Хоббит, или Туда и обратно - Джон Толкиен

Тут-то и вернулся Гэндальф. Правда, никто его не заметил. Тролли наконец решили зажарить гномов сразу, а съесть немного погодя; идея эта принадлежала Берту. После продолжительных препирательств остальные с ним согласились.

— Жарить сейчас, так до утра не управишься, — послышался чей-то голос.

Берт подумал, что это Вильям.

— Билл, кончай спорить, а то и впрямь до утра не управимся, — сказал Берт.

— А кто спорит-то? — возмутился Вильям, который подумал, что это Берт.

— Ты и споришь! — огрызнулся Берт.

— Не ври! Сам ты споришь! — обозлился Вильям. И тролли снова стали препираться. В конце концов они сошлись на том, чтобы накрошить гномов и сварить похлебку. Тролли принесли большой закопченный котел и достали ножи.

— Воды-то нет, а до родника топать и топать, — снова раздался чей-то голос.

Берт и Вильям подумали, что это Том.

— Заткнись! — заорали они. — Так мы никогда не начнем! Еще раз хлебало свое разинешь — сам за водой пойдешь!

— Сам заткнись! — рявкнул Том, который подумал, что это был голос Вильяма. — Кто тут хлебало разевает, как не ты?

— Ну и болван! — не выдержал Вильям.

— Сам болван! — не замедлил с ответом Том. И тролли заспорили пуще прежнего. Наконец они решили сначала сесть на гномов и раздавить их, а потом уже варить похлебку.

— На кого первым сядем? — спросил чей-то голос.

— Первым на последнего! — сразу предложил Берт, которому Торин только что чуть не выколол глаз. Ведь Берт подумал, что вопрос задал Том.

— Что это ты сам с собой разговариваешь? — удивился Том. — На последнего так на последнего. Где он тут?

— Вон тот, в желтых чулках, — сказал Берт.

— Не в желтых, а в серых! — произнес голос, похожий на голос Вильяма.

— Да точно в желтых! — возразил Берт,

— В желтых, в желтых! — поддержал его Вильям.

— Чего ж ты говоришь, что в серых? — удивился Берт.

— Это не я, это Том.

— Вот уж нет! Это ты! — буркнул Том,

— Нас двое, а ты один — так что заткнись! — отрезал Берт. — Чья бы корова мычала! — рявкнул Вильям.

— Кончай! — закричали Том с Бертом. — Ночь на исходе, а светает рано. За дело пора!

— С лучами рассвета камнями вам быть! — произнес голос, похожий на голос Вильяма.

Говорил-то, как вы понимаете, вовсе не Вильям. В эту самую минуту над холмом встало солнце, и в кронах деревьев поднялся оглушительный птичий щебет. И тут Вильям замолчал навек[31] — окаменев, он так и остался стоять, наклонившись к земле, а Берт и Том как смотрели на Вильяма, так и застыли, превратившись в огромные валуны. Так и стоят они по сей день, всеми позабытые, — разве что птицы иногда садятся на них. Впрочем, вы, наверное, и сами знаете, что тролли должны с рассветом прятаться под землю — иначе они превратятся в камни, из которых были созданы, и это уже навсегда. Так и случилось с троллями Бертом, Томом и Вильямом.

— Вот и славненько! — сказал Гэндальф, выходя из-за дерева и помогая застрявшему в терновнике Бильбо спуститься на землю. Тут-то хоббит все и понял — это голос Гэндальфа заставил троллей препираться, пока не встало солнце и не покончило с ними навек!

Затем волшебник с Бильбо поспешно развязали мешки и освободили гномов. К тому времени бедняги чуть не задохнулись и пребывали в сильном раздражении. Еще бы! Кому понравится сидеть в мешке и слушать, как тролли спорят — зажарить тебя, раздавить или накрошить?! Гномы пристали к Бильбо с вопросами и не отстали до тех пор, пока он не повторил свой рассказ дважды. Только тогда гномы несколько успокоились,

— Нашел время отрабатывать профессиональные навыки! — неодобрительно заметил Бомбур, — Мы же хотели просто погреться и поесть!

— Положим, просто так от этих громил вам вряд ли что-нибудь перепало бы, — возразил Гэндальф. — Как бы то ни было, сейчас вы напрасно тратите время. Поблизости должна быть пещера или нора, где тролли прятались от солнца. Не худо бы туда заглянуть!

После непродолжительных поисков они обнаружили следы каменных башмаков. Следы вели через лес. Держась этих следов, они поднялись по склону холма и оказались перед спрятанной в кустарнике большой каменной дверью, которая и была входом в пещеру. Однако как ни старались они, как ни толкали, открыть дверь никак не удавалось. Не помогли и заклинания Гэндальфа.

— Может, это подойдет? — с невинным видом спросил Бильбо, когда гномы окончательно выбились из сил и терпение их лопнуло. — Я подобрал его, пока они дрались. — И Бильбо достал здоровенный ключ, который Вильям, наверное, считал совсем крохотным. Видимо, ключ выпал у тролля из кармана — к счастью, до того, как тролль превратился в камень.

— Где же ты раньше-то был?! — стали пенять ему гномы. Гэндальф выхватил у Бильбо ключ, вставил его в замочную скважину и повернул, после чего осталось только дружно подналечь — и дверь отворилась! Все вместе они вошли внутрь. На земле валялись обглоданные кости. Пахло в пещере отвратительно. Однако здесь была еда, много еды! Съестные припасы были повсюду — грудами валялись они на полках и на земле, вперемешку с разным хламом и награбленным добром, начиная от медных пуговиц и кончая горшками, которые доверху были наполнены золотыми монетами. На стенах пещеры висела разнообразная одежда — троллям она была явно мала и, боюсь, принадлежала раньше их жертвам. А кроме того, здесь оказалось несколько мечей различной формы, длины и отделки. Два из них сразу бросались в глаза своими великолепными ножнами и рукоятями, усыпанными драгоценными камнями.

Гэндальф взял себе один из этих мечей, Торин — другой. Бильбо присмотрел себе кинжал в кожаных ножнах. Для тролля это был бы просто перочинный ножичек, а для хоббита мог сойти за настоящий короткий меч!

— Отличные клинки! — воскликнул Гэндальф, до половины вытаскивая мечи из ножен и внимательно рассматривая. — Их ковали не тролли и не люди, а кроме того — давным-давно и не в этих краях. Если удастся прочесть начертанные на клинках руны — мы узнаем об этих мечах побольше.

— Давайте поскорее выйдем на свежий воздух! — взмолился Фили.

Они вынесли из пещеры горшки с монетами и те съестные припасы, что еще не испортились и с виду были пригодны в пищу, а также нераспечатанный бочонок с пивом. Было самое время позавтракать, а поскольку голод не тетка, никто не стал воротить носа от несколько залежалых тролличьих припасов. Своей-то провизии почти не осталось! Теперь же в их распоряжении были и хлеб, и сыр, и вдоволь пива, а на углях догоравшего костра они пожарили себе ломтики копченой свинины.

А потом все улеглись спать — ночка-то выдалась весьма беспокойной! — да так и проспали чуть не до полудня. Проснувшись, гномы погрузили на пони горшки с золотыми монетами и отправились в лес, где и закопали их в тайном месте (у тропы, что шла вдоль реки), произнеся над ними множество надлежащих заклятий — на случай, если когда-нибудь удастся вернуться сюда и выкопать клад. Покончив с делами, они вновь сели верхом на своих пони и продолжили путь на восток.