Критическая точка - Гарм Видар

5. СОБАЧИЙ БРЕД

Аксиома "Всеобъемлющего идиотизма":

"Мысль, высказанная вслух - есть ложь, поэтому

мысли лучше сразу записывать, а потом уж

врать как по-писаному."

"Порою мысль бывает столь причудлива, что

начинает явно граничить с идиотизмом.

Но порою она бывает настолько проста, что

вновь начинает граничить с идиотизмом, но

уже с другой стороны."

Следствие 1:

"Если Вы находитесь в окружении нескольких

субъектов, то, могу спорить, что они все,

без малейшего сомнения, идиоты."

Следствие 2:

"Если Вы сами составляете чье-нибудь окружение,

то идиот на этот раз, скорей всего, Вы."

Соб. соч. Сидорова, т.4, стр.986

Пройдя сквозь стену, без особого физического ущерба, как для себя, так и для стены, но слегка травмированный морально, Сидоров очутился в просторном зале, обстановка которого была выдержана в строгом ранне-готическом стиле.

Посреди зала стояло одинокое совершенно деревянное кресло с высокой резной спинкой. В кресле, на вид не менее одинокий, сидел неопределенных лет человек, чертами лица и фигуры, Сидорову кого-то смутно напоминавший.

От неожиданности Сидоров поперхнулся, закашлялся и сдавленно просипел:

- Ты кто?

- Друг.

- Какой друг?

- А у тебя, Сидоров, что много друзей?

- Да нет вроде, - смутился Сидоров. - Не так чтобы много, но один-второй наберется.

- Ну, набраться это не проблема, это каждый может...

- Я не то имел в виду, - еще больше смутился Сидоров.

- Да ладно, уж! Чего передо мной ножкой шаркать, - ухмыльнулся новоявленный Друг. - Короче, я - обобщенный образ друга (ну, вроде как обобщенный образ врага, только наоборот). И я собираюсь быть гидом в твоих познавательных блужданиях по твоим же собственным душевным потемкам. Опять же, вроде как гражданин Вергилий при товарище Данте.

- Это что же, как по Кругам Ада?

- Да брось ты, Сидоров! У тебя явно гипертрофированное самомнение. Круги - это у тебя под глазами. Опять небось намедни был в гостях у сказки... по имени Бахус. А я, если говорю: потемки, значит - потемки! Ну и, соответственно, значит деревеньки там всякие... потемкинские, поселки городского типа, городишки захолустные, улицы, улочки, переулки, закоулки и тупички...

- Насчет тупичков: я бы попросил без намеков!

- А какие тут могут быть намеки, я прямо говорю - ТУПИЧКИ!

- Когда начнем? - покорно спросил Сидоров, мучительно стараясь вспомнить, кого этот чертов Друг напоминает...

- А Щ-А-СССССССС!..

Сидоров вздрогнул, а обобщенный друг радостно закудахтал:

- Посмотрите направо: там вы можете видеть... Впрочем, направо лучше не смотреть, все равно, то, что вы там увидите, будет неправильно истолковано. Лучше посмотрите налево... Впрочем, нет. Налево - тоже излишне! Давайте сначала посмотрим на начало, а в конце - на конец. А ничего себе каламбурчик?!!

- А без этого никак нельзя? Без дешевого театра одного актера при одном зрителе? - мрачно спросил Сидоров.

- Без актера или без зрителя?

- Я кажется ясно спросил: без театра?

- Если есть актер и хотя бы один зритель - значит будет и театр! отрезал Друг. - Итак, представление начинается! Жуткая драма из жизни Сидоровых! Спешите видеть! Только один спектакль в этом сезоне!!! Маэстро музыку! Пшшшшел зановесс!!!

6. ТЕАТР ОДНОГО АКТЕРА (ТЕАТР ТЕНЕЙ)

"То что Жизнь - Театр, мысль настолько банальная,

что не стоило ее здесь и упоминать. Но все же,

иногда так хочется заглянуть в глаза тому, кто

в этом театре подвизается на должности

главного режиссера."

"И лишь отыграв до конца свою роль в массовке,

начинаешь понимать, что слово "бис!" не столь

идиотская выдумка, как казалось в начале

спектакля, с претенциозным названием "жизнь."

Из записных книжек Сидорова

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ: СЕКСУАЛЬНО-АМОРФНОЕ

Сцена соответственно тоже первая: ностальгическая

(те же и женщина)

- Это ты, Сидоров?

Сидоров вздрогнул, слишком давно он не слышал этого нежного пастельных тонов с металлическими переливами голоса, и растерянно посмотрел на Обобщенного Друга.

- Твоя реплика, Сидоров, - экзальтированно зашипел Друг и призывно вытаращил глаза, став похожим на Обобщенный Образ вареного рака, вместе с Обобщенным Образом бочкового пива. - Ну же, Сидоров! Реплика!

- Да, это... я, - запинаясь пробормотал Сидоров.

- Боже, как нетривиально! Как свежо и безапелляционно! Как ново! хрипло захихикал за спиной Сидорова Обобщенный Друг. - И я бы сказал...

- Заткнись!.. пожалуйста...

- О-о-о!!!

- Здравствуй Маша.

- Ну заходи, если уж принесла нелегкая.

- Я тут деньги кое-какие принес, - Сидоров осторожно тронул огромную бронзовую ручку ближайшей двери. Дверь стремительно распахнулась, словно от пинки, и Сидоров, не выходя из мрачного готического помещения, оказался на пороге квартиры номер 85, на шестом этаже современного блочного девятиэтажного дома.

- Господи, Сидоров, если бы только знал, как я тебя ненавижу!!!

- Твоя реплика, Сидоров!

- ... ... ...

- Немая сцена. Герой в состоянии полной прострации проходит процесс регистрации и медленно-медленно восходит на Голгофу.

Сидоров метнул косой звериный взгляд на Обобщенного Друга и тяжело переступил порог.

ДЕЙСТВИЕ: ТО ЖЕ

Сцена вторая: Планомерно-Истерическая

Мизансцена: там же те же, но уже не те, что прежде

Сидоров: Маша...

М._Сидорова: Подонок!

Обобщенный Др.: Встать! Суд идет.

Сидоров (с тоской): Маша...

М._Сидорова (с нежностью, но в остервенении): Я всегда знала, что ты, Сидоров - гнида!

Обобщенный Др. (задумчиво): Суду не ясно: если всегда, то к кому, собственно, претензии?

Сидоров (глухо): Маша...

М._Сидорова (в экстазе): Ты испоганил всю мою жизнь!

Обобщенный Др. (заинтересованно): А ты, видать, способный парень, Сидоров, а?

Сидоров (еще глуше): Маша...

М._Сидорова (в остервенении, но доброжелательно): Хоть бы ты скорее подох, Сидоров!

Обобщенный Др. (торжественно): С глубочайшим прискорбием вынуждены сообщить: сегодня ровно в двадцать минут по-полудню перестало биться сердце, совершенно отказала печень, взбунтовалась селезенка и другие официальные и не менее важные органы и системы, а то, что еще на удивление продолжает функционировать немедленно будет предано медленному огню и бренный пепел развеют на главной площади города, причем в том месте, где в последствии будет выставлен на всеобщее обозрение бюст и другие наиболее важные, уцелевшие после кремации органы и прочие аксессуары. Музыка играет печальный сигнал!

(Слышны звуки Шопена. Сидоров затравленно озирается.)

Сидоров (решительно): Маша!

М._Сидорова (не менее решительно): Пошел ты, Сидоров...