Я, Рейван - Дарт Макменде

Я и сам чувствовал, что начинаю болтать без удержу. Адреналиновый отходняк, будь он неладен. Мужики деликатно сделали вид, что их предводитель молодец молодцом.

– А вы видели, как я их, а? – чуть прерывающимся голосом спросила Бао. – Бац, бац! Как в тире. Штук двадцать положила, да?

– Ха-ха! – начал было Наси. – «Двадцать»! Да ты, пигалица…

– Двадцать, – твёрдо сказал я. – Не меньше. А если и меньше, то совсем чуть-чуть.

– Ладно, – неохотно согласился Гарр. Наверное, вспомнил про «отцовские чувства». – Чуть-чуть так чуть-чуть. Пора заняться главным.

Мы посмотрели в центр зала. Помост скрывала призрачная стена голошоу.

– Срежем клетку сверху, – примерился я. – Нет смысла возиться с подъёмником. Отключи проекторы, Гарр. Да прострели блок питания, какая теперь разница… кантины у нас больше нет. Надо забрать Астилу и уходить.

А когда Гарр вырубил питание голопроекторов и помост снова стал доступен, мы увидели, что с противоположной стороны застрявшей в шахте клетки сидит на корточках Мейджик. Он был без шлема, лицо его казалось таким же перекошенным, как прутья решётки. Одной рукой он держался за крышу клетки, другой сжимал бластер, направленный в голову всё ещё бесчувственной Астилы Й’йен.

Под подошвой моего ботинка хрустнули огромные цветастые очки.

14

Мексиканская ничья. Так, кажется, называется ситуация, когда куча народа наставила друг на друга пушки, но выстрелить первым никто не рискует.

Гарр вскинул карабин, Ластар схватился за «пулемёт», и даже Мессия выхватила свои пистолетики. Мейджик целился в Астилу, мы целились в Мейджика… Я, впрочем, никуда не целился. И даже меч не активировал.

Некоторое время обе стороны смотрели друг на друга в неловком молчании. Теоретически рассуждая, у нас имелась возможность заморить противника голодом, но что-то говорило мне, что времени потребуется слишком уж много.

Мейджик просунул руку с бластером через прутья решётки и ткнул стволом в затылок Астилы. Голова дзингайки безвольно мотнулась: девушка оставалась под действием ошейника-парализатора. Красивая девичья головка, растрёпанные волосы…

Надеюсь, Астила кажется мне такой привлекательной не из-за того, что мы связаны Силой. Обидно было бы запасть на девчонку только потому, что так решило какое-то псионическое поле. Вот хотелось мне самому по себе ей понравиться, чтоб Астила не «судьбе» поддавалась, а тянулась ко мне…

Дзингайка в клетке, внешне оставаясь расслабленной и совершенно безвольной, вдруг открыла глаза. И посмотрела прямо в мои. И тут же снова зажмурилась.

Со стороны Мейджика заметить этот обмен взглядами было невозможно, уверен. Я непроизвольно сделал шаг вперёд.

– Стоять! – сказал бандит, снова тыча стволом в затылок Астилы.

– Мейджик, Мейджик, Мейджик, – укоризненным тоном сказал я, впрочем останавливаясь. – Мейджик, Мейджик, Мейджик. Положил бы ты пукалку.

Тёмное лицо блеснуло зубами.

– Ты, дзингайский выродок! Да как ты посмел?..

– Посмотри вокруг, – сказал я. – Вот так и посмел.

– Ты пришёл за девкой?

– За кем? – удивился я. Не хотелось мне подтверждать истинную ценность Астилы для нас. Привычка блефовать понемногу становилась второй натурой. – За этой, что ли? А ты глупее, чем я думал, Мейджик.

– Я – будущее этого мира! – высокопарно заявил бандит.

«Довольно унылое будущее», – подумал я, а вслух сказал:

– Ты – пустое место. Никто. Неужели ты до сих пор не понял, на кого мы работаем?

– Харзон… – прошипел бандит. Ствол в его руке нервно подрагивал, но я чувствовал, что стрелять в заложницу, свой единственный козырь, он не решится. – Харзон, слепой ублюдок!..

«Хорошо, – подумал я. – Пусть считает, что мы работаем по заказу лидера конкурирующей банды». С Харзоном, несмотря на уговоры Мессии, я даже встречаться не стал, не видел смысла. Ну, надеюсь, «слепой ублюдок» не слишком огорчится.

– Мейджик, Мейджик, Мейджик, – почти ласково сказал я, делая шаг вперёд. – Видишь, как всё просто? Но тебе повезло. Я разумный человек. Контракт с Харзоном уже выполнен. Тебе необязательно… умирать. Оставь оружие, шлюху – и уходи.

Зря я это сказал. Нет, не о «шлюхе»: Астила не какая-нибудь истеричная дура, военную хитрость простит, даже столь бестактную. Но и Мейджик далеко не дурак.

Бластер дрогнул, тёмные пальцы уверенней сжались на рукояти. Бандит разгадал мой блеф.

– Никто не отберёт то, что принадлежит мне, – сказал он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Теперь Мейджик пытался торговаться. Ладно. Поторгуемся.

