Девочка с перчиками - Екатерина Вильмонт

— Постой, так ты что же, больше того мужика и не видела? Это после одной встречи он тебе такие подарки сделал?

— Нет, что вы! Это только преамбула. Прошла, наверное, неделя после того, как я перчик купила. Выхожу утром из дома, в школу идти, смотрю «мерс» серебристый во дворе стоит. Ну стоит и стоит. Я выхожу со двора, собираюсь к школе свернуть, вдруг ко мне этот «мерс» подъезжает, а за рулем он…

— Господи, как же он тебя нашел? — ахнула Маргарита Семеновна.

— До сих пор не знаю… У меня ноги подкосились. И обида вдруг и гордость взыграли. Отвернулась и пошла. А он из машины выскакивает, за плечо меня хватает. «Янка, любимая, не могу без тебя! Пытался, не получается! Ты мне каждую ночь снишься, совсем пропадаю! Давай поговорим!»

— Я в школу опаздываю!

А он:

— Можешь один день прогулять? Поедем куда-нибудь, поговорим! Не ломайся, а то вон на нас уже внимание обращают!

И тут я понимаю, что кто-нибудь обязательно матери доложит, что я к старому мужику в машину села, мать тоже меня к гинекологу потащит…

Он, кажется, понял мои колебания, и шепчет:

— Сделай вид, что ты мне дорогу показываешь. Я отъеду и буду тебя за кинотеатром ждать.

Мне вдруг все это таким романтичным, захватывающим показалось, я оборачиваюсь, смотрю, соседка по площадке на рынок пилит, а сама на меня с любопытством косится. Я сразу сообразила, говорю: «Тетя Рая, вот тут человек зубную поликлинику спрашивает, вы знаете где?»

— Зубную? А вон там, за кинотеатром, налево поверните, а потом второй поворот направо.

Он поблагодарил и уехал. А тетя Рая мне нотацию читать вздумала:

— Ты зачем с чужим мужиком разговоры разговариваешь? Да еще на иностранной машине мужик, скорее всего из бандюков… Ладно, этот приличный попался, а в другой раз запихают в машину и увезут куда-нибудь в лес, снасильничают и грохнут потом.

— Тетя Рая, мне в школу пора!

Маргарита Семеновна слушала, затаив дыхание, а у Яны лицо сейчас было отсутствующее, просветленное, она вся ушла в свои воспоминания.

— Я села к нему в машину, думала, он сразу обнимет меня, поцелует, а он смотрит на меня и лицо у него странное. «Какой ужас, Лолита… — говорит, а я тогда знать не знала ничего про Лолиту, — что мне делать, я с ума схожу…»

А я сижу в этой машине и чувствую себя дура дурой. И хочу уйти, а не могу, тянет меня к нему. А он руки на руль положил, голову на руки уронил и молчит. И я понимаю, он боится… Я ж малолетка еще.

— И в школьной форме, небось? — подала голос Маргарита Семеновна.

— Да нет, мы тогда форму уж не носили… — улыбнулась Яна. Ей вдруг расхотелось вспоминать. — Короче говоря, я с ним сошлась, он любил меня так, как никто никогда… Я в этой любви купалась… Счастлива была, никого другого мне в жизни не нужно было, на край света, в Сибирь бы за ним пешком пошла… Правда, мы с ним никогда никуда вместе не показывались, прятал он меня ото всех, говорил — если кто-то узнает о нас, могут быть большие неприятности и даже несчастья. А потом он вдруг исчез. Записку только оставил, мол, любит, жить без меня не может, но вынужден уехать, а потом непременно меня найдет и заберет к себе за границу, когда я буду совершеннолетняя. А мать мне вдруг квартиру подарила, отселила меня, я уж потом через несколько лет заподозрила, откуда квартира взялась. До восемнадцати лет я надеялась, вот, думала, стукнет мне восемнадцать, он явится за мной. Не явился… А я потом замуж вышла за приятеля, Вовку Юрьева, прожила с ним полгода, больше не выдержала… Ну, а дальше вы все знаете, тетя Рита…

— Да, детка, знаю. Но ты умница, что вернулась из этой своей Швеции… Ты вообще умница, не пропала, не пошла по рукам, выучилась, преподавателем стала… А теперь вот освободилась. Можешь заново жизнь начать, семью завести. У вас там, в институте, приличные мужики-то есть?

