Медовый месяц в Греции - Джеки Браун

– Дарси, тебе нравится твоя работа?

– Наверное, – Дарси пожала плечами, – она позволяет оплачивать счета.

Грустный и однозначный ответ, по мнению Ника.

– Тебе следует заниматься делом, к которому ты чувствуешь страсть. Иначе какой смысл?

– Думаю, ты бы понял, если бы сам не был так увлечен своей работой.

– Кое-чем я увлечен еще больше.

Честный ответ Ника и улыбка, которой сопровождались его слова, впрыснули в вены Дарси яд желания. Оно горячей волной прошло по ее телу, испугав своей силой. Это было странно и незнакомо. Она так тосковала по этому неведомому чувству! Черт возьми, если быть откровенной до конца, она ощущала себя пустыней, жаждущей дождя. Ливня. Шторма.

– Если продолжишь смотреть на меня так, я не выдержу и отвезу нас обратно в отель, – предупредил Ник. И ее снова обдало жаром.

– Прости, я задумалась о… о всех переменах, что произошли со мной за последнее время. Мне в любом случае нужно искать новое жилье. Почему бы заодно не заняться поисками новой работы?

– Ты на перепутье, – произнес Ник.

Над ними загорелся красный свет, и «шелби» остановился.

– Больше похоже на этот оживленный перекресток, только с неработающим светофором.

– Тогда тебе нужно очень осторожно перейти на другую сторону.

«Очень осторожно». Именно так она вела себя последние несколько лет. А теперь беззаботно сказала:

– Или перебежать через дорогу сломя голову, и будь что будет. В конце концов мы выяснили, что я склонна к авантюризму.

– Мне нравится твой стиль. – Левая рука Ника покинула рычаг коробки передач и коснулась ее щеки. Он наклонился ближе, в его глазах читалось желание… Позади взвыл клаксон.

– Зеленый, – сказала Дарси, подавив смешок.

Машина рванула вперед. Дарси поправила шарф и решительно сменила тему:

– Поговорим о тебе.

– Хорошо. Чем я зарабатываю на жизнь, ты знаешь. Еще ты знаешь, что у меня есть брат, который вот-вот женится.

– Младший. Петрос.

– Отлично. Ты внимательна к деталям.

– Этим я зарабатываю на жизнь. Ты же помнишь, я проверяю факты.

– Или проверяла.

Семечко, так недавно оброненное в почву, казалось, уже пускает корни. Дарси постаралась сосредоточиться на разговоре.

– Расскажи мне о Петросе. Сколько ему? Какой он?

Щека Ника чуть заметно дернулась, но, когда он заговорил, тон его был почти небрежным.

– Он на год младше меня. Мальчишками мы все делали вместе. Теперь… он работает с отцом в его магазине. Они занимаются электроникой.

– Семейный бизнес?

Ник кивнул.

– Отец надеялся, что и я последую по его стопам.

– Но у тебя другие интересы.

– Да.

Один слог. Никакого сожаления в голосе. Но столько грусти. Снова эти семейные ожидания, поняла Дарси. Надеясь развеять его, она сменила тему:

– А что насчет невесты Петроса?

И снова Ник сжал челюсти:

– Селена.

В воздухе повисло напряжение.

– Красивое имя.

Он усмехнулся:

– Мы выросли вместе, мы трое. – После короткой паузы Ник добавил: – У меня и Селены был роман.

Дарси от удивления позабыла про тактичность.

– У тебя был роман с женщиной, на которой женится твой брат?

– Точнее, мой брат женится на женщине, с которой был роман у меня.

– О!

Больше похоже на «вот черт».

– Хочешь знать, разбито ли мое сердце?

– Оно разбито?

– Исцелилось много лет назад.

До конца ли? Дарси не была уверена. В его голосе слышались нотки не то злости, не то обиды из-за предательства. А если бы все и вправду было кончено, он бы ничего не чувствовал. Ей хотелось спросить, почему он расстался с Селеной, но она чувствовала, что не стоит касаться этой темы. Поэтому она просто сказала:

– Неловко было, наверное.

– Точно.

Пару минут они ехали молча, потом на нее что-то нашло.

– Кстати, к вопросу о неловкости. Селена и Петрос тоже приглашены на ужин?

Если да, то Дарси есть о чем беспокоиться. Ей предстоит произвести хорошее впечатление на родителей и бабушку Ника и при этом не растревожить старые обиды, связанные с любовным треугольником. Но, на ее счастье, Ник покачал головой:

– У них другие планы. Встреча с распорядителем в ресторане насчет изменения в меню. У одной из кузин невесты оказалась страшная аллергия на арахис.

– Вот и славно, – Дарси с облегчением прикрыла глаза и тут же поморщилась, – я не про аллергию, конечно. Анафилактический шок и все такое, это ужасно, но…

– Да я прекрасно понял, о чем ты. – Короткий смешок Ника успокоил ее.

Через несколько минут они подъехали к двухэтажному дому с белыми стенами в окружении пышного сада.

– Мы на месте.

«Шоу начинается», – подумала Дарси, стягивая с головы шарф и оглядывая свое отражение в зеркале заднего вида.

– Ты выглядишь восхитительно, – заверил ее Ник.

И все же ее желудок нервно сжался. Она обратилась с короткой молитвой к Создателю, прося, чтобы ее не стошнило от волнения.

– Это дом моей бабушки, но родители живут буквально в двух шагах.

И Ник указал на соседний дом, который выглядел почти так же. Дарси сосредоточилась на деталях, это успокаивало. Как ни скудны были ее познания в ботанике, она узнала герань в горшках около входной двери и рядом с металлическими перилами, опоясывавшими террасу на втором этаже. Хотя в воздухе не ощущалось ни дуновения ветерка, до нее долетал густой аромат роз.

– Ух ты. У твоих родителей и бабушки, как говорится, «зеленые руки». Здесь все такое… зеленое. Моей маме бы это понравилось. И моим сестрам тоже. Они могут вырастить что угодно где угодно. А у меня руки «черные».

Он взял ее ладонь в свою и внимательно осмотрел пальцы:

– Вроде все нормально.

– Это просто такое выражение. «Зеленые руки» – это о тех, у кого растения как будто сами собой растут. А «черные» – это убийца растений. Поэтому мой единственный цветок дома – фикус. Пластмассовый. По крайней мере, для него я не опасна.

– Понятно, – вежливо сказал Ник.

Ничего ему не понятно, но Дарси не могла остановиться, хоть и чувствовала себя идиоткой.

– Фикус все равно выглядел жалко, но я тут ни при чем. Это все Руфус.

Губы Ника тронула улыбка.

– Да-да. Соратник сатаны.

– Точно. Он использовал фикус в качестве когтеточки.

Ник вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть дверь Дарси.

– Пойдем.

Внезапно у него стал такой вид, словно он готовился к сражению. Эта перемена не ускользнула от Дарси и еще больше взволновала ее.

Он провел ее к дому и вошел не стучась.

Никаких формальностей. Даже если это из-за того, что он зашел к собственной бабушке. Ей это пришлось по душе.

Прихожая вела в гостиную с камином – уютное место, располагающее присесть и расслабиться, что не помешало бы Дарси: она ощущала себя свернутой пружиной. Из глубины дома доносились голоса, говорящие по-гречески. Она услышала имя Ника и, как ей показалось, ее собственное. Дарси взглянула на него, но он был невозмутим.