Гуманная мизантропия - Александр Силаев

Не теми Россия держится, кто «родину любит». Тем более — державу эту, аппараты-администрации… А теми, кто всего-навсего живет по-русски. Это такой пакетный жизненный стиль — правда, я не очень понял, что это такое. Но ход в определении «русскости» таков. При этом не любовь к государству и даже родине — вполне себе могут обретаться в пакете. А могут не обретаться. При этом русский, не любящий Россию как русский, будет явно отличен от русского, который ее не любит, как посторонний. Например, англосакс.

Пить чай за Родину

Россия спасется, ко всему прочему — кухонными разговорами и посиделками за нее. Они могут быть абсолютно бесплодны, да. Но тут форма важнее содержания. Просто такие посиделки — и есть часть самой России, их возобновление — ритуал, накачивающий ее идентичность. Этакие мальчики Карамазовы, озабоченные всеобщим под чай или водочку. Можно даже отлить памятник всем участником оных священнодействий — «Они пиздели за Родину». Или: «пиздобол, метающий икру». Я тут почти без шуток. Кончатся углеводороды — сдюжим. Кончится наше священное пиздобольство — кончится наша страна… Я вот с тоской наблюдаю, что оно как-то последние годы — того. Иссякает, что ли. Все как-то за работку больше, или там за культурку. Но это мутация, надо ведь о самом главном. Или я просто удалился от тех компаний, что истинно блюдут ритуал?

Зыркая из Америки

Сын бывшего российского олигарха, ныне американский банкир, навещал Красноярск, свою малую родину, в 2000 и 2005 году. За последние пять лет, сказал он, вы стали больше походить на Америку. Существенно больше. Во так.

Русский слоган

«Где хорошо, там и родина» — просто не по-людски. «Моя страна не права, но это моя страна», — это вызывающе не по-русски. Американцам, наверное, подойдет. А мы так не можем, у нас из-за этой «немоготы», помимо прочего, распался СССР, до него — Российская империя… Нам это «немогота» — дорога, она и есть мы. По-русски было бы так — «Кто прав, тот и родина». То есть, например, если человек не любит Сталина, считает его высшим злом, и вот Сталина свергает в 1946 году американский военный корпус, то человек переходит на сторону США — это вполне по-русски. Если он искренне считает, что американская оккупация меньшая зло, чем Сталин — пожалуйста: очень русский выбор. А быть «верным своему государству до последнего» — чуток не по-нашему. «Моя родина не права, и посему хуй с ней», — это очень по-русски. Хотите экспансии — сначала ищите правды, или ее убедительной иллюзии.

Перформанс и хэппиннг

Одна знакомая сильно хотела, чтобы на ее фестивале были представлены хэппинг и перформанс, при том не знала, что это такое, тем более — чем отличаются. Ходила. Спрашивала. Объясните, мол, чего хочу-то?

— Выссанная на снегу теорема Пифагора — это перформанс. А если за это еще забрали в милицию, то это уже хэппининг. А лучший социальный хэппинг — когда милиция встала рядом и выссала на снегу что-нибудь свое.

Конспирология без сохи

Есть «тайны», в которые народ верует, а элиты спокойно принимают официоз. Такая «конспирология от сохи» малоинтересна. Интереснее другой случай, когда население не разводит никакой тайны, а в элитных слоях, и на подступах к оным — можно слышать, что «все оно не так просто». Например, население Красноярского края полагает, что губернатор Лебедь пал от несчастного случая. Народы на скамейках не гутарили, что его убрали. А вот без народов — гутарили… Мол, гранатомет, выстрел с сопки, вертолету снесло винт, который и провалился в кабину — погибли те, кто сидел прямо под ним. Далее не оговаривалось. Именно отсутствие широкой народной поддержки — делает версию, скажем так, увлекательной к рассмотрению.

Я же помню, что в день гибели оживился. Не то, что «рад чужому горю» — боже упаси. Именно оживился. Читал о ту пору «Символический обмен и смерть» — там как раз написано, что смерть оживляет. Ходил и цитировал Бодрийяра. Вот такой я был глупый. А может, наоборот, умный. Но кажется, что все-таки искренний. Я бы и без Бодрийяра оживился. Просто так понятнее было, про что я. Специальный семинар чуть не провел, или даже провел — а чего? Все про вертолет, типа, и мы про вертолет будем. Поговорим за смерть — куснем жизни.

Не материальное

До всякого общества потребления экономика существует, прежде всего, не в материальных целях. Что сейчас все материальные потребности удовлетворены — это ясно. Но и ранее их удовлетворение не было главной целью экономики. А что было? Можно ответить по-разному. Можно главную цель назвать символической. Или ритуальной. Или мистической. Смотря в каком языке объясняться.

