Художник кошмаров 2 - Владислав Андреевич Бобков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последние же в кратчайшие сроки обзавелись силой. Хуже того, многие из благословенных мастеров, столпов мира, развратились и шагнули на путь еретиков. Получив нечестивую силу, они стали ещё могущественнее, чем их оставшиеся чистыми коллеги.
Разразилась страшная мировая война, где брат шел на брата, учитель на ученика, а дети на отцов и матерей. Война шла долго, но в конце концов у неё наметился победитель.
Имея возможность в разы быстрее пополнять ряды бойцов, еретики уничтожили большую часть из благословенных мастеров. Те, кто выжил, вынуждены были прятаться и скрываться, имитируя своё полное уничтожение.
И это сработало. Уверовав, что с их главными противниками покончено, еретики в своей вечной жажде власти обернулись друг против друга.
Так разразилась Вторая мировая война, ещё сильнее ударившая, как по истощенному миру, так и по самим людям, отбросив их далеко назад. Культура, искусство, знания — многое было потеряно.
Горели библиотеки, сносились горы и неприступные крепости. Могучие мастера, сумевшие победить в Первой мировой войне, убивали сами себя во Второй, от чего к её концу их осталось не так уж и много.
Именно они, зализывая раны, и зародили первые из самых могущественных сект и кланов, что существовали до сих пор.
С годами вокруг сект и кланов начали образовываться королевства, которые затем перерастали в империи, когда те побеждали и поглощали ближайших соседей. Но скоро большинство слабых королевств было поглощено, и империи столкнулись друг с дружкой.
Так родился современный мир, в котором мир и гармония были давно забытым миражом.
Тем не менее выжившие благословенные мастера ничего не простили, а главное не забыли их великое предназначение — вновь вернуть в мир гармонию!
Однако силы мастеров были слишком ограничены и невелики. Если бы они решили продолжать совершенствоваться, как раньше, то был риск, что еретические практики всегда будут впереди за счет разницы в скорости роста сил.
Именно поэтому выжившие мастера приняли тяжелое, но вынужденное решение, сражаться тьмой против тьмы. Скрываясь и притворяясь такими же алчными, как и другие еретики, мастера создавали силу, что могла бы помочь им уничтожить всех своих павших собратьев и вернуть мир.
Старейшина Кванг поморщился, глядя, как ещё один ребенок был зверски убит на тренировке, а по его чувствам стегнула боль сотен, замученных в ходе ритуала людей в тюрьме.
Кванг укрепил своё сердце и решимость. Он был одним из немногих избранных учеников, которым благословенные мастера рассказали правду. Последних осталось преступно мало, но Кванг не сомневался, что когда настанет время, они выйдут на бой вместе с ними и победят тьму!
Однако, даже несмотря на все их приготовления, еретики были слишком сильны и здесь в силу должен был вступить ещё один план.
Что еретики любят делать больше всего, кроме убийства своих мирных братьев? Правильно, лишь убийство друг друга. Секта Пожирающей тьмы столетиями усугубляла конфликт между империями, убивая нужных людей и скидывая вину на противоположную сторону, или совершая дерзкие нападения на те или иные города и секты. Ложь и обман всё туже затягивали удавку на шеях действующих лиц.
Скоро, очень скоро империи вцепятся себе же в глотки, что заставит древних чудовищ наконец-то выбраться из своих лежбищ и подставиться под удар.
Когда же всё закончится и победа будет за ними, Кванг не сомневался, что всю ту грязь, что они вынуждены использовать, немедленно выбросят прочь и мир снова воссияет в своей первозданной красоте!
* * *
Слуга по имени Кон отчаянно дрожал и оглядывался в страхе по сторонам. Он не хотел здесь быть, но приказ главы клана был четким и недвусмысленным.
В этой комнате должны были убираться каждый день минимум два раза, ночью и днём. И если днём особых проблем не было, то вот ночью начинались странности.
Раньше никто из слуг не видел проблем в уборке зала с коллекцией черепов, но с тех пор, как в нём появилась та картина, всё пошло куда-то не туда.
Люди, что даже просто проходили мимо, рассказывали о странных видениях, движениях в тенях и пристальных взглядах за спиной.
