Наркопьянь - Алексей Ручий

 - Я тебя, блядь, не пойму, братан, - говорил мне Леха - мы сидели с ним в небольшой пивнушке на станции и пили пиво, иногда он подходил к однорукому бандиту и спускал несколько бумажек, я равнодушно смотрел на это: азартные игры меня никогда не привлекали, - когда ты пьяный, тебя хуй заткнешь, а когда трезвый - слова, блядь, не вытянешь...

 - Извини, какой уж есть. - Странно, учитывая количество выпитого за последние несколько часов, я был на удивление трезв. Вообще я заметил, что бывают в жизни такие моменты, когда алкоголь не берет тебя вообще. Что-то вроде закона обратного действия: чем больше усилий предпринимаешь, тем меньше конечный результат. - Мне нравятся крайности... они позволяют чувствовать жизнь как-то физически что ли...

 - А мне вообще по барабану все это. Нужно жить так, как тебе нравится. И вести себя так, как тебя прет. Нужно получать кайф... от всего. И плевать, что они все об этом думают, - он обвел взглядом небольшой мрачный зал пивнушки, кроме нас тут было только трое алкашей - два мужика и одна баба, которые глушили в углу портвейн.

 Это говорил человек, у которого были жена и дочь, комната в общаге, еще сын от первого брака и бывшая жена (когда он все это успел в свои двадцать шесть?), алименты, гитара, алкоголь в убогих забегаловках на железнодорожных станциях, случайные связи на стороне и немного здорового чувства юмора. Немного мрачноватого, но... многие и этим не могли похвастаться. Я никогда не мог врубиться в Леху до конца. Зато он сходу врубался во всех и каждого.

 Мы допили пиво и вышли на улицу. Леха достал из кармана ворох мятых десяток и, не считая, протянул мне.

 - На, держи.

 Я отстранился.

 - Леха, это ж твои бабки... ты их заработал. Я не могу их взять. И потом - у тебя жена, ребенок.

 - Говорю, бля, бери, - Леха запихивал деньги мне в ладонь, - один хер в автоматы все спущу. Забирай - это твоя доля. Мы ж сегодня типа дуэтом работали, - он ухмыльнулся.

 Я сдался, взял деньги и сунул их в карман. Леху нереально переспорить, тем более, когда он пьяный. Да и деньги мне бы не помешали. По крайней мере, хоть пожру чего-нибудь.

 - Ладно, бывай, - Леха протянул мне руку. Я пожал ее. Леха посмотрел мне в глаза, при этом лицо его приняло выражение, напоминающее ацтекскую ритуальную маску, потом внезапно засмеялся. Своим фирменным безумным смехом. Это он умел. - И помни: ни одна война не проиграна, пока в строю есть еще хоть один солдат. Тем более двое...

 - Ага, - сказал я и пошел в сторону платформы. Лехе тоже надо было на электричку, но только в обратную сторону - похоже, он сегодня планировал продолжать бухать и дальше. Я не собирался ему мешать. Он - взрослый человек и... это его война.

 Я дошел до платформы и посмотрел туда, куда шел Леха. На переходе через пути он обернулся и, отыскав взглядом меня, поднял одну руку вверх. Его сжатый кулак резко выделялся на фоне ночного неба.

 Он прав – наша война не проиграна. К черту деньги и лживые обещания коварных обольстителей. Мы не сдаемся.

 Минут через десять подъехала электричка. Я сел в нее и сразу уснул, проспав до самого Петергофа.

 Чуть не проспал свою станцию, еле успев выскочить в закрывающиеся двери. Электричка была последней, я знал, что и обратной уже тоже не будет.

 Холодный воздух взбодрил, я спустился с платформы и быстрым шагом пошел по асфальтовой дорожке в сторону глядящих на меня желтыми глазами окон домов. Фонари разливали тусклый свет. Начинался дождь.

 По пути к катиному дому я зашел в круглосуточный магазин. На деньги, которые дал мне Леха, я купил пачку сигарет и вафельный торт. Продавщица посмотрела на меня взглядом вампира. Я по-быстрому свалил оттуда. Наверное, я неважно выглядел.

 Катя открыла дверь не сразу, и по ее сонному лицу я понял, что разбудил ее. Как всегда я не вовремя.

 - Леха, - сказала она, - ты где был?

 - Ехал к тебе.

 - Что-то ты долго ехал. Мы же договаривались, что ты приедешь вечером...

 - Тот, кто скажет, что сейчас утро, пусть первым бросит в меня камень, - попытался пошутить я.

 - Сейчас ночь и... я сплю.

 - Мне уйти?

 - Да нет. Раз уж приехал, заходи, - внезапно она повела ноздрями, словно почуяла неладное (вот поэтому я и не смог бы долго быть с нею рядом, эти игры в сыщиков меня раздражали) - ты что пил?

