Запределье - Джеффри Форд

Они двинулись в обход горы, направляясь к противоположному склону, но не прошли и пятидесяти ярдов, как наткнулись на перегородившего дорогу демона. Тот лежал на земле ничком, без движения, со сложенными крыльями – не то спящий, не то мертвый. Охотник остановился и на всякий случай вскинул ружье: он привык считать демонов коварными тварями и ждал от них любого подвоха. Вуд в своей упряжи был просто вне себя. Броситься на врага он не мог, зато рычал вдвое громче обычного – то ли от досады, то ли угрожающе.

Медленно приближаясь к чудовищу, Клей не спускал его с прицела. Чуть дрогнуло кожистое крыло – и охотник в тот же миг выстрелил в основание черепа, но промахнулся и снес демону верхушку правого рога. Только теперь он понял, что крыло качнул ветер. Клэй подошел ближе и ногой перевернул труп на спину. Морда демона была так ужасна, что Клэй чуть не выстрелил снова – на этот раз от испуга. Глаза вылезли из орбит, словно готовые лопнуть, разбухший язык вывалился на мохнатую грудь. Клэй нагнулся и потрогал труп: он был еще теплым, похоже, демона убили каких-нибудь полчаса назад. Тут только охотник заметил ожерелье из белых раковин – туго стянув шею демона, оно словно бритва перерезало ему горло.

Оставшийся путь по горному склону друзья проделали без особых приключений и ближе к полудню вышли на равнину. Здесь, на просторе, они зашагали быстрее: позади был кишащий демонами лес, впереди – манящее будущее. С востока веял свежий ветер, а под ногами зеленели первые ростки травы, пробившейся сквозь грязь.

«Я тебя знаю»

Знаю, что не должен отвлекаться от невероятного путешествия Клэя, но в моем собственном мирке затворника произошло нечто столь чудесное, что изменило весь образ моего существования. Дожидаясь, когда чистая красота наполнит меня и унесет назад, в дебри, я запишу события последних дней, после которых чувствую себя так, словно надел новые очки – с более сильными и прозрачными стеклами.

Два дня назад, после бессонной ночи, когда я, как послушный раб, под диктовку наркотика описывал месяцы, проведенные Клэем в лесу, я вдруг почувствовал полное изнеможение. Жизнь демона длиннее человеческой, но, похоже, годы берут свое. Красота теперь злее ко мне, чем прежде. В молодости я мог ввести дозу, насладиться ее очарованием, а через пару часов летать как ни в чем не бывало. И так до тех пор, пока снова не захочется экзистенциальной легкости. Теперь же красота иссушает меня, смежает мне веки, наливает крылья свинцом и навевает мысли об обычае моих диких собратьев впадать в спячку. Единственное, чего она так и не смогла со мной сделать, – это поймать меня в сети привычки. Во всяком случае, мне так кажется.

Я поднялся из-за стола поздно утром. В голове все еще роились мысли о горной пещере, о ранах черного пса и об ошеломляюще пустых глазницах призрака… Несколько пачек сигарет (на этот раз старых, с развалин) только усугубили плачевность моего состояния. Вместо того чтобы отправиться спать, я решил прогуляться и подышать свежим воздухом, чтобы развеять кошмарные воспоминания.

Был ясный летний денек, и после холодных ландшафтов Запределья я до слез обрадовался солнцу. Городские развалины явились мне такими, какими нечасто теперь предстают – по-настоящему удивительными и куда более экзотичными, чем в те времена, когда город был цел. Я поднялся в воздух, чтобы устроиться на вершине одного из самых выдающихся коралловых завалов (в ходе моих архивных изысканий выяснилось, что когда-то здесь было Министерство юстиции). Я люблю сидеть там, где под правильным углом сомкнулись две плиты, образовав великолепный насест, с которого так удобно свешивать крылья… Уткнувшись локтями в колени и подперев кулаками щеки, я сонно озирал свои владения, застывшие в хаосе разрухи.

Я как раз думал о том, что надо бы слетать вечером в Латробию и на заднем дворе у слепого чучельника стащить свежих сигарет, когда в тишине зазвучал человеческий голос. Отдельных слов я не разобрал, но отчетливо услышал чей-то громкий шепот. Первой моей реакцией было раздражение. В моем нынешнем состоянии мне меньше всего хотелось играть в кошки-мышки с горсткой придурков-кладоискателей. Я мысленно их представил: жадные вооруженные идиоты, охочие до проржавевших чудес… Их было легче убить, чем напугать, но увы, моя не в меру развившаяся человечность не оставляла мне такого шанса.

Наверное, надо было слететь вниз, осторожно подкрасться, а потом вдруг выскочить и проучить незваных гостей, но остатки красоты настаивали, чтобы я сидел тихо и ждал, пока они пройдут мимо. Голоса становились все яснее. Я потянул носом воздух, и тот донес мне весть об одном человеке женского пола и двух или трех мужского. К счастью, мои опасения не оправдались: это была явно не армия мародеров. Похоже, к старости я становлюсь таким же параноиком, как отец… Время еле ползло, и с каждой минутой гнев во мне закипал все сильнее – пока кончик хвоста не задергался, а в голове не стали складываться самые кровожадные планы.

Наконец они показались из-за развалин Министерства безопасности и двинулись через площадь, в пятидесяти ярдах подо мной. Все мои планы тут же рухнули, а гнев моментально испарился. Их было трое. Трое детей. Первая мысль была – замереть, застыть словно истукан, чтобы не напугать их. Следом явилась вторая: куда смотрят родители?! Как можно позволять детям разгуливать по каким-то сомнительным развалинам, где к тому же обитает демон?

Они были не то чтобы слишком маленькие, но и не совсем взрослые – если, конечно, вам это что-нибудь говорит. Самым рослым был мальчишка с длинными каштановыми волосами и в красной рубахе. Свое оружие – длинную заостренную палку – он сжимал в руках с не меньшей решимостью, чем Клэй – драгоценное ружье. Однако, судя по его позе (голова втянута в плечи, взгляд затравленно бегает по сторонам), мальчик был не на шутку напуган. Впрочем, его страх я учуял уже давно – так же как и ужас его приятеля, мальчишки поменьше, в остроконечном колпачке. Возглавляла процессию девочка – по-видимому, средняя по возрасту в этой компании. Тоненькая, с длинными светлыми волосами, она бесстрашно шагала вперед, свободно размахивая руками. Едва ее увидев, я понял, что это не первая наша встреча.

Беспокойство мое росло. Одно дело – охотники за сокровищами, с ними можно особо не церемониться. По что мне делать с этой малышней? Уж лучше бы армия мародеров… Тут девчонка посмотрела вверх, и я понял, что меня заметили.

– Вот он! – воскликнула она, указывая на верши ну мусорной кучи, а точнее, на меня.

Ее товарищи тут же с воплями умчались прочь, и больше я их не видел. Девочка же не только осталась, но даже улыбнулась и помахала мне рукой. Я прикинулся каменной химерой на карнизе, но она все равно подошла ближе.