Валькирия рейха - Михель Гавен

Однако он всегда умел владеть собой и удержался от каких-либо проявлений гнева, наблюдая за Хелене сузившимися от кипящих эмоций глазами. Ей поднесли белое вино в бокале черного хрусталя и, расстегнув китель, Хелене залпом выпила. Распахнутый мундир открыл красивую, упругую грудь, просвечивающую под белой блузой. Помощник французского министра полиции, изысканный молодой человек с яркими карими глазами, поднес «валькирии Геринга» великолепный букет иссиня-черных роз и заказал музыкантам увертюру в честь самой красивой женщины Германии, покорившей Париж без боя.

Дослушав увертюру, Хелене с последними тактами музыки разбила хрустальный бокал и бросила розы одному из сопровождающих ее офицеров. Часть из них рассыпалась, упав на осколки хрусталя. Выйдя из отеля, Хелене села за руль черного, блестящего «мерседеса», который, как птица, рванувшись с места, унес ее в огни ночного Парижа. «Какая женщина, – с восхищением сказал Гейдриху сидевший рядом Рене Буске, – сколько огня, темперамента, энергии. Она не может быть немкой. Немки холодны. А эта просто воспламеняет. И такую красивую женщину ваш фюрер отважился послать на фронт!»

За все время, пока Хелене была в зале, Гейдрих не проронил ни слова. Ни единым жестом он не выразил своего отношения к происходящему. Но лицо его по-прежнему оставалось очень бледным. На виске пульсировала напрягшаяся жилка. Он едва сдерживал себя, чтобы не выдать бешенства. Хелене же, казалось, не замечала его. Она исчезла также быстро, как и появилась, в сопровождении красивого майора фон Лауфенберга. Ночью Гейдрих послал своего адъютанта во что бы то ни стало разыскать Хелене. Но адъютант вернулся ни с чем. Когда он доложил об этом шефу, ответом ему был взрыв дикого гнева. Одна мысль, что Хелене может проводить время в объятиях фон Лауфенберга, приводила Гейдриха в неистовство. Он рычал, брызгал слюной, угрожал расстрелом. Перепуганный адъютант снова бросился на поиски. Но они также оказались безуспешны. Найти Хелене в ночных заведениях французской столицы не удалось. Должно быть, она уехала из Парижа.

На следующий день он сам встретил ее в одном из спортивных залов, где после занятий плаванием и фехтованием отдыхал в баре со своими подчиненными. Она появилась у кромки бассейна. Сбросила махровый халат. В черном эластичном купальнике, подчеркивающем ее изумительную, стройную фигуру, поднялась на самую высокую площадку. Прыгнув, стрелой пронеслась вниз. Мелькнули светлые волосы. Практически без брызг она вошла в воду, через несколько мгновений вынырнула, подплыла к лестнице и вылезла из воды. Оставив свою свиту, Гейдрих встал и направился к ней. Хелене сидела на скамейке у воды и вытирала полотенцем мокрые волосы: от влаги они потемнели и были очаровательно взъерошены. На гладкой, упругой коже, тронутой загаром, блестели мелкие капельки воды. Подойдя, Гейдрих положил руку ей на плечо. Она опустила полотенце и с удивлением посмотрела на него. На длинных ресницах дрожали зернышки воды. С мокрыми волосами она казалась еще моложе, еще красивее.

– Вы нетактичны, господин обергруппенфюрер, – заметила она, скрывая улыбку, – могли бы подождать, пока я оденусь и причешусь.

– Мне все равно, – сказал он, пристально глядя на нее, – Что ты здесь делаешь?

– Купаюсь, – она пожала плечами.

– Я имею в виду в Париже?

Она положила полотенце рядом на скамейку, высвободила руку.

– Поставили на переформирование, жду приказа, – объяснила она, накидывая на плечи халат.

– Он твой любовник? – спросил Гейдрих холодно, стараясь сдержать раздражение.

– Кто? – Хелене непонимающе взглянула на него.

– Этот молодой летчик, что был вчера с тобой, – уточнил он нетерпеливо.

Хелене усмехнулась.

– Вчера их было двое. Но, как тебе известно, я не вступаю в интимные отношения с подчиненными. А где ты нас видел?

– В отеле «Риц» во время ужина, – ответил он резко.

– Надо же, – она недоуменно пожала плечами, – я даже не заметила тебя. Признаюсь, была пьяна, к тому же…

– В другой раз я расценил бы это как пощечину, – Гейдрих не дал ей договорить и тем выдал волнение. – Но я не верю, что ты не заметила меня. Ты сделала так назло. Ты знала, что я приехал в «Риц», и появилась, чтобы напомнить о себе, – он снова взял ее за руки и повернул к себе. – Ты сердишься за Ванзее?

– С чего ты взял? – Хелене отвернулась. Он понял, что попал в точку и настойчиво повернул к себе ее лицо.