 - Немного.

 - Леха, опять ты... что случилось-то?

 - Ничего, - ответил я, - просто... сегодня был долгий день, полный безумия, дождя и солнца.

***

 В мире полно умных, красивых людей, но по какому-то странному стечению обстоятельств именно тебя всегда окружают тупые уроды.

Близкие контакты неизвестной степени. (Глава 7)

«Я странен; а не странен кто ж»?

Александр Грибоедов «Горе от ума»

 Все, что мне нравится в этой жизни: секс, наркотики, алкоголь – так или иначе порочно. Должно быть, я – порочный человек. Такое вот замечание по жизни.

 НО!!!!! Если вам не нравятся мои привычки, значит, вам не нравлюсь я. Так какого черта вы все еще здесь?

 Ага, вот именно. Все подваливают и подваливают. Словно тут медом намазано.

 И еще жутко болит голова (боже, как это знакомо!). И недосып этот вечный. Чертов недосып. Едут и едут. В нашу искривленную реальность – это мазохизм какой-то. Но поподробнее.

 Мое знакомство с иностранцами началось давно, еще в детстве. Странное такое знакомство. Уж не знаю, кому оно и на пользу-то пошло – мне или им.

 Помнится, в начале девяностых мы стояли в очереди на границе с Эстонией, тогда прибалты только обретали, казалось, утраченную навеки независимость, ну и закрывались, конечно, от кровожадного соседа. Вот и образовывались километровые очереди между Нарвой и Ивангородом, хотя формально режим был еще безвизовым.

 И вот, значит, стоим в очереди с моим младшим братцем, мама документы оформляет или чего там еще, уж не помню. Подходит к нам негр здоровенный, улыбается во все тридцать два ослепительных зуба, что-то говорит по своему – ясное дело мы с братцем ни хрена не понимаем – а потом протягивает нам по жвачке, в яркой обертке.

 - Бабл гам, - говорит.

 Ну, мы вязли, конечно, - чего от халявы-то отказываться. А негр дальше пошел. Других детей, наверное, радовать.

 Вот с тех пор периодически сталкиваюсь с представителями иноземных держав, и каждое столкновение анекдотичней другого.

 Завалились как-то с Доктором в «Молоко», что на Перекупном. Играли «Последние Танки в Париже», нормальные такие ребята, забойные и со смыслом главное. Не обошлось без алкогольных излишеств, но, как говорится, лишь излишества помогают нам познать истинную суть вещей.

 Я разок запрыгнул на сцену, отнял у Никонова – вокалиста «Танков» – микрофон и проорал в него что-то, что уж не помню сам. После небольших разногласий с охраной клуба я решил засесть в баре и тихо обижаться на всех и вся, заодно заправляясь местным пивом. Подошел Доктор.

 - Чего сидишь?

 - Да ну их к черту. Надоело!

 - Ну ясно. А я, наверное, пойду – еще послушаю.

 - Пойдем лучше с бабами познакомимся.

 Доктор почесался.

 - Да чего-то не хочется.

 - Ну как знаешь. А я вот пиво допью и пойду.

 Доктор исчез в направлении сцены, а я приложился к кружке. Не знаю, каждый раз, когда я приходил на какой-нибудь концерт, где-то в середине выступления во мне что-то переворачивалось, обрывалось внезапно – и концерт становился противен. Обычно тогда я пропадал в районе бара. И так случалось всегда.

 Я отставил опустошенную кружку. Пора на охоту.

 Протиснулся сквозь толпу, активно работая локтями. Ну вас всех в задницу.

 Заприметил одиноко танцующую красавицу. Не то чтобы у нее получалось очень уж в такт, но по сравнению с остальными – неплохо. Да и внешность что надо. Подошел.

 - Привет, - я постарался перекричать надрывающиеся динамики колонок, - можно с тобой познакомиться?

 Она посмотрела на меня. Черт, а я не ошибся – девчонка что надо! Потом она качнулась, повинуясь ритму, задаваемому музыкой со сцены, и прижалась ко мне. Я ощутил прикосновение ее аппетитного тела. Лицо ее приблизилось к моему, и влажные губы впились в мои, языки при этом сплелись в морской узел и завязали древний языческий танец, стараясь выжать друг из друга все соки. Неожиданный оборот событий.

 Через минуту (для меня это была почти вечность) она прекратила терзать мои губы. Снова посмотрела на меня. И улыбнулась.

 - Меня Галей зовут. – Ее руки опустились мне на плечи.

 - А меня Гай Юлий Цезарь.

 - Интересное имя, - и она снова присосалась к моим губам. Я почувствовал невольные вибрации в паху.

 Жизнь непредсказуема. Галя оторвалась от меня, взяла за руку и потащила к сцене. Я подался за ней, ведомый призраками воспаленных алкоголем чувств.