Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » ПОВЕСТЬ О ЛЮБВИ И СЧАСТЬЕ или ОТКРОВЕННО О СОКРОВЕННОМ. - Юрий Яблочков

ПОВЕСТЬ О ЛЮБВИ И СЧАСТЬЕ или ОТКРОВЕННО О СОКРОВЕННОМ. - Юрий Яблочков

Читать онлайн ПОВЕСТЬ О ЛЮБВИ И СЧАСТЬЕ или ОТКРОВЕННО О СОКРОВЕННОМ. - Юрий Яблочков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 140
Перейти на страницу:

Так в шестнадцать лет я оказался в одиночной, очень холодной камере, в осеннем пальто и ботинках на фланели. Мне спать приходилось стоя, прижавшись к чуть тепленькой печке, которая была вмонтирована в стену камеры. Чтобы как-то согреться, мне приходилось постоянно бегать кругами по камере. Кормили в КПЗ (камера предварительного заключения) один раз в день, но самое главное для меня было не голод и холод, а одиночество.

Я просто «умирал» от тоски и безысходности, и кто только придумал мне такое страшенное наказание? Колька, оказывается, был в камере не один, и не в такой холодной. Я просил у дежурных ментов хоть что-то дать мне почитать, пусть старую газету, но, оказывается, читать арестованным не положено.

Более двух недель меня продержали так, несколько раз вызывали на допрос, и всё. За сутки увидишь, было, людей, хоть и ментов, только два раза. Утром, когда выносишь «парашу» в туалет, и, когда они сдают дежурство, заходят в камеру. А днем только в «кормушку» сунут блюдо с едой -- и всё.

Что я только там не передумал! Как жалко мать, которая теперь осталась тоже совсем одна. А какой стыд перед всеми, о Боже, как мне не хотелось жить! Но «вздёрнуться» было не на чём, ботинки и те без шнурков, и брюки без ремня. Я неоднократно пытался заточить алюминиевое блюдо о стену, чтобы вскрыть вены, но его после обеда быстро забирали.

Более худшего за всю свою жизнь я не испытывал, да и придумать, наверное, просто невозможно. В таких условиях содержатся, сколько мне известно, приговоренные к смертной казни, а тут шестнадцатилетний подросток и даже без обвинительного заключения.

Но наконец-то предварительное расследование было закончено, и нас с Колькой увезли на поезде в «столыпинском» вагоне в областную тюрьму. Там нас «помыли» в бане и подстригли «наголо», вот теперь я стал настоящий «зек». С Колькой на «пересылке» мне поговорить не удалось, «подельников» до суда везде содержат отдельно, общаться не дают.

Тюрьма после КПЗ мне показалась настоящим раем. В камере тепло, даже жарко, в углу камеры чаша Генуя, а не «параша». На кровати с матрацем постельное бельё, трёхразовое питание, хоть и «баланда» в основном. И главное, в камере ещё три пацана, теперь хоть есть с кем поговорить.

Из тюремной библиотеки ограниченно по каталогу нам выдали книги. Я заказал из очень маленького выбора книгу «Четыре танкиста и собака». Думал, согласно серий кино, она большая, чтобы подольше почитать, но это оказалась совсем маленькая книжка -- размера книг Пауло Коэльо -- сериал был, оказывается, «высосан из пальца».

Через определённое время нас с Колькой опять отвезли в район на дополнительное расследование. И тут уже следователь стал «шить» нам другую статью. Не грабёж, а разбой, так как у Лёньки, оказывается, был ещё и нож, которым он угрожал потерпевшему. А это уже совсем другой срок наказания.

Следователь, объяснив мне всё, предложил отказаться от своих показаний и рассказать правду. Пострадавший на очной ставке меня не опознал, ибо он меня вообще никогда в жизни не видел. Да, «сесть» на семь лет, как Лёнька, испортить всю свою жизнь я, конечно же, не хотел. Мне пришлось «расколоться».

Правда, Саню мы так и не выдали. Мне сменили статью, вменив укрывательство, но оставили под арестом. Мне, оказывается, нужно было прийти в милицию и рассказать, что я видел, как мои друзья грабили, тогда бы меня не привлекли к уголовной ответственности. На суде Кольке дали шесть лет усиленного режима, а мне два года общего.

ГЛАВА 12.

К свободе ведет лишь одна дорога; презрение к тому, что не зависит от нас.

Древний Рим. Эпиктет (ок.50-ок.140 гг.) Философ.

На «зоне», которая находилась на территории бывшего мужского монастыря (теперь он возвращен епархии), меня определили учиться на токаря по металлу и в десятый класс вечерней школы. Я по жизни учился без троек, а тут ещё пройденный материал, да одноклассники, в основном, «дубы». Так что в школе я стал круглым отличником, и директор школы стал ходатайствовать о моём досрочном освобождении.

В следующем учебном году я бы пошёл в выпускной класс, по годам я вполне «умещался», и им пришлось бы вручать мне золотую медаль, а такого инцидента в исправительных учреждениях СССР тогда ещё не было. «Нас неправильно поймут, что мы второго Ленина растим на зоне?»-- говорил директор школы начальнику «зоны». По отбытии 1/3 срока в конце августа я был освобождён.

Правда, мне пришлось насмотреться на все «прелести» «красной» «зоны». Меня никто сильно-то там не обижал, так как меня «пригрели» одноклассники, которые были «у власти» на «зоне». Они списывали у меня на уроках, а в отрядах занимали определенные руководящие посты. При мне был на «зоне» «передел» власти, и «землячества» вели между собой непримиримую борьбу. Власть делили осуждённые из самого большого района нашего областного города и второго по величине промышленного города области. Между враждующими группировками часто происходили жестокие драки, но нас туда, «деревню», благо, не вмешивали.

Один раз меня в отряде, правда, побили сырыми вафельными полотенцами, завязанными в узел, чтобы не оставалось следов. Привязав за руки к двухъярусным кроватям, в проходе меня били по почкам. Последствия этих побоев я чувствую иногда и сейчас, когда настынут ноги. А били меня за то, что я дал «сдачу», ударившему меня члену совета нашего отряда.

Потом мне, стоя в строю, пришлось злорадствовать, когда власть на «зоне» сменилась. Моих обидчиков, уже потерявших власть, прямо перед строем варварски избивали до полусмерти ногами в кирзовых сапогах пришедшие к власти. Затем моих обидчиков, потерявших сознание, за руки и за ноги, как мешки с дерьмом, утащили в отряд и бросили на «шконки». Больше головы они не поднимали, были тише воды, по крайней мере до моего освобождения.

Не оставляй старого друга, ибо новый не может сравниться с ним; друг новый – то же, что вино новое; когда оно сделается старым, с удовольствием будешь пить его.

Ветхий Завет. Сирах (гл.9, ст. 12,13)

С «зоны» я несколько раз писал Тоне, но ответа так и не получил. А из друзей мне писали только Зина (она в каникулы взяла мой адрес у матери) и Колька, брат зятя, он тогда служил в армии.

Когда я освободился, меня с матерью с поезда в посёлке встретили Зина и Нинка. Они знали, что мать уехала за мной, ибо с «малолеток» без родителей не выпускают. Они обе учились после восьми классов и были на каникулах. Зина училась в училище, которое закончила Роза, а Нинка в ж/д техникуме в нашем областном городе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 140
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать ПОВЕСТЬ О ЛЮБВИ И СЧАСТЬЕ или ОТКРОВЕННО О СОКРОВЕННОМ. - Юрий Яблочков торрент бесплатно.
Комментарии