Остров "Его величества" - Захар Максимов

— Странная история, — проговорил Карпов. — Нацисты, эсэсовские униформы… Откуда они взялись? Интересно, дадут мне туда визу?

— Попробуй, ты же ничего не теряешь.

Мы долго еще сидели в баре, но в разговоре больше Хауза не касались, хотя оба думали о нем.

КОРОЛЬ И НАСЛЕДНИК

(3.2.1995 г.)

К 1995 году, в канун девяностолетнего юбилея, Бернард Хауз, прозванный за свою особую, непонятную большинству конкурентов, да и просто всякой мелкоте и обывателям манеру вести дела и за некоторые «оригинальные» личные привычки Невидимкой, «стоил» ни много ни мало — около восьми миллиардов долларов.

Жил он в полнейшей изоляции то на купленном им острове в Атлантическом океане, то в специально выстроенных для него домах-крепостях в Багаме, Акапулько, Лондоне и Лас-Вегасе, где у него были не только свои заводы, но и игорные и публичные дома.

Со своими секретарями, юристами и советниками Хауз общался только через стеклянную стенку, прикладывая к ней записки с инструкциями. Количество персонала, общающегося с боссом непосредственно, сократилось лишь до пяти человек. Одним из этих пяти был внук Хауза Ричард, единственный оставшийся в живых прямой наследник старика. Его отец, сын Бернарда Хауза, много лет назад погиб в авиационной катастрофе при весьма странных, вызывающих некоторые подозрения обстоятельствах.

Ричард и был тем человеком, к кому знаменитый Невидимка снизошел до личной беседы в начале 1995 года.

Старик допустил к себе Ричарда, но приказал охране облачить своего внука в специально доставленный и несколько раз заранее продезинфицированный… космический скафандр! И велел разговаривать с собой по радио.

Перед дедом на столике стоял небольшой микрофон, а на голове красовались наушники.

Бернард Хауз по-старчески пожевал дряблыми губами:

— Ричард, по пустякам я не стал бы встречаться с тобой… Я стар, болен, и долго мне уже не протянуть…

Внучек понял, что разговор сейчас пойдет о завещании.

— О, да что вы, сэр…

— Заткнись! — зло проворчал старик. — Мне не нужны твои вздохи!

Ричард счел за лучшее помолчать.

— Тебе уже тридцать пять лет. Ты — мужчина в расцвете сил и единственный, в ком течет моя кровь. — Старик устало замолчал. Могло показаться, что он уснул.

Ричард просто обливался потом и думал со злостью:

«Наверняка люди этого помешанного на экономии старого скупердяя купили по дешевке подержанный скафандр, у которого кондиционер перестал работать лет десять назад. Его бы самого в это идиотское испорченное изобретение — блеск конструкторской мысли пятнадцатилетней давности, — сразу бы отправился к праотцам. Больше двух минут уж точно не выдержал бы».

— Хотя наследство можно завещать не только кровной родне, — очнулся Бернард Хауз. — И такие случаи нередки. Но ты уже получил кое-какую власть в моей империи…

Ричард невольно усмехнулся выспреннему слову, но неуместная усмешка тут же сползла с его лица. А как еще назвать все то, что создал за свою жизнь этот проклятый старик? Он на корню скупал республиканцев и демократов, отечественных министров и иностранных, клерков и королей, горничных и президентов. И каждый из них в нужную минуту сослужил ему службу. Такого могущества не было ни у одного императора прошлого.

— …Ты много знаешь. Но своих главных тайн я тебе не раскрывал. Сегодня же я вынужден посвятить тебя во все мои секреты. Дело в том, что…

Ричард застыл и даже затаил дыхание в предвкушении откровения.

— Я купил себе… бессмертие, — тихо произнес Бернард-Хауз, посмотрев на внука, как тому показалось, с иронической улыбкой.

«Спятил, — мелькнуло у Ричарда в голове. — Все-таки девяносто лет старику».

— Не беспокойся, я в здравом уме и твердой памяти. А бессмертие — тот же товар, только дороже прочих. Теперь я могу купить и с т о р и ю и сделать с ней все, что хочу, — с расстановкой проговорил старик, пристально глядя на внука, но выражения его лица за начавшим запотевать стеклом скафандра различить не смог.

«Нет, все-таки он окончательно рехнулся, — подумал Ричард. — Что же теперь делать?»

— Еще десять лет назад я приказал своим медицинским институтам решить проблему пересадки моего мозга в молодое, здоровое, сильное мужское тело, — доносился до Ричарда голос деда, ворочавшегося в кресле. — Пять лет спустя врачи заявили, что такая операция пока полностью невозможна. И я уволил всех, кто работал по этой программе, нанял других ученых. К счастью для себя, — Бернард Хауз зловеще улыбнулся, — они отнеслись к моим приказаниям более серьезно. Медикам на основе всех собранных научных сведений удалось составить программу для головного компьютера моего вычислительного центра. Затем компьютеру задали вопрос: когда станет возможной пересадка мозга? Ответ был неутешительным для меня: только через двадцать пять лет, то есть в 2020 году.

Ричард крикнул в скафандре:

— Да, но ведь…

— Совершенно верно, — кивнул старик. — Двадцать пять лет — срок весьма долгий для моего возраста. Поэтому я и вызвал тебя сюда. В тебе течет моя кровь, кровь Хаузов. Ты сделаешь все, что я прикажу. За это будешь щедро вознагражден. Ну, а если же ты ослушаешься… — Пауза была красноречивее слов. Старик устало вздохнул. — Сейчас я нажму кнопку, и кресло, в котором ты находишься, опустится этажом ниже. Там найдешь на столике папку. Прочтешь все бумаги, лежащие в ней. А я тем временем немного отдохну. Через два часа я верну кресло вместе с тобой обратно сюда, и тогда мы продолжим…

Через несколько мгновений Ричард сидел в том же кресле, но уже за столом в небольшой комнатке без окон, в которой ничего, кроме этого стола, и не было. Подняв стекло шлема и утерев пот с лица ладонью, Ричард открыл лежащую перед ним черную кожаную папку и принялся за изучение подшитых и пронумерованных листов, на которых была запечатлена история «империи» Хауза…

А началось все с того, что нюх опытного воротилы уловил интересную тенденцию среди мафиози — старые «семейства», накопившие немалые средства налетами на банки, торговлей спиртным в годы «сухого закона», содержанием публичных и игорных домов, пытались обрести респектабельность. Им необходимо было легализовать миллионы, «выйти на поверхность», и они входили в союзы с промышленниками, банкирами, политиками.

Но после того как первые биржевые начинания мафии довольно быстро лопнули, встретив глухую оппозицию капиталов Хауза, «крестные отцы» поняли, что здесь конкуренции им не выдержать, что разбой и в подметки не годится деловой хватке «честного бизнеса». Приходилось перестраиваться и, отчасти сохраняя свое, работать все же на Хауза. Однако понимание этой необходимости пришло к ним не сразу. Поначалу Вено Джакомо, король мафии Нью-Йорка, решил «проучить» Бернарда Хауза. Полсотни отборных головорезов готовились штурмовать поместье в Неваде, где, по данным его разведки, находился в то время Хауз. Велико же было изумление Джакомо, когда всего за день до операции ФБР накрыло его резиденцию под Нью-Йорком. Ближайший помощник и друг с детских лет, Марио Косой, прежде чем застрелить Джакомо, сказал: