Эликсир для Жанны д’Арк - Наталья Солнцева

– Вот как?

– Дамы проводят в пансионате зимние отпуска. Сейчас стало модным делить отпуск пополам. Летом – море, солнце, дайвинг; зимой – лыжи, сауна. Кроме того, у нас можно познакомиться с мужчиной и закрутить роман.

– Обалденная перспектива! – саркастически улыбнулся Лавров.

– Кстати, да. Это делает наше заведение особенно привлекательным для бизнес-леди средней руки.

– Вам нечего опасаться. Убийца не нападает на отдыхающих.

– Пока не нападает, – заметил Орешкин. – Неизвестно, что будет завтра. Мы всех предупреждаем, чтобы без нужды не покидали территорию пансионата. Но люди есть люди. Им не запретишь бродить где вздумается.

– Ты лично знаком с Прозориным?

– С хозяином «Дубравы»? Чисто по-деловому. Мы покупали у него пару лошадок для конных прогулок.

– Он бывает у вас в пансионате?

– Редко. Прозорин живет довольно замкнуто, занимается своим поместьем, разводит лошадей. Зато его тесть, Туровский, зачастил к нам. Здесь он встречается с дочерью.

– Почему здесь, а не в «Дубраве»? – полюбопытствовал Роман.

– Видимо, он не очень-то ладит с зятем. Иначе с чего бы Катя приезжала к нам, а не приглашала отца к себе в дом.

Администратор подтвердил слова Туровского. Тот недолюбливает зятя и посещает пансионат, чтобы видеться с дочерью.

– Что ты можешь сказать о Прозорине?

Тема беседы становилась все более скользкой, и Орешкин взмок от напряжения. Его залысины покрылись испариной.

– Ну и вопросики у тебя! Внешне Прозорин производит впечатление уверенного в себе, обеспеченного человека, который знает, чего хочет. Красив, немногословен, держится с достоинством.

– Со всех сторон положительный?

– Получается, так. Живет на доходы от своей доли бизнеса, который ведет Туровский. Любит жену. Не пьет, насколько я наслышан. В прошлом году выделил деньги на ремонт дороги. Теперь хоть проехать можно до Веселок на легковушке в любую погоду.

– Хороший человек, – подытожил Лавров.

Администратор пожал плечами.

– Водятся за ним странности. Богатые, они по-своему с ума сходят.

– В смысле?

Орешкин замялся. Его терзали сомнения. Он чувствовал себя между двух огней. Туровский приказал во всем содействовать гостю, но…

– Понимаешь, Рома… надо же человеку как-то развлекаться в нашей глуши, – осторожно начал Славик. – Поговаривают, что Прозорин пригрел у себя в доме подозрительного типа. Тот сутками торчит в подвале, химичит что-то. Типа опыты какие-то проводит. Прозорин называет его Франческо. Они так сдружились, что запираются в лаборатории даже по ночам. Естественно, Кате это не нравится.

– Это любому бы не понравилось. Ты намекаешь…

– У меня нет никаких доказательств, что они геи, – перебил администратор. – Однако сам подумай, что может настолько сблизить двух мужчин, если не секс?

Последние слова он произнес шепотом и оглянулся на дверь.

Лавров оторопело почесал затылок. Вот так номер! Если супруг Кати не той ориентации, то ясно, почему Туровский готов раскошелиться, лишь бы дочь влюбилась в нормального парня.

– Темнишь, Славик? – недоверчиво хмыкнул он. – Сам же говорил, что Прозорин любит жену.

– По крайней мере, никаких раздоров между ними не было. А теперь их семейная жизнь трещит по швам. И виной тому – угрюмый Франческо. На самом деле он не Франческо, а Федор. Приезжий, из Пскова. Рядится монахом, во все черное, и всех сторонится, кроме хозяина. На какой почве они снюхались, по-твоему?

– Мало ли. Кстати, откуда ты черпаешь сведения?

– От охранников из «Дубравы». Они оба бывают у нас в пансионате. Один чаще, другой реже. Выпьют, язык-то и развязывается. Особенно у Лехи.

– Значит, одного зовут Алексеем, а второго?

– Тарасом.

– Кто из них обещал подвезти пропавших девушек?

– Ты об этом? – сообразил Орешкин. – Леха. Он тогда сидел у нас в кафе, заигрывал с девочками. Тарас – тот похитрее будет. Чувак себе на уме. К нему на рябой кобыле не подъедешь. Знаешь, что их объединяет? Запах. С некоторых пор от обоих разит каким-то жутким парфюмом. Хоть нос затыкай.

Лавров догадался, что администратор является личным осведомителем Туровского. Тот платит, а Славик «стучит». Он нарочно подпаивает охранников Прозорина, чтобы выудить у них информацию. Небось, прибавка к жалованью выходит существенная.

Ситуация постепенно прояснялась. Неплохо было бы посетить «Дубраву» и самому поглядеть на обитателей поместья. Свести знакомство с Федей-Франческо, с Лехой, Тарасом и прочими работниками Прозориных. Сколько их всего?