– Я знаю, что ты была там и все видела, – сказал он, глядя ей в глаза.

– Давай договоримся, – остановила она его, – я нигде не была и ничего не видела. Так будет проще, чем выяснять отношения. Ведь от этих выяснений по сути ничего не изменится. Я все забыла.

– Фрау Райч, – окликнул ее служащий. – Вас приглашает парикмахер.

– Я пойду, – она взяла полотенце.

Он удержал ее за руку:

– Где ты остановилась?

– В отеле «Мажестик», – ответила она немного грустно.

– Я увижу тебя?

– Конечно, если захочешь…

Глубоко за полночь в номере люкс отеля «Мажестик» они лежали в постели, тесно прильнув друг к другу, даже после того, как страсть иссякла. Ему не хотелось отпускать ее. Каждой клеточкой своего тела он ощущал безмерную, абсолютную удовлетворенность. Это было прекрасно. Больше не нужно было ничего. Из всех женщин, которых он знал, только Хелене удавалось подарить ему это волшебное ощущение. Всякий раз, испытав близость с ней, он получал сильнейшее эмоциональное потрясение. И понимал, что с ней происходило то же самое. Обнимая ее, он чувствовал, как она дрожит.

– Потрясающе, – он прижал ее голову к своему плечу, – ты просто волшебница. Мне кажется, небо перевернулось…

– Не надо, пусть небо останется на месте, – она тихо засмеялась и повернулась так, чтобы видеть его, – иначе я останусь без работы.

– К тому же ты еще и насмешница, – приподнявшись, он окинул ее взглядом. – Какое прекрасное тело, – сказал он с восхищением, проводя рукой по ее шее, плечам, груди, бедрам – какое упругое… Лина растолстела, распухла от частых родов.

– Но ведь она рожала твоих детей, – возразила Хелене.

– Это неизвестно, – он поморщился. – У нее было достаточно свободного времени, чтобы завести любовника.

Хелене снова засмеялась:

– Это вряд ли. Кроме твоих подчиненных, у нее почти нет знакомых мужчин. А среди них я не наблюдала потенциального храбреца, готового рискнуть своей карьерой ради страсти. Ни Мюллер, ни Шелленберг на это не способны. К тому же они с утра до ночи заняты исполнением твоих приказов. И у обоих молодые жены. Кроме того, как я слышала, имеются и любовницы, не только из «Салона Кити», но и из аппарата Геббельса, к примеру. Или из клиники Шарите. Информация, медицинское обслуживание – все под рукой…

– Сейчас же прекрати издеваться над генералами, – он изобразил недовольство, – Геринг слишком много тебе позволяет. Ты должна знать, я женился на Лине по расчету, – продолжил он откровенно. – Она была из хорошей семьи, ее отец пользовался большим уважением в Киле…

– Не надо, – Хелене крепко обняла его за шею, – не надо о Лине. Меня это не интересует. Меня интересует только то, что скоро наступит утро. Нам снова придется расстаться. А я так хочу, чтобы эта ночь не кончалась никогда.

Он прижал ее к себе. Его сильные пальцы впились ей в спину, губы их сомкнулись. Он крепко прижимал ее к груди, он забирал ее всю, без остатка. Перед самым отъездом из Парижа они вместе посетили концерт классической музыки. Квартет музыкантов, составленный из бывших выпускников консерватории в Галле, в которой преподавал отец Гейдриха, играл музыку своего профессора – и не где-нибудь, а в одном из лучших залов французской столицы! Музыкантов Гейдрих привез с собой из Праги. Это был своеобразный реванш – ученики Бруно Гейдриха исполняли его произведения, когда-то отвергнутые прусской аристократией. Теперь же пришло иное время, и таланту Бруно воздадут должное.

Когда Гейдрих вошел в тот вечер в концертный зал, великолепный в своей эсэсовской форме, окруженный подобострастными адъютантами, он вполне мог гордиться собой. Его планы были близки к осуществлению. Через два дня в Берлине у него была назначена встреча с фюрером. В канцелярии Гитлера уже был подготовлен приказ, в котором фюрер, в обход Гиммлера, назначал его министром внутренних дел и своим преемником. Оставалось только, чтобы Гитлер поставил подпись. Конечно, многочисленные завистники Гейдриха и, в первую очередь, рейхсфюрер приложат все усилия, чтобы помешать этому. Но с ними Гейдрих справится. Он сожжет в газовках еще миллион евреев, лишь бы Гитлер по-прежнему восхищался им и приводил в пример.

Да, он имел все причины испытывать удовлетворение от собственных достижений. Огорчало только то, что Хелене, которую он пригласил на концерт, не приехала к началу. Она ждала приказ из Берлина. Полк Райч получил пополнение и снова выдвигался на передовые позиции.