Везунчик (СИ) - Владимир Андрейченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А однажды тесть с бодуна был, так в горячке это «лекарство» хряпнул. И, ты знаешь, Михалыч, нифига с ним не стало. Он потом говорил, что даже градусов больше сделалось, чем в спирте.
— Ага, — Квашня опять сидел на корточках и мотал от смеха головой из стороны в сторону. — С бодуна он… Вот, небось, бодался с зелёными чёртиками до той поры, пока градусы до его тридцати шести и шести не опустились! Скажешь тоже: повысились! До ста, что ли, догонял? До кипения?
— Так не знаю. Он же про свои ощущения рассказывал. Ещё мне предлагал…
— Ну, тебя бы не взяло. После Зоновской радиации и тушняка из схронов, которым по нескольку лет… Пил бы спокойно, как водичку дистиЛитрованную… Хе — хе — хе!
— Да я, конечно, попривыкший ко всяким гадостям, но до такого ещё не доходил, чтобы мухоморы жрать…
— Это ты зря… там самая загвоздка в том могла быть, что тесть твой привычный к таким подаркам, а ты ещё нет.
— Как это? Он же в Зоне ни разу не был, чтобы к гадостям привыкать…
— Так ведь я не о том… А вдруг тёща твоя только для виду натиралась этой настойкой? Пока, значит, вы рядом были… А сама в ваше отсутствие ею тоже свой бодун лечила помалу… И ненароком туда слюны напускала. Ну… ядовитой своей… Тесть‑то твой, он привычный к подобному. Сколь уже с ней живёт, да лобызается. Вот и попривык. Этот…как его… иммунитет выработал на выделения её… Хе — хе — хе!
— Что да, то да… А я‑то думал ещё после свадьбы нашей с Вероникой: что у меня на лбу за пятно появилось несмываемое? Так это ж тёща меня, когда благословляла нас на узы брака, в лоб‑то поцеловала! Вот оно чё, Михалыч! Спасибо, надоумил недоросля. Теперь, как выберемся отсюда, ни в жизнь к ней миловаться не полезу! Пусть тесть в одиночку свой тяжкий крест несёт…
— Ну, ладно, братва. Заканчиваем цирк… — Квашня внезапно посерьёзнел и, подняв в предупреждении руку, замер, внимательно вглядываясь вперёд. — Не пойму, что там такое… Ну‑ка, Стёпа, включи свой приборчик да пошарь по округе взглядом механическим. А то мой что‑то никак не желает видеть… Только чую, что опасно там.
Сиплый мгновенно среагировал на команду старшего. От его былой весёлой бесшабашности не осталось и следа. Команда затихла, слышалось только переливчатое пение небольших пичуг в кронах деревьев, почти сплошным куполом закрывающих вид на небосвод. Из‑за этого в лесу казалось, что день близится к закату. Стало заметно сумрачнее, а через стелющийся ковёр туманной дымки едва проглядывали впереди неясные мечущиеся тени. Сталкер направил прибор в нужную сторону и присвистнул:
— Михалыч… Там снорки. Штук восемь, не меньше. Они как раз по низу овражка снуют почти все. Наверху лишь пара. Сейчас учуют и в атаку ломанутся. Давайте назад, мужики…
Артём развернулся в обратную сторону и хотел было бежать, но Квашня остановил его злостным шипением:
— Куда ломишься?! Пригнись, развернись в их сторону и медленно отступай назад, мы прикроем. Только нам в спины в запале не пальни. Аккуратнее. Стёпа, сдавай понемногу к нам. Держи под прицелом левые кусты, а я овражек и прямое направление. Пошли…
Но не успели они сделать и нескольких шагов, как в овраге раздалось громкое рычание, и прямо перед троицей в длинном прыжке на тропу выскочило человекоподобное существо с натянутой до носа маской противогаза на лице. Приземлившись на все четыре конечности, тварь слегка подпрыгнула и приняла почти вертикальное положение, задрав вверх руки, увенчанные острыми когтями. Оскал пасти с отсутствующими губами, словно они вырезаны хирургическим способом в самой грубой форме, оказался страшен, и смотреть на него без содрогания было невозможно. Оборванный хоботок шланга для дыхания смешно болтался из стороны в сторону. Защитные стёкла для глаз отсутствовали напрочь, а через образовавшиеся отверстия на людей смотрели два чёрных глаза, окаймлённые красными воспалёнными веками, без каких‑либо признаков белков вокруг зрачков.
Артём, чуть не начавший стрельбу, опешил:
— Так это же люди!
Но в этот момент тщательно прицелившийся Квашня произвёл несколько выстрелов. Пули, попавшие в голову существа, вылетели с обратной стороны и вырвали из неё значительную часть, вкупе с яркими кровавыми ошмётками. Снорк, успевший пригнуться для следующего прыжка, вяло дёрнулся и упал плашмя в стелющуюся туманную дымку. Больше признаков жизни он не подавал. Но вслед за этим на открытое пространство огромными прыжками начали выскакивать сородичи поверженного противника. Слева от Артёма начал стрельбу уже Сиплый. Трассы от его автомата перечеркнули сразу двух существ, но ощутимого урона им не принесли. А Квашня через грохот выстрелов прокричал:
— Не робей, Везунчик, пали по ним! Это не люди, я тебе точно говорю! Слышишь, как рычат?! Если не отобьёмся, нам всем хана придёт! Вишь, словно кузнечики скачут. Люди так точно не могут. Страшные отродья. Стреляй же, говорю тебе!