Он задал этот вопрос Орешкину и получил обстоятельный ответ.

– В «Дубраве», кроме хозяев, Федора и охранников, проживают кухарка, горничная и конюх.

– Никто из них в пансионат не наведывается?

– Кроме Тараса и Лехи, никто.

– Персонал набирали из местных?

– Только охранники из Вереи, остальные – приезжие, нанятые через фирму, которая этим занимается. Люди должны быть проверенные, с рекомендациями. Вероятно, так и есть.

– Прозорин на прислугу не жалуется?

– Если и жалуется, то не мне.

– Логично. У Прозорина была дача в Веселках. Она сгорела. Ты что-нибудь знаешь о причинах пожара?

– Мне никто не докладывал, – вздохнул Славик, обескураженный этим допросом. – А в чем дело?

– Просто интересно.

– Кто бы говорил! По официальной версии, деревянный дом загорелся от неисправной проводки.

– А по неофициальной?

– Я думаю, с пожаром не все чисто. Кто-то поджег дом. Сам посуди, могла ли замкнуть проводка при выключенном рубильнике? На тот момент в доме никого не было. Сторожиха приболела, хозяин находился в «Дубраве». Электричеством никто не пользовался.

– Стояла жара, сушь, – заметил Лавров. – Может, рубильник забыли выключить.

– Все может быть. Только дом был построен на совесть, наверняка по всем правилам пожарной безопасности. Прежний хозяин, говорят, очень им дорожил. Нынешний тоже не оставлял «родовое гнездо» без внимания. Да и сам по себе Терем радовал глаз. Фигурные ставни, резьба, всякие финтифлюшки.

– Мог кто-то из зависти поджечь дом?

– Веселки – деревенька захудалая, народец там гнилой. Пьющих много. Мужики без дела сидят, на весь свет злые. От них жди чего угодно. Терем стоял на отшибе, над рекой. В отдалении от соседей, в стороне от дороги. Кто угодно иди и поджигай. Пока пожарники из Вереи приедут, все будет кончено.

– Н-да…

Глава 9

Туровский вышел из сауны, нырнул в бассейн. Поплескался и вернулся в парную.

Из головы не шла Катя, ее неудавшийся брак. То, что зять лентяй и бездельник, еще полбеды. Чего Борис Евгеньевич не мог ему простить, так это пренебрежительного отношения к дочери. Она, дуреха, ничего не видит. Не хочет видеть. Свет клином сошелся на Сереже. Чуть слово против него скажешь – дочь в слезы, в истерику.

– Тебя мне Бог послал, – прошептал Туровский, вспоминая Лаврова.

Катя, кроме своего муженька, – чтоб ему пусто было! – ни с кем не встречалась. Ей не с кем сравнить Сергея, вот она и вообразила, что замужем за принцем. А принц-то негодяем оказался, не оправдал надежд.

После сауны Борис Евгеньевич заказал ужин себе в номер, долго разговаривал по телефону с Москвой, потом позвонил Кате. Та не брала трубку. Видно, рано уснула. Оно и к лучшему.

Он прогулялся по скрипучему снегу, обдумывая предстоящую беседу с Лавровым. Что необходимо сказать, о чем следует промолчать.

За легким ужином Туровский окончательно определился со своей позицией. Он будет предельно лаконичен. Пусть Лавров сам добывает информацию. Даром, что ли, деньги ему платить?

Когда он приступил к чаю, в дверь постучали.

– А, это ты? – обрадовался Туровский. – Входи, входи… присаживайся. Я уж заждался. Как тебе моя Катя?

– Красавица, – улыбнулся Роман.

– Ну-с, чем могу помочь?

– Хотелось бы чаще с ней видеться. Я не умею ухаживать на расстоянии.

– За чем же дело стало?

– Завтра утром Катя возвращается домой, в «Дубраву».

– Напросись в сопровождающие, – посоветовал Борис Евгеньевич, прихлебывая чай. – Мне тебя учить?

– Какой я могу использовать предлог, чтобы пожить пару дней в «Дубраве»?

– Молодец, – кивнул бизнесмен. – Сразу быка за рога. Я в тебе не ошибся.

«Догадываюсь, откуда у тебя сведения обо мне, – непринужденно улыбаясь, подумал Лавров. – Орешкин с три короба наплел. У него язык без костей, а мне отдувайся!»

– Вы замолвите за меня словечко?

– Куда деваться, – прищурился Туровский. – Мой зять вдруг заделался заядлым библиофилом. Дед оставил ему много редких книг. Ты любишь книги?

По лицу собеседника он понял, что тот увлекается совсем другими вещами, и усмехнулся.

– Жаль! А то назвался бы собирателем антикварных изданий.

– Я согласен, – решительно заявил Роман.

Отец Кати смерил его скептическим взглядом.

– Впросак с этой легендой не попадешь?