Но настоящие сложности начинались с посещения проклятой комнаты.
Любой, кто имел несчастье увидеть картину, выходил из комнаты уже немного другим человеком. Это невозможно было объяснить, но от влияния не могли уберечься даже практики.
Очень скоро среди слуг образовалось сильное нежелание посещения проклятой комнаты. Те, кто косячил и ошибался, куда чаще отправляли туда.
И Кон умудрился так сильно огорчить управляющего слугами дворца, что он отправил его сюда ночью!
Слуга медленно вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Глубоко вдохнув, он резко развернулся, ожидая увидеть привычное багровое свечение, но то, что он увидел, заставило его выпустить из рук метелку и совок.
Стены мрачной комнаты, как и черепа, растворились в ласковом свете, что осветил всё пространство. Вокруг Кона стояли улыбающиеся женщины и мужчины, что подбадривающе хлопали его по плечам и рукам.
Внезапно к слуге подошла прекрасная девушка со столь длинными черными волосами, что они почти полностью закрывали не только её лицо, но и все тело. Она поманила его пальчиком за собой.
И Кон с радостью двинулся за ней, погружаясь всё глубже в обступившую его толпу. Где-то на краю сознания слуга чувствовал, что лица окружающих его людей кажутся ему отдаленно знакомыми.
Картинка вокруг него мигнула и Кон чуть споткнулся, но улыбка красавицы перед ним выкинула все посторонние мысли прочь.
Люди радовались вокруг него, от чего и ему самому становилось всё веселее. Десятки рук хлопали его по спине, плечам и груди. Смеясь, Кон отвечал, хлопая и их.
Вновь мир вокруг задрожал и словно бы на него наложилось ещё одно изображение.
Нахмурившись, Кон напряг зрение и с непониманием увидел новый вид. Каким-то образом теперь он смотрел на дверь в комнату с черепами. Но это ведь было невозможно, так как там стояла картина. Тогда бы он должен был стоять прямо на картине…
Подождите. Кон замер, а мир вокруг стал дрожать всё сильнее. Он стоял не на картине. Он был ВНУТРИ картины.
В ту же секунду, как эта мысль пробилась в его затуманенную голову, дрожание дошло до пика, и иллюзия рухнула.
Улыбающиеся люди не исчезли, но как же они выглядели! Израненные, порубленные, разорванные. Они с улыбками удерживали кишки в своих разорванных животах, пока другой рукой отрывали от тела Кона куски плоти!
Его кровь пачкала их обнаженные тела, пока они пытались прикрепить его куски к своим телам, а самое страшно, что и он делал то же самое!
В ту же секунду боль от снимаемой заживо кожи и мускулов добралась до него и, подняв голову к багровым небесам картины он издал нескончаемый, животный вой.
Позади же раздавался беспощадный хохот сидящей на кровавом троне фигуры, вокруг которой обвилась ладная фигурка черноволосой красавицы.
* * *
Высший Йонга, лидер клана Гору, а в прошлом один из падших благословенных мастеров вошел внутрь небольшого зала спустя всего пару минут после бесследного исчезновения слуги, от которого остались лишь совок и метелка.
Его взгляд немедленно подметил изменение на картине благодаря идеальной памяти.
Среди сотен корчащихся трупов на самом краю, в уголке рамки появилось ещё одно, новое лицо. Израненный, оскопленный и истерзанный Кон слепо тянулся руками к Йонге, но десятки других рук удерживали его на месте.
Высший ласково погладил картину, и та чуть ярче засветилась кровавым светом.
— Проголодалась, да? — скупо улыбнулся он, что, если бы его увидел кто-то из родственников, ввело бы их в шок. Никто не видел, чтобы он так сильно проявлял эмоции. — Не беспокойся, я пришлю сюда ещё больше людей. Такой красавице как ты, лучше хорошо питаться, чтобы она была самой красивой, да?
Картина сияла в такт слов, подсвечивая его лицо багровыми бликами.
Смотря на свой портрет, Йонга впервые за долгое время вновь чувствовал себя живым. Неудачи в достижении полубожественного статуса отошли на дальний край и Йонга был уверен, что эта картина станет идеальным помощником в его дальнейшем совершенствовании.
