По учетам мура не проходят - Андрей Должиков

- Саша, зайди ко мне.

Со Спириным я работал уже давно, лет десять. Сашка раньше работал в "наружке", а потом перевелся к нам, в МУР. Был негласным штатным сотрудником. Даже жена не знала, где он работает. Вот это, я понимаю, конспирация! И это правильно. Прижался к стенке, слился с ней, и все! Тебя не видно. Работая в норе, Сашка изучил город как свои пять пальцев. Он знал каждый двор, проезд, закуток. Иногда, чтобы не упустить объект, ставил машину на два боковых колеса и проезжал между рядами автомашин, загорающих в пробке. Крутил английский разворот на своей служебной "пятерке", под капотом которой стоял ротор.

Ушел потому, что надоело жить под легендой. Потому что службу практически рассекретили, расписывая ее во всех СМИ. Да и многие старые сотрудники уволились из-за нищенской зарплаты. Они были востребованы в коммерческих структурах: банках, крупных фирмах.

- Сань, мне на завтра нужно два экипажа от твоего отделения. Встречаемся утром в девять в Шереметьеве. Объясню все на месте.

Моросил дождь. Было прохладно. Подъехав к аэровокзалу, я увидел Спирина. Его служебная "девятка" стояла за постаментом Ил-18. Там же находились Сергеев и Чуллин. Чуть в стороне стоял "форд" с надписью "ДПС", за рулем которого сидел Сергей Крылов, старший инспектор ГАИ.

Сергей был нужен для того, чтобы "ободрать" - остановить под предлогом проверки документов машину и установить личности интересующих нас фигурантов. Ну а наша задача - зацепиться за ними и "уложить" по адресам.

Нужно было сосредоточиться. Сашка остался у постамента. Он перекрывал выезд со стоянки аэровокзала. Сергей въехал на стоянку и там припарковался. Потом я понял, что это была моя ошибка.

Я, Ринат, Вовка и Борис прошли в здание аэровокзала. Борис, войдя в образ, смешался с встречающими.

- Два пять один, я двести пятидесятый, - раздался в рации голос Спирина. - На стоянку заехал "мерин", номер четыреста сорок. Выходит женщина, лет тридцати, худощавая, волосы темные, на плече сумка. Зашла в здание аэровокзала. Принимайте под наблюдение.

"Оксана Сманюк! Понятно! Ну что ж, будем ожидать рейс вместе".

Войдя в зал ожидания, Сманюк прошла вдоль киосков, остановилась у табло с расписанием прибытия самолетов. Борис, подойдя к одному из киосков, достал из сумки пухлую записную книжку. Раскрыл. С правой стороны блокнота вместо листа появился экран, на котором госпожа Сманюк рассматривала расписание.

- Два пять один двести тридцать седьмому.

- На связи, - ответил я.

- Помнишь, Авербух говорил о белой "пятерке" с номером 016? - спросил Ринат.

- Говори, слушаю! - ответил я.

- Так вот, ВАЗ-2105, номер Т 016 МТ 99 заехал на стоянку и припарковался рядом с "мерином".

- Два пять ноль, - запросил я Сашку.

- На связи.

- Ты видишь ноль шестнадцатую?

- Да!

- Прими ее под наблюдение!

- Добро.

Водитель "пятерки", мужчина лет сорока, среднего роста, с лобными залысинами, подошел к зданию аэровокзала, но внутрь заходить не стал.

Наблюдая за ним, я отметил: спокоен и в то же время какая-то настороженность. Борис продолжал фиксировать передвижение Оксаны. Через коридор международных рейсов стали выходить пассажиры, прибывшие из Симферополя. Оксана направилась навстречу молодому, худощавому парню лет двадцати семи, стриженному под бобрик. "Сманюк, - догадался я. - Да, точно он".

Рядом с ним шел мужчина лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, в очках. Он попрощался со Сманюком и направился к выходу.

"Так-так-так... Вот ты-то нам и нужен..."

Оксана с мужем прошла вдоль здания аэровокзала, подошла к автомашине. Сманюк бросил в багажник сумку, сел за руль. Очкарик в это время достал мобильный телефон. Минуты три с кем-то разговаривал, после чего вышел из аэровокзала и направился к автостоянке. Борис едва не столкнулся с ним, блуждая со своей записной книжкой - видеокамерой.

Они встретились на стоянке - очкарик и "осторожный". Обсуждая что-то на ходу, направились к 016.

- Внимание всем, кто работает с два пять один! Принимаем под наблюдение ВАЗ-2105 с номером 016. "Мерина" отпускаем. Фигуранты установлены.

016 медленно выехала со стоянки аэровокзала и покатила в сторону Москвы.

- Цветной, я два пять один, - запросил я Крылова. - Догоняй 016 и работай по плану. Давай, Сережа, потропись! Останови и осторожно перепиши данные, но так, чтобы они ничего не заподозрили.

