Библия, которую читал Иисус - Филипп Янси

Величественная речь Господа в главах 38–42 книги Иова привлекла внимание многих исследователей, не говоря уж о защитниках окружающей среды, которые ссылаются на нее в доказательство того, что Бог ценит созданный Им мир. Я тоже дивлюсь прекрасным образам природы — страусам, горным баранам, диким ослам и крокодилам. Но удивлению сопутствует менее комфортное чувство полной ошарашенности. Речь Господа особенно удивительна тем, о чем в ней не говорится. В ней так и не заходит речь о страдании. И это просто поразительно, после того как тридцать пять глав подряд только об этом и говорили. Почему Бог не отвечает на вопрос, который терзает несчастного Иова?

Бог выбирает тему, которая возвращает нас к сюжету двух первых глав. Мы вновь видим драму Иова как бы из–за кулис. Иов и его друзья говорили только о страдании, потому что они находились «внутри» трагедии и не могли разглядеть ничего другого. Но Бог с самого начала знал, что главная проблема здесь — не страдание, а вера Иова. Сможет ли человек сохранить веру во всемогущего и невидимого Бога, даже если все вокруг него будет противоречить этой вере?

Бог не посвящает Иова в суть космической борьбы, в которую человек, сам того не осознавая, оказался вовлечен. Если позволить Иову заглянуть за кулисы, будут нарушены условия пари, которое все еще не завершено. Бог также не выражает ни малейшего сочувствия физическому или моральному состоянию Иова. Напротив, Бог гневно обрушивается на Иова, превращая его в обвиняемого:

«Кто сей, омрачающий Провидениесловами без смысла?Препояшь ныне чресла твои, как муж:Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне»(38:2–3).

Он продолжает Свою мощную речь, не давая Иову и словечка вставить. Одним ударом Бог возвращает человека на скамью подсудимых.

Весть Бога, выраженная рядом великолепных поэтических образов, сводится примерно к следующему: «Иов, покуда ты не сумеешь получше разобраться в устройстве физического мира, не пытайся указывать Мне, как управлять его нравственным механизмом». Описывая чудеса природы, в особенности ее диковины и даже чудищ, Бог намекает на присущие материальному миру ограничения и внутренние законы, в которые Он предпочитает не вмешиваться. Бог упрекает Иова только в одном: в ограниченности его точки зрения. Свое суждение и свой вызов Богу Иов основывал на недостаточном свидетельстве. Мы, «публика», знали об этом с самого начала. Чтобы исправить этот дефект зрения, Бог расширяет спектр видимого мира.

Иов вместо своего жалкого состояния может теперь постичь всю вселенную.

Мне кажется, что, если бы в тот момент Бог зачитал Иову страницу из телефонного справочника, Иов и это бы принял. Все его сомнения отступают перед доказательством силы и славы Бога. «Так, я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал», — признает Иов (42:3). Его покаянное признание и примирение с Богом разрешают наконец спор, начатый в главе 1.

Спор шел о вере Иова. Будет ли человек цепляться за свою веру, если утратит всякие эгоистические причины для этого? «Он проклянет Тебя!» — вот на что поставил Сатана и проиграл. Иов сохранил свою веру.

Произнеся Свою речь, Бог вознаграждает Иова, удваивая его прежнее состояние. Такое решение должно устроить даже друзей Иова с их ущербным представлением о Божьей справедливости. Боль? Но и ее Богу нетрудно исцелить. Еще волов и верблюдов? Пожалуйста. Некоторые люди сосредоточиваются на сообщении о восстановленном благополучии Иова и подчеркивают, что Иов перенес лишь временное испытание, а затем получил воздаяние. Однако в целом пафос этой книги убеждает меня в том, что суть ее — не в награде за веру, а в самой вере. Я говорю об этом с осторожностью, но в глазах Бога и материальное благосостояние Иова, и даже его физическое благополучие означают гораздо меньше, чем решение этой космической проблемы.

Подобно Иову

Благодаря той особой точке зрения, которую предлагают первые две главы, история Иова рассказывает нам отнюдь не только о чрезвычайных испытаниях, выпавших на долю несчастного старика. В начале главы я признался: когда–то мне казалось, будто суть книги Иова сводится к проблеме страдания. Теперь мне известно, что для многих читателей этот сюжет книги становится парадигмой нашей собственной жизни. Повесть о борьбе между высшими силами и об испытании веры превращается в рассказ о страданиях человека.

Иов столкнулся с кризисом веры, и кризис сыграл в его жизни большую роль, чем само страдание. То же самое происходит и с нами. Каждый из нас рано или поздно оказывается в положении Иова. Быть может, нам не придется столкнуться со столь ужасными несчастьями, но любая трагическая случайность, роковая болезнь и даже потеря работы может заставить нас трясти в недоумении головой, вопрошая: «Почему это случилось со мной? За что Бог прогневался на меня? Почему он меня оставил?»