— Да нет, я, по крайней мере, их не вижу.

— А кого ты вообще видела до сих пор? Но теперь уж надо другими глазами на жизнь смотреть… — Маргарита Семеновна погладила Яну по руке. — Я знаешь, как была бы рада, если б Пашка на тебе женился. Он тебе ничуточки не нравится?

— Тетя Рита! Мы с Пашкой школьные друзья, но…

— Ладно, это я так… на всякий случай… Просто Пашка скоро уедет, а ты…

— Но я-то никуда не уезжаю, — ласково улыбнулась Яна. — Ой, мамочки, я совсем забыла, мне ж сегодня на день рождения к Вете, а я еще подарок не купила!

— Да? Тогда поехали скорее!

… Яна собиралась второпях. Тушь для Веты и цветы были куплены, ехать на машине глупо, надо ведь выпить хоть бокал шампанского за здоровье новорожденной. Она долго ловила машину, потом, несмотря на субботу, машина попала в пробку и в результате она опаздывала почти на час. Влетела в подъезд, а лифт не работает. Черт возьми, как не везет! Хорошо еще Вета живет на пятом этаже шестнадцатиэтажного дома, но чтобы попасть на лестничную клетку, надо идти с улицы. Дверь черного хода была закрыта. Черт, что же делать? Яна вытащила мобильник, но тут к дверям подошел какой-то мужчина, с цветами и подарочным пакетом.

— Что, не пускают? — спросил он.

— Ерунда какая-то, — пожала плечами Яна, — лифты не работают, а на лестничную клетку не попасть…

— А вот же звонок! Вы звонили?

— Нет, еще не успела. — Яна нажала на кнопку.

— В чем дело? — раздался чей-то грубый голос.

— Лифты не работают.

— А вы к кому, девушка?

— Я к Викуловым!

— о, я тоже туда! — сказал мужчина с букетом. — Щелкнуло! Можно заходить, хорошо еще не на последний этаж…

— Да уж!

Они вошли в подъезд, мужчина галантно придержал тяжелую дверь. Он был высокий, широкоплечий, чуть полноватый, с добрым приятным лицом.

— Давайте знакомиться, раз в один дом направляемся. Я Михаил!

— Яна. Очень приятно.

— Тима, друг, ты сейчас можешь разговаривать?

— Миш, я перезвоню через полчаса. Что-то срочное?

— Более чем.

— Хорошо, жди.

Что там могло стрястись у Мишки? Тимофей сумел перезвонить через двадцать минут.

— Мишка, что случилось?

— Тима, друг, ты не поверишь!

— Да говори уже!

— Я влюбился, братишка!

— Тьфу ты! Я думал, что-то серьезное…

— А разве это не серьезно? Ты хоть раз что-то подобное от меня слышал?

— Да вроде нет… Ну надо же, и вправду не припоминаю. Я так понимаю, что тебе охота пооткровенничать?

— Хорошо бы, меня, понимаешь ли, распирает!

— Тогда приходи вечером ко мне.

— Ну…

— Юльки не будет, она уехала в Питер к маме.

— Годится, друже! — в голосе Мишки слышалось ликование.

По дороге домой Тимофей купил еды, хотя Юлька оставила ему полный холодильник, но все это не годилось для настоящих мужских посиделок. Мишка явился через полчаса. Тимофей ахнул. Старый друг сиял, как начищенный самовар. Карие глаза сверкали.