Капитан прибавил газ, обогнал нас и резво рванул за "жигулями", которые мчались на предельной скорости. Мы, разумеется, - за "фордом".

- Сережа, останови его как-нибудь поделикатней.

- Само собой, - ответил он.

Сергей прибавил газу, поравнялся с "жигулями" и жезлом указал на необходимость остановиться.

Белая "пятерка" сбавила скорость и послушно прижалась к обочине. Мы тоже приняли вправо и остановились. Было отлично видно, как инспектор вышел из "форда", подошел к "жигулям".

Дальше произошло непредвиденное: из окна "жигулей" высунулась рука. Сергей пожал протянутую руку. После чего, перекинувшись с водителем парой слов, сделал под козырек, и "жигули" рванули с места.

Мы подъехали к капитану, который растерянно смотрел вслед удаляющейся "пятерке", и я спросил:

- Что случилось, Сережа?

- Понимаешь, - конфузливо пожал плечами Крылов, - это, оказывается, мой знакомый. Мы с ним раньше работали в одном батальоне. Потом он ушел. Точнее, его выперли за превышение полномочий. Это Игорь Раевский. Он, оказывается, меня еще в аэропорту заметил. А я нет! Вот зараза! Сейчас спросил: "Ты чего в Шереметьево делаешь?" А я говорю: "Да родственников приехал встречать". А он: "Да ладно! Каких родственников. Ты же с МУРом работаешь". - "Да нет, с чего ты взял? - растерялся я. - Я сам по себе. Приехал родственников встречать, а они не прилетели".

Володя присвистнул и произнес:

- Вот это лажанулись.

- Ладно, поехали! А ты, Сергей, возвращайся на базу и дождись нас, попросил я.

Спирин тащил 016.

- Володя, принимай, а то я у него уже минут пятнадцать на хвосте вишу. Как бы не срисовал.

- Добро-о-о, - протяжно произнес Сергеев, вставая через две машины от объекта.

016 шла на большой скорости в сторону Измайлова. У Елоховской церкви Раевский неожиданно ушел на красный свет светофора. Сергеев, выждав паузу, выехал на встречную полосу и резко рванул вперед. Главным сейчас было - не упустить объект. С Раевским понятно, а кто второй - предстояло установить.

Внезапно из левого ряда вывернул "москвич". Вовка только чудом не въехал ему в задницу.

- Урод, ботаник! - высунувшись из окна автомашины, крикнул водителю "москвича" Вовка.

"Пятерка" остановилась на 16-й Парковой. Пассажир вышел из автомашины, быстрым шагом направился в сторону девятиэтажки. Ринат выскочил из машины и, держа дистанцию, последовал за ним. 016 тронулась с места и поехала в сторону центра. На Марксистской Раевский с нарушением пересек сплошную, въехал во двор и... пропал.

- Да! Так ездят либо менты, либо бандиты...

На второй день нам был известен домашний адрес Раевского. Он тоже жил в Северном Чертанове, через дорогу от Сманюка. На адрес мы вышли неожиданно. Его, можно сказать, подарила Оксана. Поскольку телефон Сманюка стоял на прослушивании, нам удалось слышать разговор Оксаны с женой Раевского.

Всего за пятнадцать минут из бабского трепа мы выявили, что жена Раевского тоже была родом из Житомира. Они с Оксаной подруги, и их мужья познакомились благодаря им. Из этого же разговора мы узнали, что у Оксаны есть родная сестра, которая замужем за неким Сережей. Но тогда на этого Сережу мы не обратили особого внимания.

"Сманюк, - думал я, - сотрудник ГАИ. Раевский - тоже. Раньше работал в отдельном батальоне, сейчас - в муниципальной милиции. Уж не тот ли это "серьезный мент", про которого говорила Карина?"

Итак, к концу августа были выявлены два работника милиции в банде: Сманюк и Раевский. Кроме того, у нас были на прослушивании мобильные телефоны Толяна и Пименова, которые пока молчали. Однако до вчерашнего дня мы были уверены, что это временно. Теперь, после нашего прокола на дороге, мы уже не надеялись, что телефоны заговорят. Раевский - не дурак. Все понял и наверняка рассказал Толяну о "случайной" встрече со своим бывшим коллегой.

Сергей Крылов ходил мрачный, угрюмый, - молчал, словно в рот воды набрал.

- Что случилось, Сережа? - спросил я.

- Михалыч, это я виноват. Все вам испортил. Я ведь его, Раевского, еще в аэропорту увидел, на стоянке. Но я же не знал, что вы за ним работаете.

- Да ладно, Сережа, не переживай. Все будет нормально. Не бери в голову. Я-то тебе верю, что это просто случайность, и не более.

Время шло. Нужно было что-то делать. Из общения со Старостиным я чувствовал: ему не очень нравится, что я самоустранился от руководства отделениями и по уши влез в это дело. Да и мои учащающиеся поездки в Минск, по всей видимости, не очень его радовали. Однако нужно отдать должное его терпению.