Доллар, вложенный в 2000 году

Все марксисты, все портфельные инвесторы, все вкладчики индексных фондов знают — совокупная мировая стоимость растет. Растет почти непрерывно, что главное в мире, все остальное — вторично или фигня.

Общее место истории, сколько миллионов принес бы доллар, инвестированный в энном году. Но ведь это не график, расчерченный на бесконечность? Что, и через тысячу лет — будем слушать истории при доллар, вложенный в 2000 году от Р.Х.? Вряд ли. А через сто — будем? Где предел известной нам функции самонаращения капитала, переваривающего время? Какой год — не смогут переварить? То есть понятно, что функция оборвется, что сотни людей сотни раз говорили, где и когда, и сотни раз этого не случалось… А все-таки — вопрос идиота — когда? И какой — вопрос умного — начнется мир? Он будет — слово опять берет идиот — много лучше нашего или это будет просто шиздец, концлагерь, пустырь?

Апология смерти и дедовщины

Дедовщина в широком смысле — чрезмерное почитание старших, основанное только на возрасте. Выслуга лет с самыми широкими полномочиями, дети как собственность отца, и т. д. В социальном смысле отвратительно. Но в каком-то экзистенциальном, что ли — более чем понятно.

Ведь неизбежен вопрос — зачем жить дальше-то? Если без иллюзий, ради чего? Именно здесь и сейчас, где потребление, секс, здоровье — единственные религии. Еще, может быть, наркотики. Все это удел молодых. Энергии не те, сексапильные не дают, и куча болячек, и ничего не надо, устал. Ладно, если живешь познанием, или властью. А если ты обычный — куда тебе? В петлю? Если проникнут духом этого времени, ничего не остается, кроме страданий. А как обычный — может быть не проникнут? То есть людям, чья молодость прошла в СССР, или европейцам, отгулявшим до 1960-х, жить еще можно. Нынешней молодежи светит только хана.

Два варианта, оба звучащие жутко, но ведь самое жуткое — уже совершилось. Или массовая практика эвтаназии — желанной, по трезвому своему решению. Социальная реклама про это, как это хорошо. Пятьдесят лет, и привет (или сколько тебе надо, чтобы впасть в свое внутреннее ничтожество?).

Или как-то искусственно обустраивать вселенскую дедовщину.

Предметы нелюбви

Часто ли людям доводилось любовно изучать что-то по литературе, направленной против этого? То есть не просто изучать, а все более проникаясь симпатичностью предмета? Нацистское учение — по советским книгам? Капиталистическую олигархию — по ним же? Диктатуру — по учебникам авторов «открытого общества»? Какой-нибудь особо мерзкий заговор конспирологических лож — по текстам их ненавистников? Примеру всему названному я видел. Интересно, как надо все-таки написать о предмете своей нелюбви, чтобы никто не мог вычитать его прелести? Или это невозможно? Так, чтобы никто-никто?

На часах

Есть места, где талантливый человек в нынешней Россиянии кажется стойким мальчиком, поставленным старшими товарищами «на часы», и вовремя не снятый (образ какой-то доброй советской книги). Игра уже кончена, товарищи разошлись по домам, смеркается, а он все стоит, и ждет невесть чего… Не сняли — вот и стоит. Посреди учебной аудитории, посреди печатных листов, посреди чистого поля. Интересно, что это? Самосознание с полным самоотчетом и легкий бытовой героизм, мол, и один в поле воин? Или искреннее не понимание, что игра давно кончилась, или даже не начиналась?

Пределы уделов

Начиная с какого размера состояния человек выходит из обычного юридического пространства? То есть он может нарушать Уголовный кодекс, с одной стороны, но взамен он получает какие-то иные правила, за нарушение которых ему влетит (и за нарушение которых к нему, в виде особой санкции, например, отнесутся строго по Уголовному кодексу). Понятно, что если у тебя 10 миллиардов долларов — ты уже по уши в таком пространстве, независимо, кстати, от страны проживания. Демократическая она или нет — не важно. Если у тебя 10 миллионов долларов — ты обычный гражданин, просто богатый, но ты в общей юрисдикции, если ты вокруг себя мутишь коррупцию — это твое частное дело. Ты именно мутишь коррупцию, то есть отклоняешься, а для того, на ком висят 10 миллиардов, таким словом — «коррупция» — вообще ничего не описывается. Ибо этим словом описывается отклонение от нормы, которой для него нет, по определению. Интересна же — именно цифра границы. С какой цифры кончается земная юдоль и начинаются марсианские хроники?