По дороге в синий лес - Анна Васильевна Дубчак

Обменялись информацией. Оба понимали, что дело сложное. Ждали Бронникова, который должен был привезти Ольгу Корнетову с минуты на минуту.

– Слушай, Ребров, если я не ошибаюсь, это ты посадил актрису Лидию Фрумину! Такое громкое дело, интернет просто взорвался этой историей. Известная актриса, красавица и вдруг – убийство!

– Ну, положим, это не я, а суд решил. Но то, что я приложил к этому руку, точно.

– Значит, это твою девушку убили? Вместе с ее сестрой?

– Да.

– Я понял. Прости, что напомнил.

– Да ничего. Надо как-то жить дальше. Кстати говоря, мне сильно помог тогда Бронников.

– Ясно. Говорят, крутой адвокат. Вроде бы он отошел от дел, как сказал один мой знакомый. Тоже адвокат, но только молодой. Он еще выразился так интересно, сказал, что Борис Бронников отравился своей профессией.

– Очень может быть. Я бы вот, к примеру, не смог быть адвокатом. Одно дело, когда защищаешь невиновных, а совсем другое, когда нелюдей, зверей. Думаю, после одного из таких дел он и решил все бросить и уехать из Москвы.

– И где он сейчас живет?

– За городом.

В дверь постучали. Приехал Бронников с подопечной. Ольга Корнетова, хрупкая девушка в черной курточке с капюшоном, джинсах и высоких сапогах, выглядела нездоровой. Под глазами залегли сиреневые круги. Дмитриев начал допрос. На вопросы Корнетова отвечала спокойно, но временами голос ее дрожал. Ее показания полностью совпадали с той информацией, которой Ребров и Дмитриев практически уже обладали. К делу приобщили чеки магазина, в котором Ольга делала покупки, в деле появилось видео с камеры наблюдения, установленной на входе в дом клиента, в квартире которого девушки из клининговой компании убирались. На камере было четко видно, когда вышла из дома Ольга и когда вернулась уже с пакетом. Допрос длился недолго и напоминал доброжелательную беседу. Корнетова отвечала на вопросы тихо, но четко, по делу. Все было закончено. Бронников взглядом поблагодарил Дмитриева.

Процедура оформления подписки о невыезде заняла несколько минут, и Ольгу Корнетову можно было отпускать. И вдруг она посмотрела на Никиту растерянным взглядом и, оглянувшись как бы в поиске поддержки у присутствующих, спросила:

– Вы что, даже не спросите, кто и за что мог меня убить? Вы же допускаете, что хотели убить меня? Коли не должно было быть в моей квартире. И уж точно он не приходил ко мне по расписанию. Он проживает с новой женой, никто не мог знать, когда ему вздумается навестить меня, то есть квартиру… Да, он приезжал, чтобы забрать какие-то свои вещи, но мне кажется, что это было просто предлогом, чтобы увидеть меня, чтобы проверить, как мне казалось тогда, одна я или у меня кто-то появился. Но это только мои догадки, конечно… Коля всегда ревновал меня, причин для ревности у него не было. Просто такой вот человек. Поэтому, повторяю, убийца приходил по мою душу.

И тут Ребров понял, что Дмитриев в желании как можно скорее отпустить Ольгу перегнул палку, сократив допрос до минимума и не задав самых главных вопросов!

– Тогда скажите нам, кто и за что мог бы захотеть вас убить? Вы кого-нибудь подозреваете?

– Конечно! Его новую жену.

– Но зачем же ей было убивать, если ваш муж бросил вас, вы развелись, и он женился на ней? Как ее, кстати, зовут?

– Надежда Власова. Студентка. Учится или уже бросила, училась, когда они с Колей познакомились, на факультете дошкольной педагогики и психологии. Она совсем молоденькая, но, вероятно, обладающая многочисленными талантами, раз сумела отбить его у меня.

По щекам Ольги покатились слезы.

– Они проживали, насколько мне известно, в Газетном переулке? – спросил Никита.

– Да. Но я не думаю, что Колю можно было заманить в новый брак шикарной квартирой с видом на Кремль, которую этой девушке купили родители. Это же в пяти минутах от метро «Арбатская». Он и сам был человеком не бедным. Там что-то другое. Его заколдовали. Или он на самом деле влюбился. Я ее не видела, но наши общие знакомые, у которых чувство такта полностью отсутствует, доложили мне, что она настоящая красавица. Выше меня на целую голову, грудь – сотый размер. Вот так. Возможно, она, понимая, что мужчина он ненадежный, раз так вот легко бросил жену, а потому не факт, что не бросит и ее, ревновала его, может, следила за ним сама или кого-нибудь наняла. И вот когда увидела, что он время от времени приезжает ко мне, то есть в мою квартиру, даже когда меня нет дома (полагаю, что этого она точно знать не могла), решила, что он все еще любит меня, что у нас свидания. И решила избавиться от меня. Случилось такое вот дичайшее стечение обстоятельств, что именно в этот день и в этот час, предполагая, что я дома и уж точно не зная, что там Коля, она, возможно, и не планировала убийство, а просто приехала со мной поговорить. Возможно, она не знала, что я работаю. И вот она приехала, хотела, повторяю, поговорить, но что-то случилось, и она передумала… Вот что именно случилось? Почему она выстрелила? Но раз выстрелила, то уж точно взяла с собой пистолет! Как вы думаете, задавала я себе все эти вопросы или нет? Да я просто с ума схожу от всего этого! Спрашивается, как можно было вообще выстрелить в дверной глазок, не зная, кто стоит за дверью? Получается, и других вариантов быть не может, что она стреляла на звук. Но если даже предположить, что Коля, находясь в квартире, в прихожей, разговаривал с кем-то по телефону, то вряд ли она могла принять его голос, то есть голос горячо любимого мужа, за женский!

– Там была девушка, – проронил Дмитриев. – К сожалению, даже фоторобот мы составить не сумеем, потому что ваша соседка сверху, то есть ее сестра…

– Люся… – оживилась Ольга. – Вы имеете в виду сестру Светы Стрельцовой?

– Да.

– И что с Люсей?

– После того, как раздался выстрел, она вышла из квартиры и посмотрела вниз. Она увидела выбегавшую из вашей квартиры, Ольга, девушку в красном свитере и желтой меховой жилетке.

– Что? Что вы сказали? – Она повернулась к Бронникову, который слушал допрос с хмурым видом: – Борис Михайлович, я знаю, кто это! Стася Суркова! Девушка из нашей конторы. Это у нее красный свитер и желтый меховой жилет! Это хорошая девчонка! Вчера она взяла выходной, сказала, что ей нужно к зубному.

Ребров, понимая, что не может вмешиваться в процесс допроса, едва сдерживался, чтобы не расспросить ее об этой Сурковой. Вот это поворот!

– Вы знаете ее адрес? –