Очнувшись и выйдя из ступора, Артём прицелился в ближайшего снорка и открыл огонь. Но, к его изумлению, результат получился нулевым. Снорк, по — звериному стоя на четвереньках, внезапно резко отскочил в сторону и скрылся за кустарником. Вокруг сталкеров поднялся невообразимый гвалт от рычаний, издаваемых монстрами. Огромными скачками передвигались твари в разных направлениях. Казалось, что они не подвластны никакому закону земного тяготения. Больше всего Артёма поразило то, с какой лёгкостью снорки совершали свои пируэты. Обычный человек, падая с такой высоты на землю, уже давно бы сломал себе всё, что только можно, или вообще разбился насмерть.
— Отходим, мужики! — сквозь грохот стрельбы и рыки мутантов прокричал Квашня. — Близко не подпускайте, забьют когтищами, тогда пиши — пропало! Стёпа, ты куда пошёл?! Ближе держись…
Но Сиплый, словно не расслышав слов напарника, имел на этот счёт собственные мысли, показавшиеся ему более правильными. Он отбежал к краю оврага, внимательно вглядываясь в дисплей своего датчика, и начал стрелять по зверям уже оттуда. Один из снорков рванулся к сталкеру. Когда он находился уже в полёте, Степан внезапно пригнулся, и монстр, промазав по цели, скрылся в туманной низине. А затем сработала аномалия, в которую он угодил. По окрестности мелкими кровяными брызгами распылило то, что несколькими мгновениями назад было страшным существом. И тут Квашня понял замысел товарища, решившего прикрыться от нападения тварей аномальными образованиями, и прокричал уже Артёму:
— А ну, давай, Везунчик, за мной! Стёпа дело знает… Вишь, чё выдумал, шельмец! Пошли быстрее! Только иди строго след в след. Не ровен час, туда же угодишь…
Оба рванули к Сиплому, а тот тем временем взялся их прикрывать короткими очередями. В глазах сталкера горели огоньки сатанинского азарта, а на лице, окрашенном красным напылением, сверкала зубами широкая улыбка зловещей насмешки. Скрывшийся от Артёма снорк внезапно выпрыгнул из кустов, решив не упускать желанную добычу. Не ожидающий от твари подобной прыти парень замер на мгновение, растерявшись. Растопыривший в стороны верхние конечности монстр стремительно приближался. Силуэт его быстро рос на глазах. Но, когда до цели оставалось несколько метров, в воздухе опять появилось искажающее пространство облачко, и произошёл электрический разряд. Обугленное тело мёртвого снорка упало на землю, не успев долететь до жертвы, а перед Артёмом ненадолго появилось знакомое очертание улыбающегося Нафани.
— Вишь, чё?! — Квашня успевал во время схватки замечать всё. — Ай, молодца! Прямо завидки берут! Охранник ещё тот!.. Давай, Везунчик, ближе к Сиплому! Слева от него позицию займи! Стёпа, справа летит!
— Вижу, Михалыч.
Автоматная очередь сталкера прошлась по очередному охотнику за свежачком. Тот дёрнулся, выгнув тело дугой от накатившей боли, и, пролетев ещё несколько метров по уже изменённой траектории, зацепил край другой аномалии. Новый веер кровавых брызг окатил собой всё вокруг. Даже листва на деревьях приобрела красноватый оттенок.
— Гля, как на закате! Окрасились пурпуром облака! — прокомментировал увиденное Сиплый. — Живи и радуйся концу дня…
Договорить он не успел. Сразу три снорка неожиданно налетели с разных сторон, яростно рыча и огрызаясь друг на друга, и сбили сталкера с ног.
— От ёп! — успел крикнуть тот, поздно среагировав на случившееся. Клубок борющихся тел, частично скрываемый туманной дымкой, покатился по траве в направлении оврага.
— Стёпа! Куда ты?! — прокричал напарнику Квашня, понимая, что сейчас произойдёт непоправимое. — Там же…
— Простите, мужики… Дальше без меня… Ай, больно то как! У — у-у — у, твари зубастые! Щас я вас обниму! Не поминайте ли…
Оглушительно сработала большая «Воронка». Очередной багровый каскад брызг взметнулся над местом гибели сталкера, и у ног Квашни шлёпнулся переливающийся предмет. Он отрешённо посмотрел вниз и зло ухмыльнулся: — Вишь, как оно, Везунчик? Живое гибнет, а они остаются… — нагнувшись, он поднял артефакт с земли. — «Барбарис» это… На‑ка, вот, положи его себе в поясной контейнер. Да не брезгуй! Глядишь, поможет от напастей. Подарок это от Стёпы…