Подчас мы начинаем воспринимать внешние обстоятельства — болезнь, свою некрасивую внешность, бедность, неудачи — как нечто враждебное и просим Бога изменить ситуацию. Будь я покрасивее… побогаче…. найди я подходящую работу — и все уладится. Если б мне немного умерить свои плотские желания, я бы смог всей душой поверить в Бога. Но Иов учит нас, что вера нужна именно в тот момент, когда верить вроде бы и невозможно.

Как только испытание коснется нас, мы склонны замыкаться в своей проблеме, сужать поле зрения. Как Иов, мы начинаем обвинять Бога и воспринимать Его Как противника. Иов откровенно спрашивает Бога: «Хорошо ли для Тебя, что Ты угнетаешь, что презираешь дело рук Твоих?» (10:3). Заглянув за кулисы в первой главе, мы узнали, что Иов был избран, а не отвергнут. Бог рискнул Своей репутацией, всецело положившись на поведение этого конкретного человека. В тот момент, когда Иов чувствует себя покинутым и оставленным Богом, Бог лично и очень пристально следит за каждым его словом. Людям кажется, что Бог отсутствует, а Он совсем рядом.

Книга Иова убедила меня в том, что Бога гораздо больше интересует наша вера, чем наше благополучие. Это жестокая истина, и мне нелегко писать о ней, нелегко ее принять. Она мало соответствует тому приятному, уютно–домашнему представлению о Боге, которое сложилось у многих христиан. Я бы не пришел к этому выводу, если б книга Иова стояла в Библии особняком. Но вспомните об испытаниях, которым подвергались многие любимцы Бога!

Обращаясь к Иезекиилю, Бог называет Иова в числе трех величайших праведников (см. Иезекииль 14:14). Двое других, Ной и Даниил, подтвердили свою веру: один — посреди всемирного потопа, другой — в окружении львов. Авраам подвергался столь же суровому испытанию, как и Иов. Ему было велено собственной рукой принести в жертву сына, рождения которого он дожидался всю жизнь. А Давид? Стоит перечитать Псалом 21, чтобы услышать вопль человека, оставленного Богом. Одна строчка во Второзаконии показывает образец отношений Бога с народом избранным: «И помни весь путь, которым вел тебя Господь, Бог твой, по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем» (8:2).

Серен Кьеркегор, прошедший через душевные страдания, подобные страданиям Иова, пришел к заключению, что истинная вера, очищенная, как золото, возникает именно из этого парадоксального состояния, из нарушения ожиданий, которые мы связывали с Богом. Ложась в постель, Кьеркегор клал книгу Иова под подушку, как ребенок кладет учебник, чтобы не забыть за ночь выученный с вечера урок. В его глазах Иов и Авраам были истинными рыцарями веры. Пройдя через мучительные испытания и проверку, они достигли того уровня веры и верности, на который невозможно подняться иным путем. «Шип в пятке заставляет меня подскочить выше, чем прыгают люди со здоровыми ногами», — говорит Кьеркегор.

Даже Сын Божий приобрел на земле опыт разлуки с Богом. Как Израиль, Иисус прошел через испытание в пустыне, чтобы узнать, «что было в Его сердце». Позднее, в час гораздо более мучительного испытания, Иисус возопил на кресте (повторяя слова Псалма 21): «Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил Меня?». Как Иов, Он сохранял веру вопреки этому чувству богооставленности — «В руки Твои предаю дух Мой». И для Него тоже, как и для Иова, Отец никогда не был так близок, как в тот момент, когда казалось, что Он отсутствует. Павел утверждает, что в момент крестной смерти Бог был «во Христе… сочетая с Собой мир».

Космическая битва

Почему Бог допускает и даже поощряет такие испытания веры? Неужели для Бога имеет значение, примет Его или отвергнет этот мужчина, эта женщина? Елиуй, последний, наиболее склонный к мистике Утешитель Иова, отвергает саму мысль о том, что Бога могут интересовать дела или чувства Иова:

«Если ты грешишь, что делаешь ты Ему?и если преступления твои умножаются,что причиняешь ты Ему?Если ты праведен, что даешь Ему?Или что получает Он от руки твоей?Нечестие твое относится к человеку, как ты,и праведность твоя к сыну человеческому»(35:6–8).

Однако первые главы книги Иова открывают нам, что Бог многое поставил на добродетель или бесчестие одного человека. Эта книга только указывает, что многое зависит от веры одного человека, она не поясняет, почему это так. Мне это кажется наиболее важным и долговечным уроком книги Иова.