Битва за Эгрис - Александр Дихнов

– Иди, доложи!

Хмыкнув, он пошел вперед и, бросив что-то стражникам, скрылся в шатре.

Не было его очень долго, и я уже всерьез подумывал, что надо отваливать, покуда меня не подстрелили в спину какой-нибудь глупой стрелой. И все же у меня хватило нервов дотерпеть, пока Габар не показался снаружи. Жестом пригласив меня войти, он молча побрел прочь, а я не без волнения подошел к шатру и отдернул полог. Донесся голос глашатая:

– Рагнар Бессмертный к Владыке Газрену!

Уверенной походкой я прошел внутрь и, остановившись, осмотрелся. Увиденное сильно поразило меня…

В былые времена мне случалось бывать в гостях у правителей полудиких народов, и всех их объединяло стремление к показной роскоши, желание окружить себя хором льстецов и тому подобное. Огромный позолоченный шатер Газрена наводил на схожие мысли, однако изнутри он выглядел совершенно иначе, прямо-таки по-спартански. Все помещение было надвое разделено перегородкой, позади которой, видимо, находилась спальня. Я же очутился в своеобразном рабочем кабинете. Меблирован он был небогато: посередине большой стол со стульями, невысокий столик у правой стенки и тренажер для атлетических упражнений в левом углу. В центре шатра в очаге весело потрескивал огонь, в свете которого отчетливо вырисовывались две фигуры, стоящие вполоборота ко мне у маленького столика. Оба они были дахетяне: один, ближайший ко мне, – типичный пожилой воин, другой же – личность как минимум незаурядная. Он был очень высок, почти с меня ростом, строен, худощав и, самое главное, молод, удивительно молод, не старше двадцати пяти лет. Не нужно быть ясновидящим, чтобы догадаться – этот юноша и есть Владыка Газрен…

Чувствуя, что пауза затягивается сверх меры, я со смешавшимися чувствами шагнул вперед и приготовился что-нибудь сказать, но тут был довольно грубо схвачен за правый локоть… Как правило, у хорошо тренированного профессионала реакция несколько опережает мысли. Так вышло и на этот раз – рефлекторно развернувшись, я нанес левый боковой в челюсть и лишь затем обнаружил, что это стражник, охранявший покои Газрена с внутренней стороны входа. Быстро сообразив, что, наверное, сзади меня находится второй охранник, я снова развернулся – тот уже доставал меч. Не берусь сказать, что бы я сделал дальше, но в этот момент раздался голос Владыки Газрена. По-юношески высокий, он неприятно отдавал металлом.

– Что такое?

Не будучи уверен, что вопрос относится ко мне, я все же рискнул ответить.

– Ваше Величество, я не люблю, когда меня хватают за руки.

– Обычно меня называют Владыка, – мимоходом заметил он и, пройдя пару шагов в мою сторону, остановился со странной холодной улыбкой. – Дело в том, что в мои покои нельзя входить с оружием, а моя личная стража неукоснительно выполняет приказы.

– А-а… – довольно глупо вякнул я, но Газрен даже не обратил на это внимания.

– Но вы можете не снимать меч. С моей стороны было бы невежливо лишать оружия столь прославленного воина, как вы.

Все это он проговорил, по-прежнему улыбаясь одними губами и спокойно глядя мне в глаза. Почтя за лучшее сделать ответный жест, я сказал:

– Я у вас в гостях, поэтому уважаю ваши правила.

– Ценю вашу любезность, – столь же ровно ответил молодой полководец и, развернувшись, ушел обратно к столу.

Еще более сбитый с толку, я отстегнул пояс с ножнами и отдал его ближайшему стражнику, а затем, не торопясь, двинулся к столу, пытаясь привести мысли в порядок. Всякое ожидал я увидеть в лагере дахетян, но такой Владыка застал меня врасплох. И чем больше я пытался быстренько продумать предстоящий разговор, тем лучше понимал, что на этот раз придется целиком и полностью положиться на интуицию.

Когда же я наконец дошел до беседующих, то был поражен еще больше – на маленьком столике располагался макет Ассэртской крепости, сделанный довольно грубо, но без ошибок. К счастью, вновь заговоривший Газрен отвлек меня от мрачных раздумий.

– Аргел, мой дядя и начальник штаба. – Он кивнул в сторону полного пожилого воина, внимательно изучавшего меня.

Я поздоровался, и разговор вновь на мгновение затих. Мне же прямо-таки физически было трудно отвести взгляд от макета, и Газрен, видимо, заметил это…

– Как, по-вашему, можно захватить такую крепость? – просто поинтересовался он.

Я не сдержал усмешки.

– Когда я в свое время разрабатывал план реконструкции Ассэртской крепости, то не предусмотрел в нем слабых мест, которые было бы удобно использовать в подходящий момент.