– Я отнял у тебя твою банду. – Ещё шаг вперёд. – Я отнял у тебя твою власть. Что помешает мне отнять всё, что осталось?

– Я уже убивал дзингаев, – заявил Мейджик.

А вот сейчас блефовал он. Я чувствовал!

– Хороший мальчик, – одобрил я, ставя ногу на обломки барной стойки. – А меня? Меня убить сможешь?

За спиной глухо заворчал Ластар, ойкнула ватекка. От Гарра не донеслось ни звука: я был уверен, что у бывалого солдата в рукаве найдётся парочка козырей, но сейчас собирался обойтись без них. С самого начала пребывания в этом мире я уворачивался от выстрелов, почему не увернусь и теперь?..

– Опустите оружие, бойцы, – сказал я, медленно приближаясь к помосту. Каждый шаг по груде обломков – словно путь на Голгофу, возносил меня всё выше. Скоро я оказался на уровне крыши клетки, и Мейджику пришлось поднять голову, чтобы видеть моё лицо. – Ну, Мейджик? Убей меня, и ты уйдёшь свободным. Мои бойцы – простые наёмники, им нет до тебя дела. Убей и уходи. Или уходи просто так. Оставь всё и уходи. Слово дзингая: тебя не тронут. Выбор за тобой.

Он молчал, тиская бластер. Я подходил всё ближе и почти уже уверился, что успею подойти на дистанцию удара мечом, когда Мейджик всё-таки начал действовать.

То есть я сокращал дистанцию, забалтывал противника, но и он делал то же самое, причём эффективнее, и болтал гораздо меньше, оставаясь при этом в укрытии…

Много позже я понял, что именно это противостояние стало одним из самых важных уроков для меня. Наверное, есть вещи, которые в принципе невозможно вынести из курса конфликтологии. Ты запугиваешь противника, загоняешь его в угол, затем предлагаешь простой надёжный безопасный выход… Но противник, как назло, оказывается упёртым идиотом.

Причём идиотом храбрым и опытным в перестрелках.

Мейджик выстрелил с идеальной дистанции. Идеальной для него, конечно, не для меня. Он пружинисто распрямил ноги, вскинул руку с бластером и, сокращая площадь поражения, лёг корпусом на полукруглую крышу клетки. Я стоял перед ним, как мишень в тире, и думал, что даже в далёкой галактике бандиты в основном почему-то негры.

Мейджик спустил курок.

Чутьё моё в тот момент совершенно молчало, опасности я не ощущал и даже дёрнуться не успел.

15

Зато Астила дёрнулась. Напряглась всем телом, подняла голову и распрямилась. Брови девушки сошлись умилительной хмурой чайкой.

Крыша клетки, игнорируя заклёпки, сорвалась с державших её прутьев и устремилась вверх. Больше всего это напоминало взрыв газа в уличном люке. Металлическая плита ударила Мейджика в торс, голову, вытянутую руку. Заряд бластера безобидно ушёл куда-то вверх.

Сорванная крыша укатилась в дальний угол. На потолке кантины осталось влажное пятно. Я посмотрел на Мейджика: пару секунд он стоял ещё на ногах, а затем упал, молча и бескомпромиссно, как и подобает воину с оторванной головой.

«Дело сделано, – подумал я. – Надеюсь, больше таких живучих сюрпризов в кантине не осталось». Я повернулся к своей команде, театрально раскинул руки и поклонился.

– Астила! – донеслось снизу: Гарр уже карабкался по обломкам.

«Друг называется, – подумал я, – не может дать мне хоть минуту славы. Я всё-таки шашкой тут помахал будь здоров, как настоящий дзингай!..» Но, откровенно говоря, Наси был прав: всю операцию мы затеяли ради спасения Астилы, о девушке и следовало думать в первую очередь.

Я шагнул к клетке и протянул руку. Но дзингайка проигнорировала предложение помощи. Она ухватилась за вывернутые прутья и одним рывком выпорхнула из клетки. Первым делом сорвала и отбросила в сторону ошейник. Затем повернулась ко мне. Я улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.

– «Шлюха»? – спросила девушка, яростно одёргивая корсет, хотя что там было одёргивать-то? – «Шлюха»?!.

Сердитая. И красивая.

– Нет эмоций, – сказал я. – Есть покой.

– Ты!.. – Она аж задохнулась от возмущения. – Ты не дзингай! Ты не можешь…

– Зато ты дзингай, – ответил я.

Забавно было наблюдать, как негодование от подколки борется в девушке с осознанием моей правоты.

– Ты прав… – протянула она наконец, по всей видимости собираясь разразиться нравоучительной тирадой.

Но этого я ей не позволил.

– Мак.

– Что?

– Моё имя, – терпеливо пояснил я. – Мак.

Именно Астила захватила в плен бывшего «меня». Разумеется, она знала, что на самом деле я Рейван. А я знал, что она знает. Но она-то не знала, что я знаю, что она знает!.. В общем, лучше сразу задать вектор общения поспокойней, а то ещё вообразит, что раз я «вспомнил», то надо меня того… этого.