Рожденные в Зоне. Дано не каждому - Константин Скуратов

Когда-то отец Пимен вывел любопытную теорию насчет слепых собак. По ней выходило, что в предках у них числятся собаки, пережившие и Аварию на ЧАЭС, и Большой Выброс. Следовательно, у всех них были когда-то хозяева. Люди. И собачья память где-то в самых отдаленных своих уголках сохранила образы этих хозяев. Может даже быть — посмеиваясь, сказал тогда отец Мики — что они помнят своих хозяев так, как люди помнят о Боге? И отец Пимен, подумав, согласился с ним. В общем.

У большинства сталкеров, промышлявших по Зоне, запах был специфичный. Во-первых, запах оружия. Во-вторых, запах костра. В-третьих, запах водки или лекарств. Они не могли пахнуть хозяевами. Хозяевами пахли только те, кто родился в Зоне. Как и сами слепые собаки. Во всяком случае, слепыши на хуторе признавали Мику за главного безоговорочно. Но — это на хуторе…

На что мне обрез? — подумал Мика и убрал его в специальный карман на куртке, предварительно поставив на предохранитель. Щелчок вновь заставил слепыша насторожиться, однако во второй раз он приблизился более смело.

Мика снова положил ладонь на безглазую голову. Собака напряглась, даже коротко проскулила, но не сдвинулась с места.

Через несколько минут она уже стонала от наслаждения, безо всякого страха подставляя под человеческие пальцы то шею, то живот, то лобастую морду. Страшные зубы нежно покусывали их, иногда яростно впиваясь в собственное тело там, где бесчинствовали блохи.

Мика поднял голову и обомлел — вокруг уже кружили несколько десятков слепышей, привлеченных странными, но совсем не страшными звуками своего сородича.

Он положил посох, протянул вторую руку и вскоре уже чесал шею у второй собаки. Потом — у третьей, четвертой…

Он не знал, сколько прошло времени. Вокруг бесновалось собачье море, принявшее его если и не за хозяина, то за своего — это уж точно. Иногда в этом море мелькали спины псевдо-собак, не принявших его, но и не способных нанести вред без того, чтобы не оказаться самим разорванным в клочья. Ладно, живи пока — казалось, говорили их полыхающие взгляды искоса. Еще встретимся, человек…

Мика устал. Он с трудом нашел под снующими собачьими телами посох, выпрямился на затекших ногах и сделал несколько шагов вперед. Стая заволновалась, словно единое целое и тоже пришла в движение — в город.

Он переставлял ноги, семеня мелкими шажками, чтобы не отдавить бесчисленные лапы. Лицо горело, натертое шершавыми языками, на куртке темными пятнами виднелась обильная собачья слюна.

Луна то пряталась за тучами, то снова заливала своим светом окрестности. С каждым шагом дома становились все ближе. С каждым шагом стены и заборы становились все выше. С каждым шагом улица становилась уже и глубже. С каждым шагом усиливался Микин страх. С каждым шагом он был все ближе к ужасу, затаившемуся в городе и теперь с нетерпением ожидавшему его появления…

Безбрежная собачья стая постепенно втягивалась в город, плотно забив собой улицу. Мика шел ближе к голове необычной процессии, а сзади напирали собаки, гонимые любопытством. В ближнем круге шли слепыши, принявшие Мику как родного и готовые его защищать. Как их предки его предков до Аварии…

Если в городе и были существа, ложившиеся на ночь спать, непрерывный громкий лай сотен собак должен был разбудить и их. Если в городе были — а ведь были! И в огромном количестве! — те, кто предпочитал ночью охотиться, получившийся шум должен был их встревожить. Во всяком случае, думал Мика, чтобы добраться до меня, тому же кровососу придется изрядно потрудиться…

Зрение с зеленоватым оттенком выхватывало отдельные фрагменты улицы. Иногда под ногами хрустели стекла, чаще — человеческие кости. То тут, то там валялись разорванные в клочья сталкерские комбинезоны, из-за прозрачных забрал бронированных сфер таращились пустыми глазницами черепа. Ржавое оружие гремело под лапами слепых собак. Очевидно, это был главный вход в Росток. А, может быть, и единственный с этой стороны. А дальше-то куда?!

Возбужденная стая не давала Мике времени на раздумья, просто тащила с собой куда-то вглубь строений. Им — слепым — что день, что ночь, без разницы! Мика мимолетно пожалел местных жителей, потом подумал, что жалеет не людей, а кровососов и контролеров и даже немного развеселился.