Мой ответ все-таки немного удивил Газрена, и после некоторого раздумья он вновь спросил:

– Так что же, эту крепость невозможно захватить?

– Практически невозможно. – Я сделал маленькую паузу. – При условии, что ее защищает достаточный гарнизон. Сейчас же это не так. Поэтому вы сможете занять ее, хотя все равно это сложно.

– Откуда вы знаете, сколько людей в Ассэрте? – вмешался в разговор Аргел.

Наступал критический момент, и я чувствовал – все зависит даже не от того, что именно я скажу, а от того, как я это сделаю. Поэтому, постаравшись придать взгляду легкое недоумение, я повернулся к Аргелу и слегка удивился:

– Но я ведь только что оттуда!

Их реакция несколько удивила меня. Аргел, казалось, не знал, что и думать, а Газрен с заметной ноткой интереса спросил:

– И что же происходит в Ассэрте?

– Сегодня туда прибыл Император с небольшим отрядом кавалерии. Пехоту он побоялся брать с собой, дабы не оставить неприкрытой столицу. – Краем глаза наблюдая за Газреном, я заметил, как он чуть-чуть, самую малость, кивнул, словно мои слова подтверждали его предположения. Я почувствовал заметное облегчение, успех моего предприятия не был столь уж сомнителен… – В городе идет напряженная подготовка к обороне. Создается ополчение. В связи с подозрением в измене арестованы все высшие офицеры за исключением командира гарнизона.

– Это скверная новость, – отметил Владыка, проигнорировав предупреждающий взгляд своего дяди. – Но, с другой стороны, кто же тогда будет командовать? Император не сможет быть везде.

Похоже, он не ждал ответа на свой вопрос, тем не менее я его дал:

– Поговаривают, что на помощь Генриху придут несколько бессмертных.

Я не успел проконтролировать реакцию юноши, ибо услышал очень не понравившуюся мне фразу Аргела:

– А нас предупреждали, что прийти на помощь Генриху можете именно вы!

Стараясь ничем не выразить легкое замешательство, я улыбнулся и намеренно ответил Газрену:

– Нет, на этот раз я играю за другую команду.

Лицо юного командира по-прежнему оставалось непроницаемым. Аргел же тем временем продолжал:

– Но почему мы должны вам верить?

Надо отметить, что я безусловно рассчитывал на подобный вопрос. И первоначально я просто собирался продемонстрировать свою эмблему как символ принадлежности к Клубу. Это, конечно, было опасно и даже проваливало все дело, если Клуб, а точнее, Гроссмейстер, не имел отношения к нашествию, однако я практически не сомневался в его причастности и готов был рискнуть. Но… Сейчас ситуация изменилась. Если их заранее предупредили обо мне как о возможном враге, то доказательством своего участия в делах Клуба я уже ничего не выигрывал. Таким образом, фактическое отсутствие аргументов и необходимость действий подтолкнули меня к откровенному блефу, добавлю, к блефу, рассчитанному исключительно на Газрена.

Повернувшись и подойдя к Аргелу, я взглянул на него в упор и спросил:

– Как бы мне получше доказать вам свою честность?

Отдавая должное противнику, замечу, что он не отвел глаз и даже собрался что-то ответить, но Газрен его перебил:

– Оставьте это, дядя! – Его тон, к счастью, не предполагал возможности пререканий.

Поразмыслив с минуту, Газрен продолжил прежним ровным голосом, будто бы ни к кому и не обращаясь:

– Нам и не нужно знать, честен ли Рагнар. Он принес последние новости, очень похожие на правду, и, насколько я понял, недвусмысленно указал на необходимость штурмовать крепость. Так как это полностью отвечает нашим собственным планам, то я не вижу повода для разногласий.

После этой речи он обратился непосредственно ко мне:

– Надеюсь, вы останетесь в лагере до конца штурма, дабы не возбуждать ничьих подозрений.

Я поздравил себя с тем, что мой блеф удался, и не без удовольствия ответил:

– Да, это всецело отвечает моим собственным намерениям.

Неожиданно Газрен сбросил свой ледяной покров и заговорил с редкой живостью:

– Рагнар, я изучал историю этой планеты. Вы занимаете в ней немалое место, и всю жизнь вы защищали интересы одной-единственной страны – Пантидея. По моему глубокому убеждению, именно вы сделали Империю непобедимой. И сейчас утверждаете, что станете помогать мне против нее. Что же могло заставить вас изменить своим принципам?

Я никак не ожидал столкнуться в стане кочевников с людьми, знающими историю и, тем паче, мое имя, хотя все уже увиденное могло бы натолкнуть на размышления… Теперь же я не знал, что ответить этому юноше. Хорошо еще, что он меня не торопил… В конечном итоге пришлось отделаться прописной истиной: