Погоня за счастьем - Элизабет Ренье

Однажды пасмурным дождливым днем отец послал за ней и объявил, что через неделю они отправляются в Суссекс. Арабелла умоляла позволить ей остаться в Лондоне с тетушкой. Но отец не уступил. Арабелла еще надеялась, что он планирует провести в Суссексе всего лишь лето, но он сказал, что отныне Соколиный замок будет их постоянным местом жительства. Еще до конца не веря в этот ужас, Арабелла попробовала возражать:

— Но, папа, я не хочу похоронить себя в деревне. Что мне там прикажете делать? И — это главное — где в Суссексе я найду себе подходящего мужа? Вы разве не читали, что пишет мистер Гораций Уолпол, — это край девственных гор, достигающих облаков, сплошь населенный дикарями?

— Моим долгом будет укротить их, — ответил ее отец ледяным тоном. — А что касается твоего замужества — я подумал об этом. Титул баронета мне передать некому, но все остальное унаследуешь ты. Я вовсе не желаю, чтобы ты стала женой какого-нибудь вертопраха, недостойного владеть таким обширным поместьем. С твоей красотой и талантами вдобавок к нашему имени ты не останешься без женихов.

Долгую секунду она смотрела на его непреклонную спину, которой он повернулся к ней, после чего выпалила:

— Вы смотрите на меня как на пешку в ваших играх! Маменька была права. Всю жизнь вы лелеяли заветную мечту унаследовать титул и поместье и стать там маленьким царьком. У нее было несколько выкидышей, но вы все равно желали во что бы то ни стало иметь сына. Но его нет, и, значит, в жертву буду принесена я. Можно подумать, что вы унаследовали по крайней мере титул герцога, а не простого баронета!

Он выдал свои чувства только холодным блеском водянистых глаз, да его пальцы, державшие щепотку табака, слегка дрогнули. Он велел ей выйти из комнаты, и, не имея других слушателей, она излила все свое горе горничной, отзывчивой и благодарной слушательнице. Затем все подробности этого рассказа были многократно повторены на половине слуг. И в голове недавно нанятого второго лакея Джонатана, которого в тот день заставили пробежать две мили за каретой под дождем, чтобы «проверить на выносливость», еще один уголек прибавился в костре его ненависти к сэру Генри Глинду.

Когда карета въехала в парк, сэр Генри вышел из нее и, поднявшись на невысокий холм над буковой рощицей, бросил взгляд на огромный замок, принадлежавший теперь ему. Он удовлетворенно потер руки — этот жест его дочь находила весьма вульгарным. Она тем временем сидела в уголке кареты, усталая, запыленная и подавленная. Возвращаясь назад, он внезапно остановился и уставился в землю, затем окликнул Джонатана:

— Тебе не кажется, что недавно здесь прошло много лошадей?

— Пожалуй что так, сэр Генри. Похоже, охотники останавливались здесь на отдых.

— Я задал вопрос, а не спрашивал твоего мнения. К тому меловому утесу ведет узкая тропинка. Ступай-ка по ней.

Джонатан с каменным лицом повиновался, хозяин задумчиво последовал за ним вниз по склону. За буковой рощей они остановились, и сэр Генри, нагнувшись, внимательно оглядел овраг.

— Ты, наверное, скажешь, — иронически произнес он, — что охотники останавливались и здесь тоже, когда лисица скрылась от них в норе. Вокруг этих зарослей ежевики вся земля истоптана.

— Нет, сэр. Эта больше похоже на барсучье логово.

— Вот как? Ты, должно быть, считаешь себя знатоком таких вещей?

— Я вырос в деревне, сэр.

— И потому твой ум не выходит за рамки скотного двора. Иди вперед и пошарь в кустах.

Джонатан, колеблясь, посмотрел на него. Но, встретившись с ледяными глазами хозяина, спустился немного по откосу и, стянув белые перчатки, раздвинул колючие ветви.

— Здесь пещера, — доложил он и вошел внутрь.

А когда вышел, его лицо выражало разочарование.

— Но в ней ничего нет, сэр. Вы полагали найти там…

— Придержи язык! Вопросы здесь задаю я, а не мои лакеи.

И он направился назад к карете, бормоча себе под нос:

— Я недаром думал, что в окрестностях Чичестера найдутся пещеры, которые стоит обшарить. Но чтобы здесь, у самого порога, под носом у моего братца! — Тут он остановился и снова удовлетворенно потер ладони. — Кажется, я начинаю понимать.

Когда он занял свое место напротив дочери, на его тонкогубом рте играла улыбка, но вызвавшую ее причину он предпочел не объяснять.

— Еще несколько минут, и ты перешагнешь порог своего нового дома, — с довольным видом сказал он дочери.

Слабый проблеск любопытства слегка разогнал ее апатию. Но первое знакомство с Соколиным замком едва ли подняло настроение Арабеллы. Массивное, увенчанное башнями здание из серого кирпича стояло в глубокой тени, которую отбрасывали густо растущие вокруг ели и вязы. Вход под аркой показался ей мрачным и зловещим.

Арабелла задержалась на ступеньках кареты и почувствовала на лице холодное, сырое дыхание ветра, особенно ощутимое после ласкового солнышка, которое всю дорогу светило в окно. Она огляделась. Со всех сторон, куда ни глянь, замок окружали густые кроны деревьев, и не было видно ни души. Только несколько оленей паслись невдалеке. Нигде она не увидела больше никакого жилья. Из-за угла дома выбежали с враждебным лаем два здоровенных пса. Сверху раздавались резкие крики многочисленных грачей, чьих гнезд здесь повсюду было видимо-невидимо.

Арабелла в непроизвольном страхе отшатнулась от этой тюрьмы, где ей было суждено похоронить воспоминания о веселой лондонской жизни. Здесь у нее не будет никакого общества, никаких танцев, ни прогулок по Пэлл-Мэлл или Кенсингтонскому саду. И уж конечно, никакого театра!

Отец, снедаемый нетерпением, уже вошел в дом. У Арабеллы не было причин мешкать. Она оперлась на протянутую ей руку и, спускаясь на землю, сквозь застилавший глаза туман прочла сочувствие в карих глазах молодого лакея. Она сказала, повинуясь внезапному порыву:

— Ты вел себя очень храбро, Джонатан, когда поспешил на помощь той девушке. Ты сам мог угодить под копыта.

Юноша благодарно улыбнулся в ответ на эти слова. А она впервые обратила внимание, что он весьма хорош собой, что у него ясная, безмятежная улыбка на открытом молодом лице, ровные белые зубы, а парик аккуратно завит и напудрен.

— Та девушка была прелестна, правда? Хотя она совсем еще ребенок.

Джонатан густо покраснел и пробормотал потупившись:

— Да, мисс Арабелла, она была прелестна, как те цветы, которые рассыпала. И наверное, сама об этом не догадывается…

Арабелла сошла со ступенек кареты на землю.

— Значит, кто-то должен сказать ей об этом, Джонатан.

Он открыл рот, закрыл его и проглотил слюну.

— Мисс Арабелла, вас зовет сэр Генри. Наверное, сначала вам покажется здесь скучно. Если я что-то могу для вас сделать…