Могила повелителя - Виктор Ночкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Веди этого человека сюда!
Перед Бремеком предстал тощий сутуловатый мужчина. Незнакомец с недоверием оглядел избитого охотника. Оруженосец внушительным голосом объявил:
— Добрый брат Бремек из Дома Света, со специальным поручением капитула Ордена.
Пришелец неохотно поклонился, обратив на миг к Бремеку плешь посередине густой черной шевелюры.
— Я отправил доброго Астуса в Дом Света с важным поручением, — пояснил ловчий, — а новости вы можете изложить мне.
Чернявый поморщился, и Бремек добавил:
— Глава представительства объяснил, что добрые люди этого края помогают нашему светлому братству, и я готов отблагодарить… идемте в комнату, поговорим спокойно, без лишних ушей.
Оруженосец помог Бремеку доковылять до кровати, переставил стул для гостя поближе и вышел. Чернявый покосился на неподвижного Олвиса.
— Он в беспамятстве. У нас вышли некоторые… м-м-м… приключения. — Бремек провел рукой вдоль тела, указывая бинты. — Я заплачу, не беспокойтесь. Итак?
— Дело вот какое, — решился сутулый купец. — На юге, у границы с землей Алхоя объявились люди. Утверждают, что Прекрасный Принц убит.
Бремек едва не подпрыгнул.
— Убит?
Его волнение пришелец истолковал как признак недоверия и поспешно продолжил:
— Сомнительно, конечно. Да и люди-то какие — блондинчик, бродяга и рифмоплет, да девка при нем. Ненадежные, одним словом, люди. Я бы не стал почтенного Астуса беспокоить, но бродяга в своих песнях распространяет новую ересь — будто бы с гибелью Лордов Тьмы падет Завеса. Прежде я такого не слыхал, вот и решил, что доброму Астусу…
— Да, правильно, верно, — кивнул Бремек.
Охотник выгреб из карманов несколько монет и протянул осведомителю. Должно быть, тот рассчитывал на меньшее, поскольку, приняв деньги, ухмыльнулся и зачастил:
— Да пребудет Свет с вами, добрый господин! Славно, что доброе братство неизменно печется о благе… и…
— Пребудет Свет, пребудет… Где эти люди? Как их найти?
— Сейчас они, должно быть, на постоялом дворе. — Чернявый назвал деревню, ту самую, неподалеку от которой нашел конец могучий Хагней. — Но не тревожьтесь, они сегодня же будут здесь.
— Здесь?
— Здесь, в Раамперле. Они идут сюда плести свои побасенки о гибели Алхоя. Если не станут задерживаться в пути, еще до вечера доберутся.
Бремек понял, что заплатил слишком много — завтра о бродягах станет судачить весь город. Чернявый спешил, чтобы опередить бродяг, к вечеру его новости и ломаного шульда стоить не будут. Но, делать нечего! Зато он, Бремек, успеет обдумать все как следует и приготовиться.
— Значит, они утверждают, что убили Алхоя?
— Не они, добрый господин, а их дружок. Якобы тот самый, что разделался с волком. Я-то был в отъезде, но слыхал о раамперльском оборотне… Что с вами, мой господин? Вам плохо?
Бремек уже не слышал, он судорожно соображал: да, все сходится. Он, тот самый юнец. Собиратель. Очень сильный собиратель, такого прежде не бывало! Итак, он уже начал свой поход, и Прекрасному Принцу пришел конец. А что за блондинчик? И девица при нем? Неважно, неважно, если рассказ чернявого правдив, это означает вот что: Круг и Орден на пороге катастрофы.
* * *Бремек уже не мог не то, что заснуть — даже спокойно усидеть. Припадая на покалеченную ногу, ловчий мерил шагами комнатенку, натыкался на стул, шипел от боли — и снова ковылял взад и вперед… поглядывал на бесчувственного Олвиса, тихо злился. Вот уж кому нет забот! Лежит себе, как колода… а ведь его свидетельство могло бы оказаться важным. Охотник встал над Олвисом и несколько минут вглядывался в бледное лицо раненого. Пришла странная мысль: а что, если Олвис притворяется? Что, если прикидывается беспамятным, а сам исподтишка глядит и слушает, чтобы… чтобы?..
Но следопыт оставался неподвижен, и только одеяло на груди едва заметно приподнималось. Бремек одернул себя — нельзя отдаваться во власть глупых подозрений. Дело! Нужно делать дело!
Что же, раз на Олвиса рассчитывать нельзя, придется заполучить новых свидетелей — блондина с девчонкой. Нужно поднять тревогу, сообщить капитулу в Дом Света! И свидетели необходимы! Охотник кликнул оруженосца — тот дожидался в коридоре. Должно быть, не хотел лишний раз показываться на глаза начальнику, пока тот не в себе.
Бремек велел подать свою одежду, оружие, разыскать какие-нибудь носилки, на которых он, с искалеченной ногой, сможет передвигаться. Еще потребовал вызвать брата Дорчика, который в отсутствие Астуса оставался старшим в раамперльском представительстве. Оруженосец с трудом убедил погодить с Дорчиком, тот еще досыпает.
— Тоже верно… — согласился Бремек.
Конечно, всем хоть бы хны, все спят, когда над Кругом нависла беда… И оруженосцу тоже хотелось спать. Объясняя, что до рассвета никто не станет заниматься делами, парень отчаянно зевал. Бремек махнул рукой и отпустил беднягу.
Наконец рассвело, ловчий, морщась от боли, с трудом натянул поверх бинтов рубаху, куртку и спустился вниз. Дорчику рыцарь заявил, что берет на себя руководство здешними членами братства. Унылый рыцарь возразил: он не имеет распоряжений насчет того, чтобы подчиняться брату Бремеку. Это обескуражило охотника. Прежде, когда ездили по округе, разыскивая волчьи следы, Дорчик казался недалеким и покладистым. А, сделавшись начальником, вмиг переменился.
Пришлось объяснить подробности — насчет того, что победитель волка на самом деле убийца и собиратель зла. По лицу собеседника Бремек видел, что тот сомневается, в себе ли добрый брат. Но у раамперльского рыцаря хватило сообразительности понять: если в словах Бремека имеется хоть толика правды, а Дорчик не окажет содействия — именно на него свалят всю вину.
— Хорошо, добрый брат, — согласился рыцарь, — говорите, что требуется сделать?
— В город идет бродячий рифмоплет, блондин. С ним, вероятно, девица. Сейчас они южней города, у границы владений Прекрасного Принца. Певец — еретик, но важно другое, они хорошо знакомы с собирателем. Их нужно схватить, но по возможности тихо. Шума допустить нельзя. И нельзя допустить, чтобы блондин спокойно вошел в город и сеял свои еретические мысли.
— Так, может, его тихонько того… — начал, было, оруженосец Бремека.
Ловчий погрозил парню кулаком. Конечно, Бремек поднялся в орденской иерархии не в последнюю очередь потому, что не гнушался действовать решительно, когда требовалось «тихонько того». Но сейчас блондин был нужен живым. Он хорошо знает собирателя — очень важный свидетель. Кто доставит его в Дом Света, окажет Ордену великую услугу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});