Сфотографируй меня - Меланколия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я видела, в его глазах не было злости или настоящей жестокости. В его глазах не было желания уничтожить меня и причинить физическую боль. Я знала что такое настоящая жестокость. Я видела ее собственными глазами.
Память вновь попыталась увести меня в прошлое, но я сосредоточилась на настоящем. На удивление, это оказалось довольно легко.
Я коснулась пальцами скулы, провела линию по нижней челюсти. Пощечина была внезапной, но этот поступок напугал меня не болью, а тем, как он сделал это. Сама виновата…
В ванной комнате на полках деревянных шкафчиков, я нашла свою новую одежду. Все вещи были аккуратно разложены, бирки отрезаны, и у меня создалось четкое впечатление, что перед этим они были выстираны и выглажены чьей-то заботливой рукой.
Как приятно принять ванну и переодеться в чистую одежду! Длинные влажные волосы рассыпались по плечам.
Посмотрев на своё лицо в зеркало, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Желудок жалостливо заурчал. Ещё одно чувство вернулось ко мне. Я становилась всё живее с каждой минутой.
Выйдя из ванной комнаты я обнаружила, что в спальне вновь произошла невидимая уборка: грязное постельное бельё, насквозь пропахнувшее мной, исчезло с кровати. Прикроватные тумбы сияли чистотой. Создавалось такое впечатление, что я вообще не находилась здесь, как будто он схватил меня и отнёс в ванную комнату, где я и провела последнее время, бесконечно нежась в мягкой пене и тёплой воде. Даже воздух в спальне казался другим.
Обхватив себя руками, я ступила босыми ногами на первую ступеньку лестницы ведущую вниз, и прислушалась. Ничего, кроме музыки. Тишина.
Это дежавю.
Мне кажется, или я знала что будет дальше? Холодная волна страха окатила меня с головы до ног. Я не хотела переживать это снова, пусть даже ненадолго. Единственное отличие, это тишина со стороны улицы. Ни единого звука уже знакомой мне птицы.
– Тебе нужно поесть, – сквозь негромкую мелодию послышался знакомый голос. Холод тут же отступил.
Спустившись вниз, я окинула взглядом гостиную и часть кухни: всё сияло уютом, теплотой и гостеприимством; на столе стояли тарелки, наполненные аппетитными блюдами, а аромат свежего кофе и сочных апельсинов защекотал мои ноздри. Глазами я нашла его лицо. Ян робко улыбнулся.
– Садись, – пригласил он, отодвинув стул. – Яичница или тост?
Когда он отошёл за противоположный конец стола, я села на предложенное место. Желудок болезненно сжался, я не могла вспомнить когда в последний раз нормально ела.
– Как ты себя чувствуешь?
– Я в порядке, – мой голос охрип от долгого молчания.
– Ава, – мужчина оказался рядом со мной так быстро, что я даже не успела среагировать. – Твои руки.
Он мягко взял мое запястье и осмотрел красные, заживающие следы.
– Больно?
В его голосе я услышала столько боли, что количество моих недавних страданий не шло ни в какое сравнение.
Я осмелилась посмотреть ему в глаза.
– Немного.
В мгновение ока, на столе оказались баночки с лекарствами, пластыри, бинты и другие аптечные принадлежности.
– Позволь мне обработать твои раны, – не дождавшись ответа, он стал наносить на запястья пахучую мазь и перебинтовывать повреждённую кожу. – Лекарство поможет.
Закончив перевязку и всё ещё держа мою ладонь, он замер. Я почувствовала, как дрожит его рука.
– Мне так жаль, – он наклонился, горячее дыхание обдало кожу. На тыльной стороне ладони отпечатался лёгкий поцелуй. Сердце слегка екнуло.
Ян собрал лекарства и пододвинул мне тарелку с горячей яичницей.
Прожевав первый кусочек, я почувствовала насколько сильно голодна. Меня захлестнуло желание проглотить всю еду что стояла на столе, не жуя.
Через несколько минут, с трудом отойдя от временного забытья, я поймала на себе его взгляд. Он снова улыбался.
– Прости, – он отвёл взгляд. – Меня безумно радует, что у тебя наконец появился аппетит.
Музыка приятно ласкала слух.
– Я твоя пленница?
Эти слова так внезапно сорвались с губ, что от неожиданности я бросила вилку и инстинктивно сжалась.
– Ава, посмотри на меня, – призвал нежный голос.
Он сделал глубокий вдох.
– На тебе нет цепей, ты не привязана, – чёрные взгляд мягко окутал меня. – Ты свободна.
– Значит я могу уйти?
– А ты хочешь этого? – его голос вновь наполнился болью до самых краёв.
Я почувствовала, как эта боль пронзает мою кожу тысячью тонких иголок.
– Ты сказал я…
– Свободна, – закончил за меня Ян. – Это правда. И то что я сделал, то что случилось, это… – он запнулся. – Ты нужна мне. Мы нужны друг другу.
– Я не понимаю…
– Ты училась игре на рояле, – он не спрашивал, а утверждал, резко переменив ему разговора.
– Откуда ты знаешь?
– Идём, – проигнорировав мой вопрос, он встал, выключил музыку и подошёл ко мне, подав руку. – Умоляю, не мучай меня. Я докажу тебе свои слова. Я докажу тебе, что я прав.
Его ладонь теперь не дрожала.
Рука сама собой оказалась в его и мужчина повёл меня к панорамному окну, в то место, где стоял блестящий, сияющий чёрный светом рояль.
– Садись, – он указал на чёрную банкетку, обтянутую мягкой кожей.
Он хочет чтобы я играла для него?
Я села на самый краешек, боясь притронуться к отполированному дереву, боясь оставить хоть один отпечаток своих пальцев на такой прекрасной вещи.
– Не бойся, это неправильно, – прошелестел он и внезапно сел прямо позади меня так, что я оказалась между его ног, прижатой спиной к его груди. Краем глаза я увидела, как сбоку от нас на пол упала его рубашка, и я поняла, что теперь его торс обнажён. Тонкая ткань льняного платья теперь была единственной преградой между моей кожей и его.
– Я не причиню тебе вреда, – прошептал он мне на ухо, убирая с шеи всё ещё влажные пряди волос.
Я попыталась разобраться в своих ощущениях, которые теперь захлестнули меня ещё сильнее, но тут же потерпела фиаско едва начав.
– Сыграй мне что-нибудь, я хочу послушать.
Он заметил мою нерешительность, но терпеливо ждал. Близость его тела вызывала во мне неопределенную реакцию.
Я перебирала в голове этюды, ноктюрны, вальсы и баллады что умела играть, но после нескольких минут размышлений пальцы сами собой начали нажимать на клавиши, выдавая чистую и изящную мелодию. Мне захотелось забыться в этих звуках.
– Колыбельная, – прошептал он. – Шопен, "Variantes". Очень красиво.
Он ещё сильнее прижался к моей спине и слегка сдвинул ноги.
Мелодия заполнила всю гостиную, звук забирался под кожу. Низ живота приятно потянуло.
