Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки - Бель де Жур

—    С днем рождения, — сказала я ему.

—    Спасибо, — ответил он и снова улыбнулся. Похоже, он меня даже не узнал. Особенного интереса ко мне лич­но на лице у него не замечалось, но на кофточку мою он уставился, сверху вниз. Ага, подумала я, теперь держись, это только начало.

Я встала на цыпочки и поцеловала его. Он был, похоже, озадачен, но не сопротивлялся. Я вцепилась ему в рукав рубашки и потащила в боковую комнатушку, поменьше и поспокойней. Там в уголке стоял такой диванчик с крас­ной бархатной обивкой; усадила его, сама села рядом и всем телом к нему прижалась.

—   Что это ты делаешь? — спросил он, тяжело дыша.

—   Ничего особенного. А в чем дело?

—  Ты же меня совсем не знаешь. Ни как меня зовут, ни откуда я, ни кто я такой. Ты же про меня ничего не знаешь.

Ну, так я хочу все это узнать, — сказала я, изо всех сил тиская его твердый бицепс. О, какие у него были руки! Он слегка обнимал меня за талию, и ей-богу, руки его казались мне самыми большими, самыми красивыми муж­скими руками, которые когда-либо меня обнимали.

Но тут нам помешали: в дверь впорхнула какая-то дру­гая особа женского пола — а может, и не женского, я имею в виду биологически, в темноте трудно было разобрать.

—  Шикарные на тебе сапожки, детка, — сказала она.

—  Спасибо, — ответила я — а что еще было отвечать? На мне и вправду были кожаные сапожки до колена с потрясающими каблучками. Ходить в них было почти немыслимо, но они того стоили.

Мальчик мой опустил глаза и посмотрел на мои ножки.

—  Неплохие сапожки, что и говорить, — сказал он и за­пустил палец мне под голенище, прямо под коленкой. Я так и поплыла. — Думаю, нам не стоит с тобой туда возвращаться. В этих твоих сапожках станешь плясать — ногу сломаешь.

—   А тут что станем делать?

—   Найдем, чем заняться, — ухмыльнулся он.

—   Ты уверен?

—  Уверен, — он снова улыбнулся, и мы еще какое-то время вовсю предавались ощупыванию друг друга, пока я не бросила взгляд на часы. Ого, самое время Золушке делать ноги.

—   Пошли ко мне, — прошептал он мне на ухо, играя с бляшкой молнии у меня на левом сапоге. Всякая женщи­на только мечтает о такой просьбе-приказании. Устоять совершенно невозможно.

—   У меня есть парень, — сказала я. Не сказать об этом было бы нечестно. Мой Мальчик ответил, что ему напле­вать. Своему тогдашнему парню никаких обязательств я не давала, у нас были свободные отношения, а тут я сразу поняла, что этот мужчина — не на одну ночь. Он был куда интересней, вокруг него так и бурлила энергия, он был, как заряженный электрод, разве что треска не было слышно.

—   Ну что ж, — сказала я, — выбирай: ты можешь провес­ти со мной эту ночь, но тогда ты больше меня не уви­дишь, или мы можем встретиться в другой раз, и тогда все в твоих руках. Ты что предпочитаешь?

—   Как же, от тебя отвяжешься, — сказал мой Мальчик. Я пожала плечами, мол, что поделаешь, тем хуже для тебя. — Бесстыжая ты проблядь.

Но он все улыбался и взял-таки номер моего телефона. Проводил меня до самого места, где стояли вышибалы. Друзья его все еще были в клубе. Настала некоторая пауза, мы не знали, что делать дальше. Я бы могла пригласить его вернуться обратно и сама хотела этого, но я уже точно знала, что, когда буду выходить в стеклянную дверь, он будет смотреть мне вслед.

Я пришла домой и принялась стучать в дверь ко всем своим девочкам, соседкам, с которыми снимала кварти­ру, сообщая им радостную весть, что я влюбилась, при этом я была пьяна в сосиску и пыталась удержать в рав­новесии четыре свечки на голове, сунув их в венок из еловых веточек.

В следующий раз встретились мы с моим Мальчиком на той же неделе, через пару дней, но между нами опять ниче­го не было. Я чувствовала себя неловко, вспоминая нашу первую встречу. Он все-таки сначала попробовал было пред­принимать какие-то действия — долгий взгляд, рука, случай­но оказавшаяся на моей, — но скоро вошел в рамки. Он вел себя так, будто был действительным членом какого-нибудь аристократического клуба, но и по натуре, похоже, он был не хам. А может, просто выжидал. Мои отношения с тогдашним дружком меня больше абсолютно не трогали. К тому времени, как я с ним окончательно порвала и пере­ехала в Лондон, мой Мальчик снял комнатенку в Брайтоне. Он приехал встретить меня и перевез все мои вещи на новую квартиру. В первый раз мы трахались прямо на полу, среди разбросанных где попало коробок, чемоданов и книг, кучами громоздящихся у стенок. Пол был деревян­ный, дощатый. После этого у меня несколько недель между ног саднило — он стер мне все влагалище.

samedi, к 29 novembre

Я только и делаю, что привожу в порядок свой туалет­ный столик — надо постоянно что-то выбрасывать: то пу­зырьки с засохшим лаком для ногтей, то губки для тональ­ного крема и пр. Поначалу я думала, что это занятие когда-нибудь кончится, но проходит месяц за месяцем, а ему конца не видно. Эта работа превратилась для меня в рутину, хотя я помню времена, когда все было не так.

Подготовка к свиданию с моим первым клиентом была для меня как подготовка актрисы к первому выходу на сцену. Я очень хорошо помню, как накладывала жидкую основу макияжа, потом питательный крем, тени на веки, подводила глаза, мазала тушью ресницы и брови, потом губы — помадой и блеском. Начала я готовиться рано. Пожалуй, слишком рано. Но у меня это было впервые, я не имела ни малейшего понятия, с чего начинать, что когда лучше делать, как много все это займет времени.

Я приняла душ и тщательно вытерлась в моей бело­снежной ванной комнате, и тщательно осмотрела себя, ища волоски, которые могли остаться после депиляции и бритья. Быстренько побрызгалась дезодорантом. Помаза­ла, совсем чуть-чуть, духами между грудями и под мышка­ми. Надела белого цвета лифчик с кружавчиками, трусики и чулки, высушила волосы. Где сделать пробор — справа или посередине? Может, здесь? Куда они должны спадать? Поднять волосы или наоборот, пусть свисают вниз? Взбить или оставить прямыми? Остановилась на том, что лишь выпрямила концы, чтоб не загибались кверху во влажном ночном воздухе, а в остальном оставила как есть. Вдела в мочки ушей маленькие жемчужные сережки.

Потом натянула через голову платье и принялась накла­дывать макияж. Только тональный крем, никакой пудры. Осторожно наложила влажную салфетку, чтобы убрать лишнее. Фиолетовые тени — совсем чуть-чуть. Слегка тро­нула уголки глаз серебристо-белым карандашиком. Как сделать глаза? Раскосыми или нет? Как у женщины вамп или как у невинной девочки? У меня слегка дрожала рука. Открутила тушь, убрала лишнее на салфетку, дала минут­ку подсохнуть. Положила один слой. За ним другой.