? — Спросила Карелла, но Марианна отвела взгляд в сторону, — почему ты снова сбежала с ужина?

В воздухе воцарилась тишина, прерываемая лишь далекими отголосками играющей музыки и праздных голосов из трапезной.

— Я заметила, — нарушила молчание Карелла, — что старший сын лорда Гердуана весть вечер не отрывал от тебя взгляда, а когда ты ни с того ни с сего выскочила из-за стола, он явно хотел было поспешить за тобой, но его отец запретил.

Марианна глубоко вздохнула и опустила взгляд вниз, покачивая головой.

— Наверное, не хотел дурно выглядеть в гла…

— Зачем ты здесь? — прервала Кареллу Марианна, подняв на неё взгляд. Зеленые глаза девушки сверкали от гнева, — разве ты не должна сейчас сидеть и выслушивать очередную оду своей примерной старшей дочери и собственноручно расхваливать ее перед гостями? Глядишь, к окончанию пира она уже найдет себе достойного мужа. Быть может, даже кого-нибудь из толстосуммов с Раскаленной Долины.

За окном послышалось лошадиное ржание, грохот доспехов, пьяный гогот и женские визги.

Через несколько секунд все прекратилось, и Карелла пододвинулась ближе к дочери.

— Марианна, — прошептала женщина, положив ладонь на плечо дочери, но девушка тут же отдернула руку и всклочила с места.

Она начала уже спускаться вниз, когда усталый голос матери заставил ее остановиться.

— Прошу тебя, сядь, — вздохнула леди Вэрсион, постучав по ступенькам, — мне нужно тебе кое-что сказать.

Марианна наградила мать долгим презрительным взглядом.

— У тебя минута, — прильнув спиной к стене, Марианна скрестила руки на груди.

— Спасибо, — уголки губ Кареллы тронула грустная улыбка, — на самом деле, я не совсем понимаю твое недовольство. Ты же никогда не стремилась быть в центре внимания, предпочитая оставаться в тени.

Карелла взмахнула руками вверх.

— Все эти твои побеги из замка и игры с крестьянскими сорванцами, препирательства с нянькой Орбис и прочие выходки, — с секунду Карелла помедлила, наблюдая за реакцией дочери, но Марианна по-прежнему безмолствовала, — своим бунтарским поведением ты четко дала понять, что все эти рукой «примерной леди» тебе неинтересны.

Леди Вэрсион тяжко вздохнула.

— Понимаю, что я и сама очень часто перегибала палку, — глаза женщины выражали истинное раскаяние, — если ты хочешь упражняться в фехтовании или охотиться в лесу вместе с отцом и братьями, то значит, так тому и быть. В конечном счете, я и сама в твоем возрасте обожала стрелять по мешеням из лука, но, когда моя стрела едва не угодила в бабушку Лерцию, родители раз и навсегда пресекли мою тягу к оружию.

На секунду Карелла о чем-то задумалась и едва заметно улыбнулась.

— Впрочем, между нами говоря, я очень сильно сомневаюсь, что эта стрела смогла хоть сколько-нибудь ранить твою прабабушку Лерцию. Не знаею, помнишь ли ты…

— Да она даже в двери с трудом проходила, — с трудом сдержавшись от смеха, сказала Марианна.

Карелла кивнула головой и, улыбнувшись, заглянула дочери прямо в глаза.

— Я думала, в последний раз, когда она приезжала к нам в гости, ты была еще совсем маленькой, — прошептала Карелла, но Марианна в ответ лишь пожала плечами.