Лекарство от одиночества (СИ) - Юлия Резник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А вот это ты зря! Он обычный мужик, Эля. Не из тех, к кому на хромой козе не подъедешь.
— Эх.
— Да забей. Его все равно не будет. А ты как решишь — едешь, нет, отзвонись, договоримся о времени.
Прощаюсь с Верой, уже понимая, что никуда я не поеду. Настроение на нуле. Тут не до веселья. С другой стороны, что мне теперь — не жить? Мишка наверняка порадуется выходу в море. Да и вообще, ну когда еще нам выпадет такая возможность? Местные со всего города съезжаются посмотреть, когда яхта Вершинина заходит в порт, а мы на ней можем прокатиться!
Ловлю Мишку за руку, собираю его грабли с лопатками. Тот опять нагреб полные карманы ракушек, я уже не знаю, куда их девать. На Юру, которому вроде бы удалось взять себя в руки, стараюсь не смотреть. Я такая хрупкая сейчас, что меня любая мелочь способна смертельно ранить. Косой взгляд, резкий поворот головы, брошенное вскользь резкое слово… Будто понимая, насколько я уязвимая, Юра, увязавшись за нами следом, молчит. А ближе к дому взваливает визжащего Мишку на плечи и берет меня за руку. Так и возвращаемся.
— Иди, прими горячую ванну.
— Сначала Мишка.
— А мы в родительской искупаемся, да, Миш?
— Только ш пенкой.
— Обязательно. Как же без пенки?
Разговоры, на которые раньше я бы даже внимания не обратила, сейчас вызывают слезы. Оставляя Мишку с отцом, иду, чтобы набрать себе ванну. Потом долго откисаю в горячей воде, а почувствовав, что еще немного, и я просто усну, с трудом заставляю себя выбраться и дойти до кровати. Прежде чем уснуть, ловлю себя на том, что не зашла пожелать сыну сладких снов. И все… Отключаюсь. Среди ночи меня будит Юра. Тяжело придавливает к матрасу, сгибает в колене ногу и берет свое, не встретив сопротивления.
Суббота у него рабочая. Я же планирую провести выходной дома, но когда свекровь начинает мягко меня пытать о причине наших с мужем скандалов, хватаю Мишку в охапку и сбегаю к родителям. Вот только и в их старенькой двушке с видом на порт мне нет покоя. Оказывается, Любовь Павловна уже и матери моей настучала о том, что между нами с Юрой пробежала черная кошка.
— Эль, ты, главное, мудрой будь, ага? Что бы там ни было, сама понимаешь, эти мужики — такой народ, — поучает меня мама.
— Какой — такой? — уточняю я, отпивая горячий чай.
— Своеобразный! Нам нужно быть мудрее. Тебе надо… У Юрочки сейчас возраст сложный, можно запросто наломать дров. Но в любом случае знай, он скоро перебесится. Будь гибче, мягче, постарайся не нагнетать. В конце концов, ты дома сидишь, а у Юрчика каждый божий день нервотрепка. Ответственность…
— Я сижу в декрете. И вообще, ты сейчас говоришь о том, о чем не имеешь понятия.
— Так расскажи мне, в чем сыр-бор! Мы с Любочкой знаешь как переживаем? Я еще у Юрчика на дне рождения почувствовала, что что-то не так. Вы же наши дети, мы волнуемся.
— Странно. У меня такое чувство, что я — подкидыш. Ты ведь как, мам? Юра то, Юра это… А я? Мам, как же я?
— Эля…
— Ладно. Проехали. Мы сами разберемся.
От родителей возвращаюсь с камнем на сердце. Мне нужна передышка. И тут очень кстати приглашение Веры прокатиться на яхте. Уж не знаю, насколько мне будет весело, но, по крайней мере, я буду избавлена от пристальных взглядов родных.
— Вера звала нас прокатиться на яхте. Завтра. Я думаю поехать, ты как? — спрашиваю у Юры, не особенно надеясь, что он согласится.
— Интересная постановка вопроса. Раньше мы вместе решали, как провести единственный выходной.
Валов проходится по мне тяжелым немигающим взглядом, но хрен он угадал — я не собираюсь извиняться и испытывать чувство вины за то, как у нас все в последнее время складывается. Потому что это он отдаляется от семьи. Он, а не я…
— Но раз ты хочешь выйти в море, я, конечно, поеду с вами.
Знала бы я, чем это все закончится…
ГЛАВА 7
— О, ты и Бутенко позвала? — не скрывая удивления в голосе, осторожно иду по понтону к яхте.
— Ага. Я тут была у него на приеме, — Вера ведет плечом, — ну и предложила, особенно ни на что не надеясь. А он взял и согласился, представляешь?
— Ты? На приеме у онколога? — я оглядываюсь, чтобы убедиться, что идущему за нами следом Юре не нужна моя помощь с сумками. Навьючили мы его — будь здоров. В одной руке три пакета, в другой — сумка, и еще рюкзак с Мишкиным барахлом на плече.
— А… Да. Ничего серьезного. Перестраховка, — машет руками Вера. С улыбкой подает руку капитану, лихо спрыгивает на палубу и тянется к Мишке. — Ну что, Мишань, готов к плаванию?
— Ага, — кивает тот, зачарованно озираясь по сторонам. Я спрыгиваю следом за сыном. Мишкин восторг заразителен и понятен. Здесь и впрямь есть на что посмотреть. Яхта новая и большая. Белоснежные бока контрастируют с медового цвета доской, устилающей палубу, и хромированными деталями в оснастке. Все вместе это выглядит просто шикарно. А какой парус! Сейчас, конечно, спущенный, но ведь нетрудно представить, каким он станет, поймав попутный ветер…
— Ты Мишке взяла жилет, или здесь поищем?
— Взяла, конечно. Он у Юры в рюкзаке.
Отойдя в сторонку, наблюдаем за тем, как мужчины затаскивают на палубу баулы с вещами и снедью.
— Надеюсь, вы не завтракали. Я предлагаю сразу накрыть на стол. Как думаешь, шампанское с утра — это слишком?
Приподняв брови, заглядываю Вере в глаза. А та смеется и заговорщицки мне подмигивает.
— Что? Не ожидала?
— От тебя — нет! — признаюсь как на духу.
— Я такая скучная?
— Не скучная. Просто… Как бы это сказать? Правильная? Мне это страшно в тебе импонирует.
— Ой, да брось.
— Я серьезно! Ты кажешься такой, — щелкаю пальцами, подыскивая нужное слово, — непогрешимой.
— Значит, точно пора нагрешить. Семен! — зовет мужа. — Где пакован с выпивкой?
Шведов бросает канат, раздвигает сложенные один на другой пакеты и выуживает на свет божий солидного вида переносной холодильник. Про Семена я ничего плохого сказать не могу. Мы не так часто видимся, а когда это происходит, он всегда внимателен к Вере и обходителен, но иногда… Иногда в его взгляде на жену проскальзывает что-то такое, от чего я невольно ежусь. И отвожу глаза с мыслью, что подсмотрела
