В спецслужбах трех государств - Николай Голушко

Что представляло собой 5-е управление? Любое государство призвано обеспечивать свою внутреннюю безопасность, защищать конституционный строй, гражданское общество от враждебного воздействия.

Со времен Гражданской войны в рамках органов госбезопасности функционировали секретно-политические отделы, занимавшиеся внутренними проблемами: они контролировали сторонников эксплуататорских классов, остатки ликвидированных политических партий, их контакты с белоэмигрантскими, буржуазно-националистическими, террористическими зарубежными центрами. Можно сказать, что осуществлялся традиционный бессмертный политический сыск. Но в последние годы он занимал меньшее значение, чем масштабы контрразведывательной деятельности КГБ по пресечению идеологических диверсий на фронтах «холодной войны». Иностранные спецслужбы не скрывали, что ведущаяся психологическая война является чрезвычайно важным оружием для содействия диссидентству и предательству среди определенной категории советских граждан; она способна подорвать социалистическую мораль, нравственные основы общества, привести к идеологической эрозии и спровоцировать разрушение защитных инстинктов страны.

Особую опасность представляли националистические центры, которые в годы горбачевской перестройки были использованы западными спецслужбами для разжигания идеологии национализма, межнациональной розни на территории союзных республик.

Спецслужбы зарубежных стран втягивали органы КГБ в затяжную идеологическую борьбу, применяя весь спектр присущих им силовых методов и форм деятельности.

В годы руководства КГБ СССР Андроповым и Чебриковым утверждалось, что источники основных угроз безопасности страны находились за ее пределами. Зарубежные спецслужбы сделали все для того, чтобы перенести на территорию нашей страны методы «холодной войны», делая ставку на подрыв изнутри основ политического и экономического строя.

Сотрудники 5-х подразделений проводили политический анализ сложившегося положения, изучали причины возникновения вредных последствий деятельности идеологических противников, осуществляли контроль и пресечение негативных процессов в стране. Основное место в брежневско-андропов-ские годы занимали не репрессии, а локализация, разложение и раскол возникающих группировок, компрометация их вдохновителей, отрыв от них политически незрелых, явно заблуждающихся лиц.

Антиобщественные элементы прикрывали свою деятельность фразеологией правозащитников, рядились в шкуру патриотов, борцов с последствиями культа личности, радетелей расширения демократии и возврата к истинно социалистическим ценностям. Они высказывали несогласие с существующим строем в нашей стране, национальной политикой и линией партии в вопросах свободы творчества, настаивали на необходимости перестройки социалистического общества по образцу буржуазных демократий, стимулировали эмиграционные настроения.

Контрразведывательную работу по срыву идеологических диверсий органы КГБ вели в тех случаях, когда подрывные акции осуществлялись против советского государства с участием спецслужб противника, использующих специальные формы и методы. Велась непримиримая «холодная война», а это значило, что с нами сражался вышколенный, умеющий думать противник.

Историки не без основания считают, что «холодная война» началась сразу же после окончания Великой Отечественной войны с выступления в 1946 году английского премьера У. Черчилля в военном колледже в Фултоне. И. Сталин в ответах корреспонденту «Правды» расценивал эту речь как «опасный акт», «нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, в противном случае возможна война». И она началась — «холодная» вперемежку с американской агрессией на разных континентах нашей планеты.

Спецслужбы империалистических государств посылали своим единомышленникам в СССР такие директивы: «Используйте в своих интересах отдельные политические моменты, которые несут в себе происходящие перемены: расширение гласности, критики и самокритики, более жесткий контроль за соблюдением законности, обеспечением прав человека и т. п.

Генеральное направление борьбы есть наступательные действия, в которые необходимо вовлекать широкие круги различных слоев народа, прибегая от простейших к более сложным формам борьбы. Каждому социальному бунту или недовольству необходимо немедленно придавать национальный характер. Национально-политические цели должны быть доминирующими мотивами, даже если первопричина была не в этом».

После смерти Сталина происходил коренной поворот в карательной политике государства. Хрущев, заявляя об отсутствии политических заключенных в стране, одновременно ставил вопрос: «Как же быть с теми, кто высказывает свое, отличное от других, мнение? Мы стоим за то, чтобы в таких случаях применялись не репрессии, а ленинские методы убеждения и разъяснения». Правда, к концу хрущевской оттепели автократизм и волюнтаризм нового вождя проявились в такой степени, что сотрудников КГБ призывали не только вылавливать явных антисоветчиков, но и собирать информацию о распространителях политически вредных измышлений, любителях анекдотов, примерно таких: «Успехи колхозного сельского хозяйства таковы, что посевную ведут в СССР, а урожай собирают в Канаде». К счастью, такая практика была короткой. Она исчезла сама собой, когда у власти не стало Хрущева.

Следует сказать о некоторой закономерности: при очередной смене лидера КПСС органы КГБ подвергались обязательной критике, дискриминации и смене руководства. Чем больше выливалось грязи на структуры Комитета, тем сильнее вождь укреплял свои позиции. В итоге все возвращалось на круги своя, к традиционному стремлению обязать органы работать под диктовку верховной военной власти.

Свое руководство КГБ СССР Андропов начинал с образования самостоятельного 5-го управления, ставшего головным подразделением в системе органов госбезопасности по борьбе с идеологическими диверсиями. Он понимал, что влияние противника на умы и души советских людей, идейная эрозия в духовной сфере смертельно опасны для страны.

С позиции прошедших лет сейчас отчетливо представляется главенствующая роль сотрудников управления, которое в годы «холодной войны» занималось внешними и внутренними проблемами, грозящими расшатать основы социалистического строя. Советские люди в реальной жизни сталкивались не с разведкой или контрразведкой, а в большей мере с террором, массовыми беспорядками, всякими зарубежными НТС, ОУН, дашнакцутюн и проч., тревогами по «пятой линии», сотрудники которой видели жизнь не из окон Лубянки.