Через какое-то время он с некоторым испугом обнаружил рядом с собой бегущую в плотной массе псевдо-собаку. Однако та не обращала на него никакого внимания, и Мика с радостью догадался — облизанный псами, он приобрел запах стаи! Догадка подтвердилась необычным способом.

Из-за низенького забора на шум выглянул кровосос. Он обвел пристальным взглядом сборище собак, задержался на фигуре Мики, словно разглядывал что-то, смутно знакомое. И не вспомнил. Жажда крови заставила кровососа перегнуться через забор, ловким взмахом он зацепил ближайшую собаку и перекинул ее на свою сторону — только жалобный визг повис над всеобщим лаем и ворчанием. Ближайшие псы шарахнулись в сторону, залились злобным лаем, но продолжили общее движение вперед.

Мика низко пригнулся, чтобы ростом не выделяться из плотной массы, но кровососу уже не было до него никакого дела. Он скрылся за забором и приступил к трапезе…

Возбужденная новыми ощущениями стая достигла небольшой площади и остановилась.

Мика огляделся. Вновь выглянувшая из-за облаков Луна осветила площадь и оттенила черные провалы улиц, расходящихся в разные стороны. Предстояло выбрать нужную.

Он задумался. О Дикой Территории подробных и точных рассказов в среде сталкеров никогда не существовало. Иногда кто-нибудь вспоминал о далеком прошлом, когда на этом месте день и ночь гудели заводы, на огромной железнодорожной станции пыхтели тепловозы и грузились вагоны. Так было до Аварии…

Мика пожалел, что недостаточно внимательно разглядывал позапрошлой ночью карту отца Пимена. Собственно, этот путь в качестве основного ими и не рассматривался. А жаль. Теперь приходилось надеяться на удачу. Или на слепых собак.

Однако слепыши, расположившись на площади, идти дальше вглубь Ростока не собирались. Им и здесь было хорошо — подумал Мика и расстроился. А ему нужно идти. На север. Еще бы знать, где этот север…

Он еще раз вгляделся в черные провалы улиц. Та, что слева, явно вела не в нужную сторону. Значит, не она. Улица справа была узкой, в ее глубине тускло блестело железо — скорее всего, ворота. Остается та, что вела прямо.

Ждать утра Мика не собирался. Раз пошел, так пошел. Он осторожно протиснулся сквозь плотное кольцо зевающих, грызущихся, чешущихся и просто мечущихся собак. Следом потянулись несколько любопытных. Остальные уже забыли о нем. Только запах чужака, пробивающийся через запах псины, заставлял крайних немного настораживаться.

Первый шаг по улице Мика сделал так, как ступал на первый лед хуторского озерца — с замиранием сердца. В ушах еще звенел собачий лай, усиленный эхом. Однако было еще что-то — он слышал и не мог понять, что? Какое-то ворчание, в котором звуки сами собой складывались в понятные слова…

Под ногами хрустели человеческие останки, доведенные мощными челюстями здешних обитателей до размеров мелких камешков. Но по количеству растерзанных сталкерских комбинезонов, обилию стреляных гильз и разбросанному вокруг оружию Мика понял, что выбрал правильное направление — отряды вооруженных людей пробивались через Росток к Военным складам именно по этой дороге.

Эскорт из слепышей, увязавшихся за ним, с каждым шагом редел. Зов стаи был намного сильнее любопытства. То одна, то другая собака отбегала в сторону и не возвращалась. А через пару сотен шагов Мика остался совсем один.

Луна спряталась, и ему приходилось напрягать свое ночное зрение, чтобы разглядеть тени впереди — не прячется ли там кто-то ужасный. В руке сам собой вновь появился обрез, а посох Мика давно держал словно копье.

Тускло-серые стены вокруг, казалось, издавали слабое свечение, от которого на душе становилось еще муторнее. Город призраков, город — призрак…. Живым здесь делать было нечего.

Мика дошел до очередного перекрестка, осторожно заглянул за угол — никого. Его немного беспокоили еле слышимые далекие голоса, в которых от человеческих были только понятные слова. А что за слова — то, кстати?

И в тот же миг громкий властный голос раздался в тишине города-призрака, заставив Мику на мгновение присесть от неожиданности и ужаса.

— Иди ко мне! — сказал голос.

Мика завертел головой, пытаясь разглядеть говорившего. Судя по громкости, тот должен был стоять прямо у него за спиной. Но рядом никого не было, даже его тени…

— Иди ко мне! — повторил неизвестный, и Мика с удивлением обнаружил, что ноги сами начали шагать, свернув с намеченного пути в черный проулок.